условиях существования, потребность в пище, потребность в новой информации, потребность в эмоциональном контакте живого с живым — на протяжении жизни человека разрастаются в большой букет, даже три букета: биологический, социальный и идеальный.
Замечено, что некоторые базальные потребности разрастаются в букеты и у животных. Наиболее комичное доказательство этого — существование у животных нетрадиционной сексуальной ориентации, а также бисексуальности. А также самоудовлетворение сексуальное, вопреки потребности в продолжение рода. Я лично был знаком с собачкой, бисексуалом: у нее был друг и подруга. Благодаря этому мы понимаем, что некоторые исконно человеческие потребности — не совсем человеческие. У стайных животных есть, ну, скажем так, социальные потребности, социальные рефлексы.
Поэтому мы не можем просто кричать пафосно: познай себя! познай себя! В смысле пойми про себя. А вот скромно: познай себя в смысле переживания: переживи себя! — можем! Мы говорим: познай себя как часть мира и мир как часть себя.
Потому что познать себя — это все равно, что познать реальность как таковую. Мы говорим скромно: познакомься с собой. Человеку, не знакомому с собой в смысле субъекта, никогда не найти себя целого. Он будет хватать часть Другого и делать из нее часть себя.
Лучше бы вы его не разрезали!
Не пройти Врата вместе с Мы, пройти можно только с Я. А с Мы — никак.
Чтобы пройти надо остаться наедине с Миром, без Мы внутри. А для этого нужно познакомиться с собой. Чтобы сказать «Я — сам» с полным чувством, надо с ним познакомиться. Иногда меня спрашивают: «А познакомившись с собой, не превратишь ли ты себя в Другого, — и таким образом не превратишься ли в шизофреника?» Это очень сложный вопрос.
Каким образом человек может быть застрахован от таких последствий знакомства с субективной реальностью, которые приведут к отчуждению субъективного и превращению его в объективное, то есть в Другого, и таким образом произойдет расщепление.
Но есть отчуждение, а есть растождествление. В чем разница?
Отчуждение — это когда я свое субъективное или, сущностное свое отчуждаю от себя в качестве товара. Ну, например, мой профессиональный навык на рынке труда — это мой товар, в то же время в эти профессиональные навыки входит масса субъективного, сущностного, что я от себя отчуждаю и позволяю в отчужденном виде функционировать.
Допустим, я познакомился с каким-то механизмом своего сознания. Он в результате осознавания может стать ясным для меня. То есть я вижу: вот этот механизм, как бы самостоятелен. Он мне как бы не принадлежит. Я узнал, как он работает, а ничем в эту работу вмешаться не могу, потому что узнал это от других. Тогда начинаются глюки, голоса и прочее. Потому что я не могу в это вмешаться как субъект. Тогда это не мое, то есть в данный момент я — не хозяин этого механизма. Но если я выставляю его на рынке и продаю, он становится «моим» — это отчуждение.
Растождествление состоит в том, что я развожу самотождественность и субъективную реальность. То есть решаю, что они не тождественны друг другу, и поэтому для Я, то есть для самотождествености, существует возможность познакомиться со своей субъектностью, не отчуждая ее, не превращая в товар.
Скажем, профессиональный язык для профессионала — часть его субъективности, но он не может с этим сделать что угодно. Я зык имеет объективные законы функционирования, но профессионал может это сове умение: пользоваться профессиональным языком — продать на рынке труда, и тогда этот язык «его». Проданное отчуждается от субъективного мира, становясь объектом, товаром. А место субъекта занимает продавец. Для непрофессионала — это абракадабра. И даже если он это слышит или видит, он все равно не сможет на этом языке изъясняться, действовать.
«Я познал себя! — кричит он, — И это мой товар. Имею право продать!»
А ведь он просто перепродает полученное от социума.
Растождествление — не отчуждает меня от моего субъективного, а дает возможность осознанно работать в субъективном мире, создавая новые уровни структурирования своей воплощенности.
Социальное давление построено так, что проявления субъекта мгновенно объявляются искусственным поведением. Личности этот субъект как заноза в самом неудобном месте. Существует огромная социальная штуковина в разных проявлениях, которая создает в нас, в каждом, пытается создать глубочайшее убеждение, что субъектное, то есть по моему желанию включающееся и выключающееся — есть искусственное поведение. А классический балет — это не искусственность? Это искусство! Хотя там ни одного естественного движения нет.
Мы всегда получаем плюс-подкрепления, если выступаем в качестве функциональной социальной единицы. Постигая ту или иную социальную функцию мы получаем звание: искусный исполнитель той или иной социальной роли, мастер своего дела. То есть пишется «своего», а вообще-то нашего дела мастер, нашего.
А если человек или группа людей начинают пропагандировать владение некоторыми механизмами своей внутренней реальности — это объявляется искусственным. Это очень важно выловить и отследить, и помнить и быть внимательным, как легко мы предаем себя в этом месте. Как легко мы отказываемся именно через этот вот прием: это искусственно, ненастоящее, он все изображает, она все играет, это искусственно. Она — не живая, он — зомби.
Я знал одного человека, у которого самое страшное ругательство было «мюрид»… (В Средней Азии ученик называется мюрид). «Мюриды такие!» Глаза загорались фанатическим блеском, он готов был всех срочно отвести в партком, в идеологическую комиссию при ЦК КПСС. Для него это было еще страшней, чем зомби. Потому что зомби, в строгом смысле, это просто труп оживленный. А мюрид — это человек, который учится у мастера, у традиции, а не у социума.
Если мы, познавая субъективное, субъект, одновременно не учимся этим управлять, мы отчуждаемся от него, и вот тогда все субъективное — только товар.
Постижение и преображение есть обучение плюс практика. То есть духовный путь есть необходимейшее единство осознаваний, узнаваний и практики. Узнавать хотят все, это же информация. А информация — это всегда товар. Когда-нибудь да пригодится, где-нибудь да пригодится, как-нибудь да пригодится. Других буду обучать, пересказывая.
Осознавать — это усилие, внутренняя работа. Этого хотят только те, кто хочет переструктурировать себя, не продаваясь и зная, что получат они в результате этих усилий только себя, для себя (в себе самом для себя бытие).
А интенсивность практики определяется твердостью намерения, устремленностью, которая не зависит от внешних обстоятельств и которая позволяет постепенно превратить в практику любую внешнюю деятельность. То есть заполнить любую форму своим содержанием. Если практика длится хотя бы восемь часов, реальных восемь часов в день, то это очень
