Дана: «Ты мне нужна, Нелл».
Попытайся сообразить, где окно, сказала она себе.
Хрипя и кашляя, Нелл продвигалась вперед.
— Стой! Полиция! — крикнул Склафани. — Руки вверх!
Эдам остановился. Бонни хотела проскользнуть мимо него.
— Назад! — крикнул он, вталкивая ее на лестницу.
Поднявшись выше пятого этажа, где находилась квартира Бонни, они достигли последней площадки. Крыша была в двух метрах над ними.
— Ничего не выйдет, Эдам, — крикнула Бонни.
С трудом взобравшись на перила, Эдам потянулся и ухватился за край крыши. В этот момент пожарная лестница начала отделяться от стены.
Стоя внизу на улице, Дан Майнор слышал вой пожарной сирены на Уэст-Энд-авеню. Подставив сплетенные пальцы рук под ногу детектива Склафани, он старался подсадить его на пожарную лестницу. Наконец детектив ухватился за нижнюю перекладину.
Через несколько секунд Дан тоже взбирался по пожарной лестнице.
Добравшись до окна, Нелл поднялась, потеряла равновесие и выбила плечом стекло. Позади стремительно засасывал пространство нестерпимый жар. Она рванулась вперед, но пол вдруг ушел из-под ног. Ее покрытые волдырями руки сжимали оконную раму. Осколки стекла врезались в ладони. За спиной гудело пламя. Внизу выли сирены и кричали люди. Но в голове у Нелл царило полное спокойствие. Неужели так умирают? — подумала она.
Эдам вцепился в выступ крыши. Нечеловеческим усилием он стал подтягиваться вверх. И вдруг почувствовал на своих ногах руки Бонни. Он попытался освободиться, но сорвался и рухнул на лестничную площадку. Злобно ругаясь, он схватил Бонни и приподнял в воздух. Пожарная лестница раскачивалась под ним.
— Отпусти ее, или я стреляю, — крикнул с крыши Бреннан.
Склафани бросился к верхней площадке пожарной лестницы. Но опоздал. Бонни упала на мостовую.
Эдам вновь вскочил на перила. На этот раз его пальцы, едва коснувшись крыши, соскользнули, и он, потеряв равновесие, замахал в воздухе руками.
Склафани в ужасе глядел, как Эдам исполняет свой смертельный танец, а потом беззвучно падает вниз.
Дан, находившийся чуть ниже Склафани, бросился к окну спальни Бонни. Он схватил Нелл за запястья своими сильными, надежными руками, а через несколько секунд подоспевший Джек Склафани помог ему вытащить ее наружу.
— Быстрее! — крикнул Джек. — Лестница вот-вот рухнет.
Пока они спускались, волоча за собой потерявшую сознание Нелл, лестница бешено раскачивалась. Когда они оказались на нижней площадке, пожарный крикнул:
— Давайте ее мне и прыгайте!
Дан опустил Нелл в протянутые руки пожарного. Потом они с Джеком Склафани перемахнули через перила и отпрыгнули в сторону как раз в тот момент, когда шесть металлических пролетов обрушились на тела Эдама Колиффа и Бонни Уилсон.
ВТОРНИК, 7 НОЯБРЯ, ДЕНЬ ВЫБОРОВ
К концу дня жители города Нью-Йорка должны были узнать, победила ли на выборах в бывшем округе своего деда Нелл Макдермот, внучка Корнелиуса Макдермота, пятьдесят лет избиравшегося в Палату представителей.
Отчасти отдавая дань прошлому, а отчасти из суеверия Нелл разместила предвыборный штаб в отеле «Рузвельт», свидетеле триумфов ее деда. Когда избирательные участки закрылись, ее команда уселась в номере перед тремя телевизорами.
С ними были Герт, Лиз Хэнли и Лайза Райан. Дан Майнор позвонил и сказал, что выезжает из больницы и скоро будет. Нервно входили и выходили помощники. Избирательная кампания выдалась тяжелой.
Нелл повернулась в деду:
— Выиграю я или проиграю, Мак, я рада, что ты заставил меня баллотироваться.
— А почему бы тебе было не баллотироваться? — ответил он. — Партийный комитет согласился со мной — жена не отвечает за грехи мужа. Хотя, по правде говоря, хорошо, что дело не дошло до суда. А теперь, когда Эдам и остальные мертвы, это уже вчерашние новости.
Вчерашние новости, подумала Нелл. Вчерашние новости, что Эдам предал ее. Вчерашние новости, что все, кто мог его разоблачить, погибли при взрыве на яхте. Вчерашние новости, что она была — замужем за чудовищем. Я прожила с Эдамом три года. Неужели я не чувствовала, что в наших отношениях всегда была какая-то фальшь? Наверное, чувствовала.
Следователь из Бисмарка обнаружил и другие неприятные факты, касающиеся Эдама. В одной из своих сомнительных сделок в Северной Дакоте он использовал псевдоним Гарри Рейнолдс. Должно быть, он рассказал об этом Уинифред.
Нелл обвела глазами комнату. Лайза Райан перехватила ее взгляд и ободряюще показала два больших пальца. В начале лета Лайза предложила Нелл свою помощь в избирательной кампании, и та охотно согласилась. Лайза работала без устали, проводила вечера в штабе, беседовала по телефону с избирателями, рассылала литературу, пока ее дети проводили лето на море с Брендой Каррен и ее мужем. Лайза подумала, что им лучше пока уехать куда-нибудь, чтобы стихли разговоры об отце. И все же дела обстояли не так плохо. Имя Джима Райана фигурировало в полицейских отчетах, но почти не упоминалось в прессе.
— Дети знают, что их отец совершил ужасную ошибку, — сказала Лайза. — Но они также знают, что он был готов ее исправить. Его последними словами были: «Мне очень жаль», и теперь я знаю, что он имел в виду.
Было решено, что, если Нелл победит на выборах, Лайза останется работать в ее нью-йоркском офисе. Надеюсь, так оно и будет, подумала Нелл, переведя взгляд на экраны телевизоров.
Зазвонил телефон. Лайза сняла трубку, ответила, затем подошла к Нелл:
— Звонила Ада Каплан. Она желает вам победы. Говорит, вы святая.
Нелл уступила участок Капланов Аде ровно за ту сумму, какую уплатил ей Эдам. А потом Ада продала эту землю Питеру Лангу за три миллиона долларов.
— Ни слова моему сыну, — сказала она Нелл. — Он получит обещанное. Остальное пойдет Объединенному еврейскому фонду.
— Нелл, ты идешь ноздря в ноздрю, — взволнованно сообщил Мак.
— Мак, с каких это пор ты стал нервничать, слушая сводки? — улыбаясь, спросила Нелл.
— С тех пор, как в гонку включилась ты. Послушай, говорят, что исход пока не ясен.
Было половина десятого. Вошел Дан, сел рядом с Нелл и обнял ее за плечи.
— Извини, что задержался, — сказал он. — Две экстренные операции. Как идут дела? Проверить твой пульс?
— Не стоит. Я знаю, он далек от нормы.
В половине одиннадцатого соперник Нелл начал отставать. В расположенном внизу бальном зале раздались приветственные возгласы. На экране телевизора толпа в зале отеля «Рузвельт» пела «Дождись
