- Мне сейчас нужно.
Рында тем временем сообразил, что теперь их двое. И вместо того, чтобы спорить, они могут, к общему удовольствию, в картишки перекинуться.
- Тебя как звать? - спросил он и улыбнулся противнику. - А то мы с тобой сцепились, а как друг дружка зовут, и не знаем. Я омутник, меня Рындой зовут.
- Я Гудим, - охотно пошел на примирение леший. - Ты что делаешь? В карты сам с собой играешь?
- Куда денешься, - пожаловался Рында. - Поставили вход в омут стеречь, чтобы никто водяного не тревожил. Понимаешь, один, как дурак, стою и стою. Ни поговорить с кем, ни в картишки перекинуться. Окосеешь от такого стояния. Я и придумал. Слушай, а давай сыграем кон-другой.
Вообще-то многие лешие любят побаловаться картишками. Тем более, если соберется компания для преферанса. Умственная все-таки игра. Возьмут пару колод карт да пару туесков березового сока, распишут пульку, а там и до утра. Некоторые лешие проигрывались до последних лаптей, босиком к себе в землянку возвращались. Старожилы рассказывали, что леший Ковсей даже землянку свою проиграл, превратился а бомжа, и пришлось ему ночевать на улице, под кстами.
Что касается Гудима, то он к картам никакого расположения не испытывал. С самого детства не тянуло его к этой игре. И если откровенно, играть он в карты, как следует, вовсе не умел.
- Не хочется, - отказался леший.
- Как это не хочешь? - удивился Рында. - Кто отказывается в карты играть, если его приглашают. Ты же выиграть можешь.
- Нет у меня на это времени, - объяснил Гудим. - Я и вправду к вашему водяному иду.
- Подождет водяной. Никуда он не денется. Я на кон гнутую раковину ставлю. Красивая и вся в острых шипах. А внутри сплошной блестящий перламутр. Ты такую сроду не видел. Я ее из теплых вод прихватил, когда водяного на курорт сопровождал. Изо всех, что там были, самую лучшую выбрал. Ты ее вполне можешь выиграть. Я ведь по лицу вижу, что ты здорово в карты режешься. Игрока сразу видно. Глаза у тебя умные и пальцы длинные. Наверняка раковину выиграешь. Это я должен отказываться, потому что проиграю любимую раковину. А ты меня уговаривать должен.
Гудим уговаривать омутника не стал.
- Не нужна мне твоя раковина, - отказался он.
- Раковина ему не нужна! - возмутился Рында. - Такая хорошая раковина и не нужна! Темнота ты дремучая, вот кто. Да мне за эту раковину водонепроницаемые часы давали, так я меняться не стал. Она мне, понимаешь, дорога как память о теплых водах. Хорошо, если раковину не хочешь, давай сыграем на вот это кольцо, - он вынул из кармана небольшое блестящее колечко с красным камешком. - Настоящее золото и рубин ограненный вставлен. Я его на старинном затонувшем корабле с риском для собственной жизни подобрал. От кровожадных акул еле отбился. Поэтому очень ценю. Но ты мне сразу понравился, для тебя не жалко. Посмотри, как блестит!
- И колечко твое мне тоже не нужно. Дела у меня важные, некогда мне играть.
- Ну и народ пошел! - Рында рассердился. - Раковина ему не нужна, золотое колечко с рубином ему тоже не нужно. В карты играть он не хочет. А чего тебе надо?! И чего ты вообще здесь ходишь?! Чего пристал ко мне?! А ну мотай отсюда! - он угрожающе поднял дубинку. - Чтобы я тебя не видел в этой местности. У меня приказ есть - никого не пускать. А при необходимости применять силу и оружие.
Гудим дубинки не испугался. Лешему палка не страшна. В училище они, бывало, и не такими дубинками друг друга охаживали.
- Попробуй, примени, - стал он подначивать, поскольку чувствовал себя сильней омутника и поэтому не прочь был подраться. - Один такой уже наприменялся. Его и бить не стали, просто уши надрали.
- Ты что ли ему уши надрал? - Рында презрительно сплюнул, подчеркивая этим, полное отсутствие уважения к лешаку. Омутник был, вообще-то, невысокий и тощенький, но дубинка прибавляла уверенности. И на ком-то надо было выместить все свои обиды. Подраться ему очень хотелось.
