1 Послание Петра

Петр видел, как Господь поднимался в небо с Масличной горы, пока Он не исчез в тучах. Он слышал, как ангелы повторили Его обещание прийти вновь. Через весь Новый Завет проходит мысль о скором пришествии Христа. Вера Петра обращена к этому моменту и к тому спасению, которое будет явлено с приходом Христа (1:5,8–12; 4:13,17; 5:4,10)[310].

«Конец близок»: наши современники ожидают увидеть такое предупреждение, написанное корявыми буквами, на щите в руках длинноволосого типа в грязных сандалиях. Такие типы часто появляются в рекламных роликах и мультфильмах, но не часто на городских улицах. Однако презрительное утверждение, что только «сумасшедший» может проповедовать конец света, начинает звучать не столь убедительно в наш атомный век. Насколько отличается христианское ожидание конца от предвидения тех ужасов, которые сулит атомная катастрофа! Христианин живет надеждой на тот день, когда Господь осуществит Суд, установит справедливость и явит чудо нового творения.

Это ожидание заставляет христиан трезво относиться к использованию времени. (Бодрствуйте — буквально «[будьте] трезвы».) Три раза в этом послании Петр призывает азиатских христиан к трезвости (1:13; 4:7; 5:8). Апостол подразумевает, конечно, и трезвость в буквальном смысле, в противопоставлении пьянству, но прежде всего он говорит о том состоянии ума, которое противоположно бессмысленности и иллюзиям, сопровождающим опьянение. Трезвость заключается в бдительном ожидании прихода Господа, жизненном реализме. (См. комментарий на 1:13.) Быть благоразумным — значит обладать практическим здравым смыслом, основанным на знании Господа. В греческом языке это слово был антонимом слова «безумие»; после того как Иисус исцелил одержимого бесами человека, тот сидел одетым и «в здравом уме» (Мк. 5:15; Лк. 8:35). Ожидание второго пришествия (особенно теми, кто указывал его конкретную дату) часто вело к истерии, затмевающей рассудок. «Перед лицом приближающегося конца Церковь не должна впадать в эсхатологическую эйфорию. Если же это произошло, значит она стала жертвой именно этого мира»[311]. Иисус называл преданным рабом того, чьи «чресла препоясаны» в ожидании возвращения его господина и кто в любую минуту готов послужить ему (Лк. 12:35–43).

Трезвость и благоразумие, помимо прочего, имеют еще одно важное значение. Они необходимы для молитвы. Петр видит в молитве не попытку дойти до состояния экстаза, а трезвое, прямое и глубоко рассудочное общение с Господом. Все его послание указывает на глубину и славу нашего единства с Христом. Мы не видели Его, но любим и святим в своих сердцах. Любовь Петра к Христу очень личная, и его сердце переполнено славой Господа. Поэтому молитва для него совсем не означает холодного движения ума, скорее мы можем сказать, что он представляет ее как пылкое движение ума. Пылкая любовь, мучительные сомнения — вот что отличает настоящую молитву. Петр знал, какие муки пережил Христос в Гефсиманском саду. Молитва дает ощущение жестокой борьбы или восторга от общения с Богом. Однако она стремится к Господу, а не к помрачению сознания[312] . Молитва требует непрерывной бдительности. В Гефсиманском саду Петр не смог сохранить ее. Он уснул, несмотря на то что Иисус попросил его бодрствовать и молиться (Мк. 14:37). Далее апостол Петр говорит, что мы должны любить других и нести служение любви. Вдумчивая и горячая молитва может принести благословение Божье на тех, кого мы любим и кому служим.

