Когда она вошла в спальню, то замерла на месте, решив, что ошиблась дверью. Потому что спальня походила на склад. Повсюду валялись коробки и смятая упаковочная бумага. В центре этого беспорядка находилась Хара и две горничные, которые развешивали и раскладывали одежду.
Джоанна заметила платья и юбки из шелка и батиста, прозрачные ночные рубашки и пеньюары, кружевное белье.
— Что это? — спросила она.
— Ваша одежда, мадемуазель.
Хара не уточнила, что одежда нужна для того, чтобы «доставлять удовольствие господину Горданису», но ей и не следовало этого делать. Красноречивые взгляды, которыми обменялись горничные, говорили сами за себя.
Джоанна вздернула подбородок.
— Тогда унесите ее отсюда, — решительно сказала она. — Потому что я не хочу ее надевать.
— Таков приказ, госпожа, — твердо заявила Хара. — Его нельзя нарушать.
Джоанна взяла две ближайшие к ней коробки, вышла на небольшой балкон и бросила их вниз.
— Если вы ослушаетесь меня, остальные коробки полетят следом, — сообщила она женщинам, которые взирали на нее открыв рот. — У меня есть одежда, и мне ничего не нужно от господина Горданиса. Так что забирайте одежду и уходите отсюда, пожалуйста. У меня болит голова.
Наступила зловещая тишина. Хара что-то коротко сказала по-гречески, и горничные стали снимать одежду и перешептываться.
Когда горничные ушли, Хара тихо сказала:
— Вы поступаете неумно, мадемуазель.
— Правда? — Джоанна с вызовом встретила ее взгляд. — Ну, мне теперь все равно.
Хара продолжал глядеть на нее, но не враждебно, а с недоумением и почти с жалостью.
— Хотите, я принесу вам обезболивающее лекарство?
— Нет, — ответила Джоанна. — Я просто хочу остаться одна.
Помолчав, Хара пожала плечами и ушла, тихо закрыв за собой дверь.
Джоанна села на край кровати и устало потерла рукой затылок. Ей было жарко. Решив принять прохладный душ, она взяла свой старый белый хлопчатобумажный халат, вошла в ванную комнату и включила душ, затем закрепила волосы на затылке.
Нежные струи воды касались ее кожи, словно бальзам. Джоанна намылилась, ополоснулась, затем снова намылилась.
Вытершись полотенцем, она удовлетворенно вздохнула, а затем надела халат и свободно завязала пояс на талии.
Распустив волосы и потряхивая головой, она отправилась в спальню… и замерла на пороге.
— Тебя долго не было, дорогая, — сказал Вассос Горданис. В малиновом шелковом халате он полулежал на кровати. — Я уже хотел идти за тобой. — Он улыбнулся ей: — Но вот ты пришла, поэтому мое ожидание наконец закончилось. А теперь иди ко мне.
Глава 8
Мгновение Джоанна молча смотрела на него, не в состоянии пошевелиться. Предоставленное ей драгоценное время свободы подошло к концу.
— Я… я не понимаю. Ведь ты сказал, что должен работать, — хрипло сказала она наконец.
Он пожал плечами, халат соскользнул, обнажая загорелое, мускулистое плечо.
— Мне было трудно сосредоточиться, дорогая. Во время нашей разлуки я обнаружил, что хочу тебя сильнее, чем следовало. Поэтому я решил, что работа подождет. А я ждать не могу. — Он протянул ей руку и тихо приказал: — Иди сюда.
У нее пересохло во рту.
— Сейчас? Посреди белого дня?
— Сейчас время сиесты, — сказал он. — Я так понимаю, ты привыкла отдыхать в это время. Сегодня ты будешь отдыхать не одна, а со мной.
— Но у меня болит голова. — Джоанна презирала себя за то, что говорит почти умоляющим тоном.
— Я тоже страдаю, — произнес он немного насмешливо, — но иначе. Возможно, нам удастся исцелить друг друга. — Горданис прибавил решительнее: — А теперь, Джоанна, перестань докучать мне своими оправданиями. Ты знаешь, зачем ты здесь.
Она заставила себя подойти к кровати.
Горданис взял ее за руку и довольно резко потянул к себе. Не улыбаясь, он медленно развязал пояс ее халата и распахнул его. Джоанна отвернулась, закрыв глаза, чтобы не видеть его горящего взгляда, скользящего по ее обнаженному телу.
«Если я не стану на него смотреть, — подумала она, — то смогу притвориться, будто на самом деле ничего не происходит».
Джоанна лежала на кровати неподвижно, когда он полностью ее раздел. Горданис погладил ее нежную кожу. Она сжала кулаки, ибо ее тело непроизвольно реагировало на его прикосновения.
Он тихо сказал:
— Ты очень мила. Но разве твоя красота стоит того, чтобы разрушить будущее человека? Я в этом сомневаюсь.
Горданис принялся ласкать ее лицо и тело, касаясь ее настойчиво и собственнически. Когда он припал к ее губам, она приложила все усилия, чтобы не разомкнуть губы под его страстным поцелуем.
Со вздохом она отстранилась от него и, схватив его за запястье, отвела его руку от своей груди.
— Посмотри на меня, — тихо сказал он.
Она неохотно повиновалась и неуверенно на него взглянула.
— Итак, что ты хочешь мне сказать, дорогая? — опершись на локоть, он изучал ее; выражение его лица было загадочным. — Все мои попытки возбудить тебя для нашего взаимного удовольствия окажутся напрасными?
«Нет. От твоих прикосновений я тону в море удовольствия. Ты заставляешь меня чувствовать то, чего я не испытывала ранее. Но я не могу позволить себе откликаться на твои ласки».
— Думай что хочешь, — промолвила она и уставилась мимо него. — Мне все равно. Я ненавижу и презираю тебя, Вассос Горданис, и ты этого не изменишь ни словами, ни действиями. Не сейчас, ни когда- либо.
Наступило напряженное молчание, потом Вассос тихо сказал:
— Если ты думаешь, что я оценю такую откровенность, то ошибаешься. Мои собственные желания сильно отличаются от твоих желаний. — Он обхватил ладонью ее подбородок, пристально и задумчиво глядя в ее глаза. — Но я реалист, поэтому ожидаю, что ты дашь мне столько же, сколько предлагала в прошлом другим мужчинам.
Она сглотнула:
— Я никому ничего не предлагала, господин Горданис. Поэтому берите все, что вам нужно, и оставьте меня в покое.
— Если бы я встретил тебя при других обстоятельствах, ты сказала бы мне то же самое? — Он передвинулся, крепче прижимая ее к себе. — Если бы в тот день я сошел на берег с «Персефоны», нашел тебя и попросил быть со мной, ты бы сопротивлялась?
— Да, — ответила она, ощущая, как сердце вдруг сильно сжалось в груди. — Потому что, как только бы ты узнал, кто я, вспомнил бы о мести.
— Может быть, — сказал он. — Но мне интересно. — Он наклонил голову и нежно поцеловал ее в
