знать, Маркус Макларен — никакой не клиент, а самый настоящий пират.
— Что? — От неожиданности та чуть не пропустила поворот.
— Корсар, флибустьер, разбойник — выбирай, что тебе больше по вкусу!.. Не удивлюсь, если он меня похитит.
Дженис выключила зажигание и со вздохом сказала:
— Милая, тебя всегда отличал избыток фантазии, но сейчас ты хватила лишку. Не спорю, Маркус Макларен человек жесткий, но с манерами у него все в порядке.
— Ты так считаешь? Просто он тебя не целовал, дорогая моя! — насупилась Трэйси.
— Целовал? Погоди, но когда это он успел?.. Ах, да!.. Но неужели?..
— Извини, Дженис, — прервала ее подруга, — но не могла бы ты подбросить меня до офиса? Мне нужно еще немного поработать, а потом я сама доберусь до дома.
— Но, послушай…
— Будь так добра!
Трэйси оказалась дома лишь в два часа ночи. Надо было собирать вещи, но она первым делом приняла душ, облачилась в темно-красный купальный халат и заварила себе травяного чая. С дымящейся чашкой в руке она прошла в спальню, вытащила из шкафа большую сумку и со вздохом уселась на край кровати.
За ужином Маркус заявил, что вылететь на острова он сможет только в ближайшие несколько дней. Трэйси сказала, что в состоянии самостоятельно осмотреть виллу, но выяснилось, что туда можно добраться только по воде. И хотя она обожала прогулки по морю, ей еще ни разу не приходилось самостоятельно управлять катером или моторной лодкой, а потому пришлось согласиться на совместную поездку. При этом Маркус с издевкой во взгляде напомнил, что мисс Слейтон сама поставила жесткие сроки. Речь шла о репутации агентства, и Трэйси во всеуслышание объявила, что готова завтра же утром вылететь на эти проклятые острова…
Допив чай, она распустила волосы и, рухнув на кровать, закрыла глаза. Но образ Маркуса Макларена упорно преследовал ее, будоража воспоминанием о сегодняшнем поцелуе…
Что в нем особенного? — с недоумением спрашивала она себя. Внешне Маркус совершенно не походил на Стива, ее прежнюю любовь. Кроме того, он был из той породы людей, с которыми она никогда не любила иметь дело. Сильный и безжалостный, сметающий все преграды на своем пути. Озабоченный своим семейным положением — и при этом готовый волочиться за первой попавшейся юбкой.
Дура! — обругала себя Трэйси и села на кровати. Сколько можно думать об одном и том же. Впрочем, как бы то ни было, но этот мужчина действительно возбуждал и волновал ее, заглушая голос разума.
Она тронула пальцем свои губы, как бы наяву ощутив его жадный, властный поцелуй. Потом вспомнила, как они взглянули друг другу в глаза: она — враждебно, он — с холодной иронией, и воздух между ними буквально заискрился от напряжения.
Я, должно быть, сошла с ума! — вздохнула Трэйси. Либо переутомилась, либо… А может быть, дело совсем в ином? Ведь какая из женщин не мечтает хотя бы раз в жизни поиграть с огнем, даже рискуя при этом обжечься?
Девушка решительно встала и начала собираться в дорогу, бормоча себе под нос:
— Вечернее платье для ужина, пара шорт и рубашек для дневных трудов, ночная рубашка, а еще… так и быть, купальник — на всякий случай! Ну что ж, я готова к поездке, мистер Макларен!
— Пять футов под килем, Трэйси! — приветствовал ее утром Маркус, сидя за рулем темно-серого «мерседеса» с открытым верхом.
— Угу! — неопределенно буркнула девушка, швырнула на заднее сиденье сумку с вещами и аккуратно положила на нее папку для бумаг. Она была в джинсах, блузке кремового цвета и удобных туфлях без каблуков. — Только не надо никаких комментариев по поводу моего наряда, — предупредила она. — В противном случае я буду кусаться!
Маркус загадочно улыбнулся.
— Заметьте, Трэйси, вы первая начали.
Не удостоив его ответом, она устроилась на переднем сиденье и капризным тоном потребовала поднять у машины верх.
— Но зачем? — удивился Маркус. — Утро такое чудесное!
— Может быть, но я не захватила с собой платка. Нет, не подумайте, будто я против того, чтобы на меня смотрели, — прибавила она, поймав его очередную улыбку. — Просто не хочу, чтобы мои волосы к концу поездки напоминали собой потрепанную швабру.
— Понятно, — покосился он на ее рыжую гриву.
Трэйси огляделась и с восхищением погладила рукой мягкую кожу откидного верха.
— Прелесть! И вы не побоитесь оставить это чудо на стоянке у аэропорта?
— Машина там долго не простоит, — небрежно ответил он, включая зажигание. — Наш шофер заберет ее… — Он нажал какую-то кнопку, и верх с шорохом раскрылся над ними. — Как настроение, Трэйси, боевое?
— Как у птички, которая попала лапкой в силок, — пожала она плечами.
— Неужели? Вы заключили выгодный контракт с перспективой получить самую престижную рекламу и все же дуетесь?
Трэйси пригладила волосы.
— Я не собираюсь обсуждать с вами свое настроение и его причины.
— Почему же?
— После ужина мне пришлось работать в офисе, а потом собираться в дорогу, — устало заметила она. — Естественно, что я утомлена и нахожусь не в самом радужном расположении духа.
— Я вас понял!
— Только не переживайте, это пройдет.
— Может быть, вам стоит вздремнуть?
— Боюсь, что из этого ничего не получится, — сумрачно пробормотала Трэйси, но через минуту уже спала.
«Мерседес» несся в сторону аэропорта. Раз или два Маркус бросал взгляд в сторону безмятежно спящей девушки. Лицо у нее было ясное и открытое, как у ребенка.
— Я вас чем-то обидела? — мягко спросила Трэйси, внимательно посмотрев на Маркуса.
— Нет. А почему вы об этом спрашиваете?
Они сидели друг подле друга в широких комфортабельных креслах первого класса.
— Куда подевались ваши светские манеры? — с мягкой улыбкой поинтересовалась Трэйси. — Или вас обидело, что я проспала всю дорогу до аэропорта? Прошу меня извинить. Я же сказала, что не выспалась минувшей ночью.
— Зато теперь полны сил и можете смело оскорблять меня, — мрачно заметил Маркус.
Лицо у нее вытянулось.
— А что у вас называется оскорблением? Попросить прощения?
— С издевкой упомянуть о моих манерах.
Трэйси изумленно распахнула глаза и чуть не прыснула: Маркус сейчас был похож на надувшегося мальчишку.
— Если честно, — призналась она, — то я бы тоже не хотела, чтобы про меня говорили: «У этой Трэйси Слейтон светские манеры!» Впрочем, не беспокойтесь: я пошутила! С этим у нас обоих проблемы.
— Приятно это слышать, — сухо отозвался он, по-прежнему упрямо глядя в иллюминатор.
— Простите, я не знала, что эта тема так задевает вас.
— Теперь знаете.
— Теперь знаю. Но мне показалось, что вы странно молчаливы с момента приезда в аэропорт. В чем тут дело, если не секрет?
В этот момент стюардесса, высокая красивая девица, подкатила тележку к их креслам и предложила