4. Служение в домостроительстве благодати (4:8—11а)

Более же всего имейте усердную любовь друг ко другу, потому что любовь покрывает множество грехов; 9 Будьте страннолюбивы друг ко другу без ропота; 10 Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией. 11 Говорит ли кто, говори как слова Божий; служит ли кто, служи по силе, какую дает Бог…

Новая жизнь во Христе принимает в Церкви форму служения в любви. Петр подводит эту часть послания к апогею, вновь обращаясь к горячей любви, которая связывает новый народ Божий (см.: 1:22). Иисус учил тому, что любовь к Богу и к ближним служит исполнением закона, и Петр, так же как и Павел, ставит любовь выше всех остальных наших достоинств (Мф. 22:37—40; 1 Кор. 13; Гал. 5:22). Имейте усердную любовь друг ко другу… Слово, переведенное как усердную, может также иметь значение «постоянную». «Постоянно любите» — вот перевод, который хорошо передал бы смысл сказанного[313]. Это слово обозначает нечто обширное и длительное. Любовь святых продолжает расти и усиливаться, дабы они могли понять, «что широта и долгота, и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову..»(Еф. 3:17–19).

Именно богатство любви Божьей усиливает нашу любовь. Мы любим, потому что прежде возлюбили нас (1 Ин. 4:19). Наша любовь, воспламененная любовью Бога, углубляется по мере того, как ее испытывает жизнь. Если она не выдерживает первого же испытания, то она не заслуживает своего имени. «Любовь никогда не перестает» (1 Кор. 13:8). Любовь родителей к своему ребенку растет, сталкиваясь с трудностями. Кто–то сказал, что начинающий ходить младенец может наступить на нашу руку, подросток — на наше сердце. Созревая, дети в свою очередь могут возрастать в любви к родителям. Становясь папами и мамами, они сталкиваются с теми же ошибками и грехами, которые когда–то совершали их родители, но воспринимают их уже совершенно иначе. Их любовь проходит через испытания и растет.

Мы не любим другого человека, если нам доставляет удовольствие находить и демонстрировать его ошибки и грехи. Напротив, любовь покрывает множество грехов (4:8). Слова Петра перекликается с Книгой Притчей Соломоновых: «Ненависть возбуждает раздоры, но любовь покрывает все грехи» (Прит. 10:12). Если бы любовь не могла прощать множество грехов, она не имела бы смысла для нас, грешников. Петр спросил Иисуса, сколько раз он должен прощать своего брата. Его великодушие подсказывало ему ответ: семь раз. Однако великодушие Петра не произвело впечатления на Иисуса. Он ответил Петру: «…не говорю тебе: „до семи', но до седмижды семидесяти раз» (Мф. 18:21,22). Любовь — не математика, она бескорыстно и свободно дает прощение брату или сестре, которые просят об этом.

Некоторые комментаторы понимают этот текст так: любовь покрывает наши собственные грехи[314]. Они указывают на слова молитвы Господней: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». Но это вовсе не означает, что, прощая, мы заслуживаем тем самым собственное прощение. Интересно, что, ответив на вопрос Петра, Иисус рассказал притчу о рабе, который был прощен и поэтому должен был прощать сам (Мф. 18:21—35).

Любовь, которая покрывает наши грехи, — это любовь Божья, и именно этому учит апостол Петр в своем послании (1:3; 2:24; 3:18). Но наша любовь, основанная на любви Христа, также может покрывать грехи во имя Его. Наша любовь, конечно же, не может принести необходимой жертвы за грех. Это сделал Христос. Но она способна подражать милости Божьей; наша любовь может прощать, а прощение — это всегда жертва.

Но дабы мы не стали хвалиться тем, что прощаем других (или, по крайней мере, относимся к ним терпимо), Петр напоминает нам о том, что любовь должна идти дальше. Иисус взял умывальницу и полотенце, чтобы омыть ноги Своим ученикам. Любовь к братьям заставляет нас служить им. Именно любовь Божья заставляет нас склониться к их ногам, и именно благодать Божья наполняет нашу умывальницу для служения. Мы — служители богатой и разнообразной благодати Божьей. Ранее в своем послании Петр говорил о различных искушениях, с которыми предстоит столкнуться христианам (1:6). Теперь он пишет об иного рода многообразии — многообразии благодати. Слово, переведенное как многоразличная, иногда используется для обозначения разнообразия оттенков драгоценных камней[315]. Сияние радуги или пестрое покрывало весенних цветов — ничто по сравнению с дарами благодати.

В глубине Лурейских пещер штата Виргиния был сооружен орган уникальной конструкции. Сочащаяся веками вода создала тысячи сталактитов — каменных сосулек, свисающих со сводов пещер. Если вы