- Может и я. Тот вдвое больше тебя был. А таких как ты, у нас, прежде чем уши надрать, на веревках сушить развешивают. Три дня сушат.
- А-а-а! - взвопил Рында, вскочил и отважно бросился на противника.
Драка получилась короткой. Гудим перехватил правую руку омутника, в которой тот держал дубинку, и кулаком левой от всей души врезал ему в солнечное сплетение. А кулаки у леших тяжелые, крепкие.
Рында даже ойкнуть не сумел, так его скрутило. Он калачиком улегся на песок. Гудим поднял дубинку и встал над омутником. Когда тот отдышался, леший спросил:
- Хватит или добавить надо?
- Чего ты ко мне пристал, - возмутился Рында. - Ходит по частному владению и еще дерется. Вот погоди, придет Ефтей, он тебе так врежет, что своих не узнаешь. Чего уставился на меня? Давно не виделись?
- Да вот думаю, не стукнуть ли тебя, по дурацкой башке, этой дубинкой.
- Чего стукнуть! Стукальщик нашелся! Чего ты ко мне привязался?! Я тебя хоть пальцем тронул.
- А дубинка?
- Чего дубинка. Я тебя просто попугать хотел. А ты сразу драться полез. Больно же, - Рында погладил живот. - Самое, можно сказать, больное место, а ты кулаком в него тычешь, как в бревно какое-нибудь. Одно слово - леший. Ну чего стоишь? Шел мимо и иди. Чего тебе надо?
- С водяным надо поговорить.
- Не примет тебя водяной. Я же сказал. Закончился у него приемный час. А в неприемное время он со всякой шантрапой не разговаривает.
- Примет. Ты сгоняй к нему, скажи, от Ставра леший пришел.
- Ты, правда, от Ставра? - не поверил омутник. - Все лешие, что под Ставром ходят, старые. А у тебя еще и усы не растут. Да мы их всех знаем. А тебя я что-то ни разу не видел.
- Я только сегодня приехал. На практику. Ставр послал меня к вашему водяному, передать ему кое-что надо.
- Ты скажи, я передам, - предложил омутник.
- Обойдешься. Давай скачи, объявишь там: леший от Ставра прибыл, ждет на берегу.
- Дубинку отдай, - попросил Рында.
- Дубинку я до твоего прихода сохраню.
- Не могу я без дубинки идти. Я же охранник. Дубинка казенное имущество, начальством выдана. И должен я ее всегда иметь при себе. Оружие в чужие руки отдавать не положено. Мне Ефтей по шее накостыляет, если я без дубинки явлюсь. А у него кулачища знаешь какие? Как из мореного дуба. Что хочешь, делай, а без дубинки я не пойду.
- Ладно, уговорил, держи свое грозное оружие, - согласился Гудим. - И побыстрей двигайся.
- Надоели вы мне все, - огрызнулся Рында. - Все командуют, все приказывают. Хоть бы кто просто попросил, вежливое слово сказал. Я что... Я доложу, если меня до самого допустят. Мое дело десятое, а как водяной решит, так оно и будет. Так что ты особенно не суетись.
Омутник собрал карты, сдул с них приставшие песчинки, отвернулся, чтобы леший не видел, и спрятал, куда положено. Затем пошел к реке.
А Гудим прогулялся по берегу. Хороший пляжик раскинулся возле омута. Песок чистый и крупный, каждое зернышко отдельно. Что значит Заповедное место. Неужели Ставр и вправду отдал водяному эту землю в частную собственность? - Не может того быть, - не поверил леший Рынде. - Не такой Ставр хозяин, чтобы землю раздавать. Но, с другой стороны, кто их знает.
В песке что-то блеснуло и тут же пропало. Гудим ногой ковырнул это место и опять заблестело.
Леший наклонился и поднял канцелярскую скрепку. Самую обычную канцелярскую скрепку.
- Ого! - удивился Гудим. Этого он никак не ожидал. - Оказывается на пляжике водяного можно и такое найти. Интересно, Рында из кармана уронил, или до того кто-нибудь потерял?
Леший опустился на четвереньки и стал перебирать руками песок: если нашлась одна скрепка, может быть здесь и другие есть.
Рында и не собирался идти докладывать самому водяному. Потому что высовываться - это последнее
