Защитники капитала утверждают, что нынешний капитализм — это, собственно говоря, уже не капитализм. Он якобы полностью потерял все те отрицательные черты, которые были характерны для него лет пятьдесят — сто назад. Раньше, говорят авторы этой теории (к ним относится, например, американский экономист А. Берли и другие), действительно были частные владельцы предприятий, на которых работала эксплуатируемая масса трудящихся. Теперь же в буржуазном государстве частные собственники исчезли. Вместо них существуют акционерные общества, пайщиками которых могут быть все: и богатые и бедные, и владельцы капиталов и рабочие. И те и другие могут приобретать акции и получать на них доходы. А раз так, то и капиталисты и рабочие являются полноправными хозяевами, одинаково заинтересованными в процветании предприятия, в росте производительности труда, в извлечении как можно большей прибыли.
Расчет проповедников этой теории простой. Если удастся убедить рабочих в том, что они якобы такие же полноправные участники в производстве и распределении материальных благ, как и капиталисты, то никакой эксплуатации рабочих капиталистами больше не существует. Значит, не нужна классовая борьба, не надо никакой социалистической революции, капитализм сам по себе потихоньку врастет в социализм.
В действительности же даже тогда, когда рабочий или мелкий служащий и покупает некоторое количество мелких акций, он нисколько не становится от этого капиталистом и не перестает быть рабочим. Во-первых, таких рабочих, владеющих акциями, очень мало. Во-вторых, владельцы этих акций получают мизерный доход, не превышающий нескольких десятков долларов в год. И, наконец, владелец мелких акций не в состоянии оказать никакого влияния на ход дел капиталистического предприятия. Все дела в акционерном обществе вершат те, кто владеет большим количеством крупных акций. Именно эти лица и загребают огромные барыши, нещадно эксплуатируя рабочих.
Так, в США количество акционеров увеличилось с 6,5 млн. в 1952 г. до 28 млн. в 1970 г. Это составляет более 13% населения страны. Но, как уже говорилось, подавляющее большинство акций сконцентрировано в руках богатейшей верхушки, а на долю остальной массы приходится небольшое число акций, а следовательно, и доходов. Таким образом, реальная действительность начисто разбивает буржуазную теорию о диффузии, рассеивании собственности среди всех членов капиталистического общества.
Защитники капитализма, стремясь во что бы то ни стало сохранить буржуазный строй, говорят, что он не только стал «народным», но и превратился в «плановый», «организованный» строй. Эту буржуазную теорию, особенно рьяно проповедуют реформисты и ревизионисты.
Какие же доводы в пользу возможности планомерного развития в условиях капитализма выдвигают нынешние буржуазные экономисты?
Раньше, говорят они (к ним относятся американские экономисты Л. Лорвин, Э. Хансен, П. Самуэльсон и другие), когда имелось много, так сказать, единоличных капиталистов и каждый на своем предприятии независимо от других выпускал продукцию, существовало соперничество между отдельными владельцами предприятий. Эта неорганизованность порождала стихийность и анархию капиталистического хозяйства, возникали экономические кризисы, от которых терпели убытки капиталисты, а рабочие были вынуждены оставлять рабочие места и жить в нужде.
Теперь же, согласно утверждениям этих теоретиков, положение коренным образом изменилось. Вместо отдельных частных владельцев появились могущественные союзы — монополии. Они объединяют подавляющее большинство крупных предприятий. В результате якобы конкуренция и анархия производства исчезают. Вместо них устанавливается плановое, согласованное ведение хозяйства во всем обществе. Капиталистическое хозяйство, основанное на анархии производства и конкуренции между капиталистами, превращается в «организованный», «регулируемый» капитализм. И главную роль в этом процессе играет буржуазное государство, якобы превратившееся в «государство всеобщего благоденствия».
Своим вмешательством в хозяйственные дела путем регулирования производства, распределения, внешней торговли и т. д. буржуазный государственный аппарат якобы полностью ликвидирует все пороки и язвы, которые присущи капитализму.
