стандартного задрота.
- Сеня, мне тут смс-ку надо отправить, запиши мне в тетрадь определение...
Урок безразлично убил четырнадцать минут жизни и уже приговаривал к бессмысленности восьмую секунду на циферблате, за которым я пристально следил, когда в кабинет отворилась дверь с потемневшей восьмеркой на белом горбу.
- Встать.
Класс напомнил марионеток, которых кукловод потянул к грязному потолку. В помещение вошли завуч и высокий широкоплечий подросток. Завуча звали 'Катсан', как в рекламе кошачьего наполнителя для туалета, потому что у неё была фамилия Катцан. Про неё говорили, что она запирает запах и двоечников на замок. А вот вид подростка, от которого веяло расслабленной покойной силой, давал понять, что если у него и есть кличка, то исключительно такая, какую он придумал себе сам.
- Доброе утро, одиннадцатый 'Г'. Это ваш новый одноклассник...
- Слава Никитин, - скромно сказал парень и смешно поклонился нам своей бритой черепушкой, отчего поверг в смех некоторых девушек, - судьба занесла меня в ваши края.
- Да-да, спасибо, что так оригинально представился, - грустно сказал завуч, хотя я бы тоже был грустен, будь у меня такая фамилия, - Слава только сейчас переехал в наш район, поэтому приступает к занятиям с опозданием. Надеюсь, вы, гэшники, хорошо примите нового однокашника.
Судя по размаху плеч новенького, его бы приняли хорошо даже в компании культуристов. Коротко остриженные волосы и смеющиеся голубые глаза делали его лицо отроческим и добрым. Я заметил, как справа, будто собираясь отложить под себя баскетбольный мяч, напрягся Расул. Я шутливо толкнул его в бок и произнес обычную семнадцатилетнюю шутку:
- Да забей ты на этого клоуна, все девки и так твои.
Обои, скрипя острыми молодыми клыками, будто пожевывая напильник, выпалил:
- Да ты ничё не понимаешь... это же скин!
И от злости прикусил себе верхнюю пухлую губу с тонкой прической-усиком. Слава же, одетый в высокие армейские ботинки с подкатанными джинсами, казалось, выражал само христианское милосердие. Про скинов на тот момент я не знал ровным счетом ничего, потому что у меня не было интернета. В те дни он был ещё сказочно прекрасен и сказочно дорог, и я, к счастью, думал о мире лучше, чем он есть на самом деле. Если бы кто мне сказал тогда, что мир состоит из кучи дымящегося дерьма, я бы ответил ему, что это исключительно его проблемы. Все мои познания о скинхедах заключались в том, что они били чёрных и что их, скинов, спонсировали спецслужбы Запада. Никого из них я в своей жизни ни разу не видел.
- Ну и что, что он скинхед?
Расул, во время, когда Баба-Яга с Катсан распиналась у доски, а новенький недружелюбно и как- то по-ястребиному востро оглядывал класс, ответил мне:
- А я азербайджанец, понимаешь? А он - русский. Он таких, как я - ненавидит.
Так, впервые в моей жизни, каким-то гнойно-солнечным утром, когда город утопал в трупах березовых листьев, я задумался о национальности моего друга. Я как-то по-новому посмотрел на его цветастый пенал, выкрашенный в тон национального флага закавказского государства, на тетрадь, где гордой вязью было выведено: 'Я - мусульманин!', а потом до меня, как до утопающего, дошло и другое. Как- то совсем по-дурацки я заметил то, что Обои и выглядит не так как я. Он смуглее и глаза у него, в отличие от моих синеньких, две сморщенные изюминки. Уголь черных волос Расула, не то, что мои русые патлы, пристыжено и сально льнёт к его черепу. Ей Богу, если бы Расул тогда не поставил такие разделительные акценты, я бы ни о чём не догадался.
- И что? - не понял я, - может он нормальный.
