— Говори же!
— Лошади, которых я привез, палки для гольфа, ружья, двенадцать баулов — все это не более как ширма. В действительности, если все обойдется, я хочу уехать из Пончики сегодня же вечером.
Ангела вздрагивает — наполовину искренне, наполовину притворно. Дотрагивается кончиками пальцев — движение одновременно элегантное, страстное и умоляющее — до рукава Куснираса и говорит прерывистым голосом:
— Так скоро?
Куснирас схватывает руку Ангелы и прижимает к worsted[6] своего пиджака.
— Моя миссия будет окончена.
Ангела смотрит на него, не понимая или делая вид, что не понимает.
Куснирас отпускает руку Ангелы, поворачивается на сорок пять градусов и меланхолично следит за полетом пчелы. Ангела берет его под руку и слегка прижимает к себе, с удивительным умением заставляя касаться локтем ее груди.
— Расскажи мне обо всем, — просит она.
Куснирас, торжественный, сосредоточенный, немного подавленный грандиозностью собственных намерений, говорит ей:
— Месяц тому назад, когда я прочитал в газетах об убийстве доктора Спасаньи и получил приглашение от умеренных, я понял: мой долг — освободить родину от тирана. Любым способом. И потому я приехал. Готовый на все.
— Как ты отважен! — говорит Ангела.
Куснирас молча потупляет взор в подтверждение справедливости ее слов. Она продолжает:
— Ты в опасности?
— Более или менее. Сегодня вечером он меня примет. Я убью его из пистолета в кабинете и постараюсь выйти живым из Дворца. Мне раздобыли автомобиль. Мой мажордом будет ждать меня и доставит в долину Ветров. Аэроплан — наготове. И мы улетим.
Ангела смотрит на него с восхищением.
— Не могу я чем-нибудь быть полезной?
— Пока — ничем. Если дело сорвется, я вам сообщу.
— Полностью рассчитывай на меня.
Оба продолжают свой путь по дорожке, медленно-медленно, в упоении от собственной смелости и решимости.
Внезапно Ангела останавливается, выдергивает руку из-под локтя Куснираса, наклоняется к земле, где ползает бабочка, минуту назад бывшая куколкой и еще не научившаяся порхать. Поднимает ее и говорит:
— Убирайся с дорожки, глупая, кто-нибудь тебя раздавит.
И сажает бабочку на лист придорожного деревца, а растроганный Куснирас молча наблюдает сцену. Затем оба следуют дальше.
Бабочка делает слабый рывок на листке, соскальзывает и снова падает на дорожку.
Часы на соборе показывают девять вечера. Автомобиль Куснираса, «ситроен» с Подхалусой за рулем, въезжает на безлюдную Главную площадь, подкатывает по брусчатке к Дворцу и останавливается у парадного входа. Фары гаснут, Подхалуса выходит из автомобиля, берется за металлическое дверное кольцо и стучит. Куснирас ощупывает пистолет, спрятанный под мышкой в кобуре.
— Инженер Куснирас хочет видеть сеньора президента, — говорит Подхалуса открывающему дверь стражнику.
Стражник передает его слова начальнику стражи, этот — офицеру гвардии, который отдает соответствующий приказ младшему стражнику, младший стражник идет к двери и говорит Подхалусе:
— Пусть войдет.
Подхалуса возвращается к автомобилю, открывает дверцу, Куснирас выходит, вступает во Дворец и в сопровождении младшего стражника пересекает вестибюль, затем — центральный патио и через зеркальный коридор попадает к подножию венецианской лестницы, поднимается наверх, идет направо по бельэтажу и оказывается в приемном зале — высоком, длинном, узком и плохо освещенном, стены которого сплошь увешаны написанными маслом портретами героев Войны за независимость, проследовавших от славы до могилы прямым путем, мимо власти. Вдоль трех стен стоят пустые, вгоняющие в сон кресла, а в конце, спиной к четвертой стене, сидит за столом старший стражник.
— Садитесь, пожалуйста, — говорит младший стражник Куснирасу.
Куснирас садится с чувством легкого раздражения. Младший стражник идет через весь зал к старшему стражнику, и они о чем-то тихо переговариваются. Старший стражник при разговоре энергично жестикулирует, что можно трактовать весьма по-разному. Наконец он направляется через весь зал к Куснирасу и говорит:
— Что вы желаете?
Куснирас встает и идет через весь зал к столу.
— Я Куснирас, — говорит он.
Это не производит впечатления. Старший стражник глядит на него непонимающе, младший — укоризненно.
— Чем могу служить? — спрашивает старший стражник.
Куснирас раздраженно достает визитную карточку и протягивает ему.
— Сеньор президент меня ожидает.
Старший стражник изучает карточку, младший удаляется.
Старший стражник придвигает к Куснирасу блокнот:
— Напишите здесь свое имя и по какому делу явились.
— Мое имя значится в визитной карточке, а дело сеньору президенту известно; передайте ему мою карточку.
— Очень сожалею, но такова формальность, обязательная для всех лиц, кои обращаются к сеньору президенту.
— Позавчера я беседовал с ним без всяких формальностей.
Стражник нимало не смущается:
— Тогда были получены указания. Теперь их нет. — Протягивает ему перо: — Будьте любезны…
Куснирас, побледнев, резко чертит: «Куснирас. Воздушные силы». Вырывает из блокнота листок и подает стражнику. Последний встает и говорит:
— Садитесь, я передам ваше ходатайство.
С этими словами он выходит из помещения. Взбешенный Куснирас, вместо того чтобы сесть, ходит взад-вперед по залу, а потом, чувствуя, что становится смешным, и свирепея еще больше, опускается в кресло.
В зловонном дыму сигар, среди взрывов хохота своих друзей и под стук костяшек домино Бестиунхитран читает записку Куснираса. Стражник, парализованный почтительностью и раболепием, стоит полусогнувшись рядом в ожидании слов, которые должны слететь с губ хозяина. Мордона, Дубинда — глава парламентского большинства и Чучо Сарданапало — министр народного благосостояния сидят в креслах, посланных китайской императрицей в дар королю Кристобалю на Гаити и попавших по ошибке на Пончику, и гогочут, рассказывая друг другу анекдоты.
— Скажи, что я приму его, — говорит Бестиунхитран. — Пусть подождет.
Стражник, непрерывно кланяясь, удаляется. Хохот мгновенно стихает. Сарданапало говорит Бестиунхитрану:
— Ты слышал анекдотец про обезьяну, которая не захотела хлеба с сыром?
Бестиунхитран затягивается сигарой, прихвостни молчат в ожидании его ответа.
— Нет, я слышал другой, получше. Про молодчика, который не знал, кем он хочет стать, вице- адмиралом или президентом.
