бутерброд майонезом. Однако, открыв хлебницу, с удивлением обнаружил, что она пуста. Дукалис хорошо помнил, как вчера положил в нее батон, купленный по дороге с работы. Оперативник обвел взглядом кухню, еще раз заглянул в холодильник и пошарил рукой по полке со створчатыми дверцами, висящей над столом.
— Странно... — произнес Дукалис.
Впрочем, времени на дальнейшие поиски не было. Нужно было идти на работу. Оперативник приготовил кофе, положил кусок сыра на колбасу, обмакнул кушанье в майонез и начал завтракать. Закончив трапезу без хлеба, он вышел на улицу. День обещал быть жарким. На небе не было ни единого облака. Город спешил по делам, преодолевая невыносимые уличные пробки. В преддверии празднования трехсотлетия Санкт-Петербурга городское руководство решило отремонтировать магистрали мегаполиса. Предпочтение было отдано центральной части города, особенно тем улицам, которые и до ремонта пребывали в приличном состоянии. С этой целью повсюду как грибы выросли ограждения с табличками, говорящими о ремонте и призывающими автомобилистов следовать в объезд. Огромные пробки, образовавшиеся в городе, заставляли владельцев машин часами томиться за рулем, слушая радио и нервно барабаня пальцами по рулю. Пассажиры городского транспорта днем оказывались в преимущественном перед автомобилистами положении. Как известно, в метро пробок не бывает. Дукалис дважды в день пользовался подземкой — уезжая на работу и возвращаясь домой. Сегодня ему показалось, что народу в метро особенно много. Он с трудом протиснулся в вагон и, перетерпев тесноту, добрался до «Василеостровской». Выйдя на улицу, милиционер расправил грудь, вдохнул свежий воздух и направился в сторону «конторы». Время от времени старший лейтенант мысленно возвращался к утреннему завтраку, пытаясь вспомнить, куда же он мог положить батон. Мысли об утерянном хлебе не покидали Дукалиса весь день. Вечером он и Волков остались в отделении на плановое дежурство. В очередной раз старший лейтенант вспомнил об инциденте с пропавшим хлебом, когда вместе с коллегой собрался попить чай с сушками. Офицер уже хотел поделиться странной историей с товарищем, но в этот момент на дежурный пульт поступил вызов. Бросив на полдороге чаепитие, оперативники выехали на «уазике» на Каменноостровский проспект. Вместе с ними на место происшествия направился эксперт-криминалист Александр Калинин. В этот вечер он задержался в лаборатории, разбирая поступившее в его распоряжение новое оборудование. Отложив работу, Калинин присоединился к коллегам. Милицейский автомобиль с шофером Витей за рулем помчался по Васильевскому острову в сторону Петроградской стороны.
— Слышь, Слава, — сказал Дукалис, — со мной утром какая-то ерунда приключилась.
— А что такое? — спросил Волков.
— Полтергейст.
— Чего?
— Понимаешь, вещи в квартире стали пропадать. Бесследно.
— И что у тебя пропало?
— Хлеб. Вчера вечером целый батон купил. Положил в хлебницу, думал утром
позавтракать бутербродами. Открываю сегодня хлебницу, а там пусто.
— Ты вчера много выпил? — спросил Волков.
Дукалис сделал обиженное лицо:
— Я вчера вообще не пил.
— А надо было, — заметил Калинин. — Тогда у тебя провалов бы в памяти не было.
— Да ну тебя, — махнул рукой Дукалис.
Минут через двадцать «уазик» с оперативниками подкатил к шестиэтажному зданию на Каменноостровском. Милиционеры поднялись в квартиру Михеева. Дверь открыл Гена. Он был бледен, движения его казались рассеянными.
— Здравствуйте, Уголовный розыск, старший лейтенант Дукалис, — сказал оперативник.
Вслед за коллегой Волков и Калинин назвали свои имена и звания.
— Геннадий Орлов, — представился шофер.
— Это вы позвонили дежурному? — спросил Дукалис.
— Да. Проходите, вы сами все увидите.
Оперативники и эксперт вошли в квартиру.
— Там, — сказал Гена.
Он показал рукой на дверь кабинета Михеева. Подойдя к ней, Волков убедился, что дверь заперта.
— Посмотрите в замочную скважину, — произнес Гена.
Старший лейтенант прильнул к скважине и затем, выпрямившись, посмотрел на шофера:
— У вас есть ключ?
— В том-то и дело, что нет.
— Выходит, дверь заперта изнутри, — сказал Дукалис.
— Да.
— Надо ломать, — принял решение Волков.
Дукалис вздохнул. Как правило, подобная работа доставалась ему. Старший лейтенант обладал самой крепкой фигурой во всем Двенадцатом отделении.
— Дайте-ка место, — сказал он.
Коллеги и Гена отошли в сторону, дав возможность Дукалису разбежаться. Оперативник отступил на несколько шагов и, сделав глубокий вдох, налетел плечом на дверь. Однако с первого раза она не поддалась.
— Черт! — ругнулся Дукалис.
Лишь со второй попытки ему удалось проникнуть в кабинет Михеева. Вслед за ним в комнату вошли Волков, Калинин и Гена. Хозяин кабинета сидел в кресле, держа в правой руке пистолет. Калинин пощупал его пульс и отрицательно покачал головой.
— Пойдемте на кухню, Геннадий, — обратился к Орлову Дукалис. — А вы здесь поработайте. — Он посмотрел на Волкова и Калинина.
Дукалис и Гена вышли на кухню.
— Если не возражаете, я сварю себе кофе, — сказал Гена.
— Пожалуйста. Вы, как я понимаю, здесь не первый раз.
— Конечно. Будете кофе?
— Пожалуй, выпью полчашки.
Гена насыпал кофе и сахар в джезву, налил воду и поставил кофеварку на огонь.
— Кем вы работаете, Геннадий? — спросил Дукалис.
— Я работаю... Точнее, работал у Виктора Сергеича шофером.
— Сколько лет?
— Два года. Если быть точным, два года и три месяца.
— Кем был ваш начальник?
— Виктор Сергеич Михеев — генеральный директор строительной фирмы «Фундамент». Слышали о такой?
— Их сейчас много, — заметил Дукалис.
— Не скажите. Такие, как «Фундамент», еще поискать. Вы развлекательный комплекс на Большевиков возле метро знаете? — спросил Гена.
— Боюсь, что нет.
— Он самый крупный в городе. Его построил «Фундамент». Но основной профиль фирмы — коттеджное строительство.
Гена разлил кофе. Оперативник и шофер положили сахар в чашки.
— Как вы устроились к Михееву? — спросил Дукалис.
— По знакомству. В такие фирмы с улицы не берут. Я раньше на маршрутке работал. Но там, сами понимаете, не зажируешь.
— А на новом месте?
— Тут и зарплата приличнее, и работа спокойнее.
Оперативник вынул из кармана сигареты,