Я всегда думал о незнакомых людях лучше, чем они есть на самом деле. Но мои благожелательные надежды разрушил сам новенький. Когда Катсан вышла, а историчка, отвернувшись к доске, наконец-то велела Славе сесть, тот двинулся к нам по проходу. Я видел, как подобрался Расул, но скинхед, казалось, не замечал его. А затем, вдруг, так, что я тоже почти испугался, он, поравнявшись с Обои, поддался к нему и, скопировав рожу Франкенштейна, буркнул:
- Бу-у! Бойся меня!
Расул в ужасе отпрянул назад, чуть не свалившись со стула, а заинтригованный класс заржал, как пьяные гог и магог. Баба-Яга в ярости обернулась к хохочущему стаду, но вычленив из него лишь бледное, как воображение либерала, лицо Обои, крикнула:
- Расул, ещё одно замечание и ты пойдёшь из класса!
Севший прямо за мной на свободное место Слава, тихо и раскатисто, как далёкий гром, захохотал. Наша компания, осторожно посматривая на застывшего Расула, не знала, что и делать.
Учебный год обещал быть интересным.
На большом перекуре Расул отсосал у дорогой сигареты. Горький дым хлопчатобумажным облаком выел мне глаза и дал по роже, но я вынужден был стерпеть этот ритуал. Единственный некурящий в полностью дымящей компании. В принципе, небольшая плата за безопасное существование, которое было неожиданно нарушено пришествием Славы.
- Не, я ему отомщу. Сука! - горячился Обои, - он мне за всё ответит. Моего брата однажды скины избили, не жить этому говнюку.
- Да-да! - поддержали его, и я будто услышал свой голос со стороны, - это не по-пацански так поступать, - все были поражены наглым поступком новенького, - не как пацан он себя повел. За такое братва на районе разматывает по углам ваще.
Когда мы ввалились в класс, чьи стены переболели сифилисом, Слава Никитин по-прежнему сидел за последней партой правого ряда. Он с неземным наслаждением посасывал коричневый финик, выглядевший в данной ситуации так же несуразно, как и моё желание драться. Мне стало стыдно, как это всегда происходило, когда дело пахло жаренным, и я остался как-то в стороне, у зелено-малахитовой доски, на которой за наше отсутствие проявилось глубокомысленное меловое послание: 'Кавказ - хуй'. Разговор начал Обои, озабоченно поглядывая на высокий армейский ботинок скинхеда, зашнурованный белыми червяками.
- Ты значит скин?
Слава задумчиво откусил вязкую плоть финика, так, что обнажилась гладкая, как морской голыш косточка и флегматично ответил:
- Я не исключаю такой возможности.
Нападающие пришли в замешательство. Тут я решил поддержать своего друга и плеснул масла в огонь:
- Эй, Обои, смотри, что на доске написано.
Он медленно, точно стиральная машинка 'Урал', проанализировал считанную с доски фразу.
- Ты значит против Кавказа?
- Тебе-то какое дело до Кавказа? Ты же азербайджанец.
- И чё?
- Как что?
- Чё?
Слава, довольно причмокивая от поглощения финика, резюмировал:
- Получается, ты даже не знаешь, где расположена твоя страна, но носишь её флаг? Азербайджан это закавказская, а не кавказская страна. Ха-ха!
Этот ответ озадачил Расула, но он продолжил:
- Это ничё не меняет. Отвечай как пацан, ты - скинхед?
Слава сощурил ясные синие глаза:
- Ты - пацан? Значит и те, кто с тобой - это тоже пацаны?
- Ты что, нам предъявить пытаешься? Это все пацаны и за ними, даже за Сенечку, любой нормальный пацан с района подпишется, а я с тебя спрашиваю.
Слава переспросил:
- А Сенечка это вон тот шкет у доски?
Когда его палец на расстоянии уперся в мою грудь, я почувствовал, как растерялся. Но Расул
