прожевал откушенный кусок и проглотил его.
— Миссис Уэдон с матушкой ничего не угрожает… Меня тревожит Чарлз.
Бо резко вскинула голову и устремила на него взгляд глаз, которые полыхнули гневом — и тут же наполнились слезами. Она поспешно их сморгнула и сжала зубы.
— Если он только посмеет показаться, я сама его пристрелю.
— Не думаю, что наш кузен будет действовать настолько храбро. По-моему, то, что он написал матушке, должно было настроить ее против меня и привлечь внимание к миссис Уэдон. Он рассчитывает на то, что герцогиня сделает за него всю грязную работу.
— И что, по-твоему, было в том письме?
Пен нетерпеливо боднула Лео в колено, и он бросил ей еще одну булочку.
— Разумеется, он упомянул: я набросился на него потому, что он и моя любовница друг друга полюбили. Может, мы с ним встретились на дуэли из-за того, как я жестоко с ней обошелся. Он пытался ее защищать, а я стал сводить с ним счеты. Но что бы Чарлз ни написал, будь уверена: это достаточно близко к правде, чтобы матушка начала гадать…
— Не пойму, о чем ты.
Она снова смотрела на него настороженно, словно на самом деле ей не хотелось услышать правду.
— А дело в том, что я в него стрелял. И я сделал это, чтобы спасти миссис Уэдон. Чарлз прежде всего захочет отомстить мне.
Бо кивнула.
— А те сплетни насчет того, что твою любовницу жестоко избили?
— Они соответствуют истине.
— Но это сделал не ты, конечно. — На ее лице отразилось глубокое отвращение. — Неужели у Чарлза хватило глупости рассчитывать на то, что наша матушка поверит такой истории?
Лео покачал головой и ответил:
— Он далеко не глупый. Скорее, подлый. Вспомни, как он оставил тебя на волю злой судьбы на том маскараде в Воксхолле. К счастью, тогда обошлось без всяких дурных последствий. Как ты считаешь: если бы матушке было известно об этом предательстве, наш кузен еще продолжал бы ходить по земле?
— А она о нем знает.
Лео вопросительно выгнул бровь. Он уже не думал, что Бо способна его чем-то удивить!
— И какова была ее реакция?
— Она сказала, что должна быть благодарна миссис Уэдон за то, что та буквально спасла меня. Я рассказала ей всю правду, когда несколько недель назад по Лондону начали гулять слухи. Мне показалось, что это должно успокоить матушку.
— Ну и как — неужели ты преуспела?
Бо печально покачала головой.
Лео поморщился. Это было вполне предсказуемо. Герцогиня не любила неоконченных дел и неоплаченных долгов, и она отнюдь не придерживалась того мнения, что месть — это блюдо, которое следует подавать холодным. Она рассмотрит ситуацию и поступит так, как сочтет необходимым для того, чтобы получить желаемый результат.
Он должен будет почитать себя счастливым, если сможет снова увидеть Виолу. Его матушка вполне способна посадить ее на корабль и отправить в какие-нибудь дальние страны, обеспечив щедрым содержанием, которое бы гарантировало ее молчание, Однако его кузен Чарлз. Все-таки будет чертовски везучим, если останется живым. Сукин сын!
Глава 32
За обеденный стол в Скелтон-Холле с Виолой сели только герцог и герцогиня. Лорд Гленналмонд немедленно уехал из дома в гневе, как только узнал, что мать привезла с собой любовницу его брата. Если бы он задержался чуть дольше и понял, что известная куртизанка станет его невесткой, то моментально получил бы апоплексический удар.
То, что Виола оказалась за этой первой трапезой без лорда Леонидаса, не могло вызвать ничего, кроме ее гнева. Он так и не догнал их прежде, чем они добрались до границы Шотландии, и не встретил в фамильном имении. Что еще хуже, во взглядах герцогини она стала замечать тень жалости.
Это было крайне неприятно.
Ванна и возможность надеть свежую одежду нисколько не улучшили ее настроение. Платья леди Боадицеи были слишком облегающими и слишком просторными в совершенно не тех местах, где нужно, а подол у ее юбок был таким длинным, что Виола постоянно на него наступала. Необходимость пользоваться чужими туалетными принадлежностями тоже не доставляла радости.
Судя по всему, решение супруги привезти любовницу сына к ним в поместье немало забавляло герцога, что еще более укрепило Виолу в уверенности: все семейство не просто эксцентрично, как это принято было считать в высшем свете, а совершенно безумно. Отец Лео вздохнул и извинился за своего старшего сына, а потом подал ей руку и повел в столовую, не выказывая ни малейших признаков замешательства.
Под присмотром целой орды лакеев Виола с трудом заставляла себя прикоснуться к еде. Даже ее любимое блюдо, лосось на пару, она едва отведала. А вот от вкуснейшего лимонного мороженого, которым завершилась трапеза, не смогла отказаться. Дела нельзя считать совершенно безнадежными, когда имеется такой десерт!
Когда обед закончился и скатерть убрали, герцог кивнул жене и предложил им всем вместе перейти в библиотеку. Там он налил всем по щедрой порции бренди и жестом пригласил их гостью и герцогиню занять кресла у камина.
На секунду прикрыв глаза, Виола втянула в себя запахи кожи и бумаги. Несколько тысяч томов в сафьяновых обложках: настоящий рай для книголюба!
Герцог пристроил свою рюмку на каминную полку и посмотрел на любовницу сына.
— Моя жена объяснила мне, в какой ситуации вы оказались, миссис Уэдон.
Виола устремила на него взгляд, полный внимания. Она почти не видела черт лорда Леонидаса в его матушке… вернее, не находила в нем внешнего сходства с герцогиней. Скорее он унаследовал от нее характер. А вот с герцогом они были очень похожи: рост, ширина плеч, четкий античный профиль — все это присутствовало и у отца, и у сына. Правда глаза у герцога были гораздо добрее. Мягче.
Отец Лео задумчиво покачал головой.
— Если взвесить те подробности, которые сообщила мне жена, то я вынужден прийти к выводу, который не делает чести моей семье.
— Тогда, наверное, и не следует долго останавливаться на этом вопросе, ваша светлость.
Герцог на секунду опустил глаза.
— Возможно, мадам. Но если выбирать между приятной ложью и пусть неудобной, но правдой, я все- таки выберу вторую. Как и моя жена, я готов был головой поклясться, что ни один из моих сыновей никогда не поднимет руку на женщину. Но если, сложить воедино факты, которые стали известны, то становится совершенно очевидно: я вырастил человека, который на такое способен. И это очень печально.
Виола осторожно пригубила бренди и промолчала. Ей было совершенно ясно, что герцог имеет весьма приблизительное представление о происшедшем, но если ему хочется узнать подробности, то пусть спрашивает о них своего сына. Она сделала еще один крошечный глоток крепкой жидкости, которая сразу обожгла ей горло, но зато придала смелости.
— Видишь, милый? Наша гостья не очень-то красноречива.
Герцог кивнул в ответ на слова жены, но не оторвал взгляда от Виолы.
— Можете не подтверждать мою правоту и, пожалуйста, не трудитесь мне лгать или пытаться
