— Ты поступаешь нелогично, — сказала Дженнифер.
— Полицейские станут расследовать это дело точно так же, как какое-нибудь рядовое ограбление, — и непременно наломают дров. Тогда ничто не спасет Элисон. Если мы не поступим по-моему, она погибла. — Он пристально посмотрел на Дженнифер.
— Но…
— Нет!
— Но мы имеем дело с чем-то непонятным, — сказала Дженнифер.
— Если нам непонятно, то полицейские тем более ничего не поймут. Нет, в полицию я не пойду — это мое последнее слово. — Майкл перебирал лежащие на столе бумаги. — Давай попробуем на минутку поверить во все это. — Он взял в руки несколько документов и покачал головой. — Элисон перестанет быть самой собой и превратится в кого-то другого.
— В сестру Терезу?
— Да в кого бы то ни было!
— В монахиню, — уточнила Дженнифер. Майкл кивнул. В монахиню или не в монахиню, ситуация не становилась от этого менее абсурдной. Но раз он решил поверить во все это, придется принимать правила игры, какими бы нелепыми они ни казались.
— А Галлиран? — снова спросила Дженнифер.
— Судя по всему, он тоже исчезнет, а Элисон в обличье сестры Терезы займет его место.
Дженнифер глубоко затянулась сигаретой. Майкл подвинул к себе перевод и зачитал:
«Судьбою предначертано тебе Блаженный край сей неустанно охранять От Зла вторженья или приближенья».
Несомненно, это обращено к Элисон. Ее готовят к участи какого-то стража. Отец Галлиран, если продолжать следовать нашему допущению, — тоже страж.
Они молча перелистывали папки.
— А как насчет ее отца и всех остальных, кого она видела в том доме?
— Думаю, это были видения. Возможно, их вызвала к жизни ее давняя ненависть к отцу.
— Возможно.
— Сцена их борьбы явилась отражением событий прошлого. Другого логического объяснения я не нахожу. Что это было? Галлюцинации? Кошмар? Помешательство? Выбирай. Я не знаю, как это назвать. А что касается Чейзена и компании… Я думаю, они действительно там были, и это дело рук Управления епархии. — Он помолчал, глотнул кока-колы, которую налила ему Дженнифер, и продолжал:
— Ее могли загипнотизировать. Это много может объяснить. Вот как она увидела слова в книге. Вот как она нашла объявление в газете, в которой никакого объявления не было.
Дженнифер вытащила из стопки бумаг документ на право владения домом.
— Я отправился к домовладельцу, чтобы задать ему несколько вопросов, но его не оказалось дома. Монсеньер Франкино не мог не знать, что я врал, когда представился как поверенный мистера Карузо. Возможно, инквизиторы уже собрались и решают, как со мной поступить.
— Майкл, — сказала Дженнифер, — все это прекрасно, но каким образом ты собираешься остановить их?
— Пока не знаю, но я сделаю это. Согласно бумагам все произойдет завтра. Я намерен занять пост у особняка, начиная с двенадцати ночи.
— Но…
Он не дал ей продолжать.
— И будь я проклят, если позволю кучке религиозных фанатиков уничтожить Элисон! — Он резко повернулся и принялся шагать по комнате. — И нечего ударяться в панику от всяких там мистических штучек-дрючек! Мы имеем дело с весьма реальными персонажами, никакими не волшебными. Вопрос лишь в том, что они затеяли.
— Все-таки, я думаю, надо позвонить в полицию.
— Нет. В последний раз говорю тебе: нет!
— Пожалуйста.
— Я даже обсуждать это не собираюсь. Никакой полиции.
— Почему? Ты боишься их? Значит, то, что я узнала о твоем прошлом, — правда?
— Я не думаю…
Теперь Дженнифер перебила его:
— Сейчас неважно, что ты сделал тогда. Элисон в беде, и если ты действительно беспокоишься за нее, то прежде всего должен думать о ней, не страшась, что твои прошлые грехи выплывут наружу.
— Я думаю о ней прежде всего.
— Нет, Майкл.
— Нет? По-твоему, я влез во все это ради собственного удовольствия?
— Честно говоря, я не знаю, как и зачем ты влез во все это. — Помолчав, Дженнифер продолжала:
— А может, ты подделал все эти документы. Может, ты нарочно затащил Элисон в музей полюбоваться на ту старуху. Может, ты заодно со всеми этими своими священниками. Может, никаких священников и нет. А я нужна тебе для алиби, чтобы ты мог убить ее, как Карен, и оставаться чистеньким.
Майкл схватил Дженнифер за волосы и потянул вниз. Она вырвалась, ничуть не испугавшись.
— Никогда не произноси имени Карен, — предостерег он. — Запомни раз и навсегда: Карен убила себя, потому что я бросил ее.
Дженнифер поправила прическу.
— Знаешь, Майкл, я всегда подозревала, что под твоим внешним спокойствием скрываются необузданные страсти.
— Я все же настаиваю на своем плане.
— И что у тебя за план? — скептически спросила она.
— Сегодня вечером я приведу ее сюда. — Он помолчал, обдумывая что-то, и продолжал:
— Ты устроишь вечеринку. Сядь на телефон и пригласи всех, кого только можешь. Зови гостей к десяти, чтобы к нашему приходу здесь уже было полно народу. Я хочу, чтобы все время, пока я буду в особняке, Элисон окружали люди. — По лицу Дженнифер он понял, что она согласна. — И проследи, чтобы она никуда не выходила! Что бы ни случилось, держи ее здесь!
— А если ей станет плохо?
— Я оставлю тебе телефон врача. Он сразу же приедет.
Дженнифер неуверенно кивнула, выбора у нее не было.
Майкл обнял ее и зашептал ей в самое ухо:
— Что бы ты ни думала, я люблю эту девушку, и никто не причинит ей зла! Никто! — Столь бурное проявление чувств с его стороны было удивительно. — Я знаю, что говорю.
Дженнифер отстранилась.
— Надеюсь, что это так, — проговорила она, недружелюбно глядя на него.
Майкл собрал бумаги и сложил их в кейс.
— Может, они побудут пока у меня? — предложила Дженнифер.
— Зачем?
Она опустила глаза. — На всякий случай.
— Нет. Я предпочитаю носить их с собой, — сказал он. — Могут понадобиться.
Он открыл дверь и вышел, прижимая к себе «дипломат». Не слишком ли много он рассказал ей? Он не был в этом уверен. Он даже не был уверен, что ей можно доверять. Возможно, в эту самую секунду она звонит в полицию. Но выбирать не приходилось. Сегодня ночью рядом с Эдисон должен быть кто-то. Кто-то, имеющий представление о том, что может произойти.
Майкл брел по Мэдисон, не обращая внимания на сверкающие витрины, затем свернул на 71-ю улицу и остановился на углу, глядя на серую каменную ограду Централ-Парка. Никого. Лишь пожилой согбенный джентльмен в шляпе сидел на скамейке с тростью в руках. .Майкл поворошил ногой опавшие пожухлые листья. Роль героя не для него. Он произнес про себя:
— Мистер Гатц, я хочу, чтобы вы умерли. Затем завернул за угол и вошел в дом.
— Добрый вечер, — поздоровался привратник.