Эта теория не выдерживает никакой критики при сопоставлении ее с реальной действительностью буржуазного общества.
Прежде всего конкуренция в условиях современного капитализма не исчезает, как утверждают буржуазные экономисты. Напротив, она усиливается вместе с усилением мощи монополистического капитала. В силу этого анархия, неорганизованность капиталистического хозяйства также возрастают. Постоянные армии безработных исчисляются миллионами. В то же время значительная часть капиталистических предприятий остается недогруженной, оборудование простаивает, общество несет большие потери.
Что касается роли буржуазного государства в экономике капиталистических стран, то защитники капитализма сильно преувеличивают ее. Главная функция государства сводится к тому, чтобы обеспечить капиталистическим монополиям максимум прибыли. Иначе и не может быть, так как аппарат государственной власти находится фактически в руках монополистического капитала. Буржуазные экономисты это очень хорошо знают, и если они представляют современное буржуазное государство как нечто стоящее и над капиталистами и над рабочими, то делают это с одной лишь целью: внушить трудящимся мысль, что буржуазное государство — их друг, а не враг.
За последнее время большое распространение получили теории единого «индустриального общества» и «конвергенции» двух систем. Представители первой, к которым относятся французский социолог Р. Арон, американские социологи и экономисты У. Ростоу, Д. Гэлбрейт и другие, утверждают, что и капитализм и социализм базируются на одинаковой индустриальной основе, на современной технике и технологии производства, на интенсивном использовании научных достижений в производстве. На этом основании делается вывод, что, по существу, нет разницы между социалистическим и капиталистическим общественным строем. К подобного рода учениям примыкают и так называемые технологические теории, существо которых сводится к тому, что технический прогресс якобы сам по себе изменяет способ производства и форму распределения материальных и культурных благ. Развитие техники, по мнению авторов этих теорий — французского экономиста Ж. Фурастье, английского экономиста П. Эйнцига, немецкого экономиста В. Битторфа и др., ведет к устранению противоречий капитализма и ликвидации классовой борьбы.
Теория «индустриального общества» рассматривает развитие производства, науку и технику в отрыве от производственных отношений, игнорирует отношения собственности-на средства производства, характер труда при капитализме и социализме, наличие или отсутствие эксплуатации. Назначение этой теории — затушевать коренные различия между социализмом и капитализмом, представить последний без антагонистических противоречий.
Такие классовые цели преследует и теория «конвергенции» (сближения, слияния) двух систем хозяйства. Содержание этой теории сводится к утверждению о постепенном сближении капитализма и социализма и образовании некоей единой системы, в которой социализм полностью «растворился» в капитализме. Проповедники «конвергенции» утверждают, что будущее общество явится соединением, синтезом лучших сторон капитализма и социализма. При этом от капитализма в новое общество перейдет частная собственность с ее рыночным хозяйством и погоней за прибылью, а от социализма — планирование экономики и некоторые другие элементы. Сторонники этого учения, как видно, совершенно исключают из будущего общества социалистическую собственность, которая является основой планомерности народного хозяйства и уничтожения эксплуатации человека человеком. Подобное искажение картины будущего понадобилось буржуазным идеологам капитализма для того, чтобы замаскировать его пороки и язвы, показать, что буржуазное общество имеет радужные перспективы развития. Но от этого коренная противоположность двух социально-экономических систем не исчезает, так же как не устраняются органические противоречия капитализма и преимущества социализма.
Буржуазные ученые, ревизионистские и реформистские деятели пытаются обосновать идею о том, что в современных условиях в ходе осуществления научно-технической революции рабочий класс перестал быть революционной, ведущей силой общества, что положение марксизма-ленинизма о всемирно- исторической роли пролетариата устарело. Более того, одни из них утверждают, что происходит исчезновение пролетариата в капиталистических странах, на смену ему идет так называемый «средний
