Стихотворения

Содрогаясь муфтами рессор,
Свистнул, гукнул, у вокзала строясь,
Пробежал чугунный разговор.

Если только не нужны вагоны —
Тише, не тревожьте до утра!
Пусть стоят у мёртвого перрона
И молчат литавры-буфера!

Наскоро собрав с путей буранных,
Истекая кровью смертных ран,
Из степей прислал их, безымянных
Исстрадавшийся Бугуруслан.

Кое-как ветошками прикрытых,
Через силу — только бы скорей —
Посажали диких, в кучу сбитых,
В деревнях подобранных детей!

К северу, навстречу снежной туче,
Поезд вышел, перейдя пути…
Их бы хоть от смерти неминучей,
От страданий голода спасти!

Стонут, бредят снежные вагоны —
Тише, не тревожьте буфера,
Пусть пока у мёртвого перрона
Спят они до близкого утра.

Цепкий голод их уж не догонит,
Только отходить бы, отходить!
Пусть окрепнут, пусть ничто не тронет
Бедной жизни трепетную нить.

Как мерцающие восковые свечи,
Заградив руками, чуть дыша,
Маленьких страдальцев с места встречи
Унесём, закутав, не спеша.

В них весь смысл борьбы и жертвы нашей,
В них одних надежда на исход,
Веря в них, мы пили полной чашей
Яд утрат, всходя на эшафот.

1935 г.

'Жизнь кончена. Всё в прошлом, всё вдали.'

Жизнь кончена. Всё в прошлом, всё вдали.
Что новый день, то новая усталость,
И знаю я, что краю нет земли,
Что ничего от жизни не осталось.

Смешно мечтать о будущих стихах…
Что не было ни дел, ни славы — не обидно.
Есть крылья, нужен ли за взмахом новый взмах,
Чтоб в действии те крылья было видно?

1935 г.

'Над волжским простором в песке золотом'

Над волжским простором в песке золотом
Лежит наша юность нетленной.
Ей снится в могиле о том, о сём
Над Волгой мутной и пенной.

Сваи вбивают в волжское дно,
На берег стерлядь скачет.
Городу смерть! Огневое окно
Город в черёмуху прячет…
Город, где юность венчала нас
В такой же вечерний час.

Встанет плотина огромным горбом,
Волга потопит долину.
Кладбище станет глубоким дном,
Могилу затянет тина.