ночью мечтал. И так ему захотелось хоть на один день стать таким же умным, как Стёпа, что поступил он не очень-то по-дружески: взял да утащил у Стёпы его стрелку. 'Он же её и не достаёт почти, сам сказал, – думал Тёпа. – Испытаю её немножко и верну'.
Целый день он со стрелкой бегал туда-сюда, всё хотел её указания научиться понимать. Только ничего у него не получалось. Положит стрелку перед собой, она и лежит. Как повернёт, так и останется. Как и что она Стёпе советует – непонятно.
Вечером столкнулся Тёпа во дворе с умным Стёпой, а тот улыбается ему и руку ладонью вверх протягивает. Положил Тёпа ему на ладонь стрелку, потупился, вздыхает. И стыдно ему, что стрелку утащил, и спросить не решается, почему же у него ничего не получилось.
– Ладно, не огорчайся, – утешает его умный Стёпа. – Это я виноват, что самого главного секрета тебе не сказал. Ведь у каждого своя стрелка-советчица должна быть. Чужая ему ничем не поможет.
Ориентиры
Ориентир – это веха, примета, знак. Это любое явление, которое мы принимаем во внимание при ориентировании. Каждый из ориентиров, много их или мало, помогает определить направление, скорректировать его или подтвердить правильность пути.
Представление об ориентире шире представления о цели, поскольку цель предполагает стремление к ней.
Представление об ориентире шире понятия о ценности и других понятий, связанных с нашим внутренним состоянием.
Ориентир снимает проблему обладания или отождествления. Он может быть целью, но это совершенно не обязательно: он может быть и тем, от чего мы спасаемся. Он может быть нашей собственной приметой индивидуального пути, а может служить путеводной звездой для миллионов.
Ориентиры могут быть внутренними для человека или внешними. Они могут быть близкими и далёкими, достижимыми и недостижимыми, прямыми, косвенными или даже обратными. Ведь представление о том, от чего нужно уходить, тоже задаёт направление.
Ориентир – это всё, что помогает выбору направления. Не каждое учение использует это понятие, но в нём совершенно естественным образом нуждается человек. И когда выбирает путь, и когда сравнивает друг с другом учения, способные ему в этом помочь.
Любой может объявить, что он получил откровение свыше. Но в зависимости от того, какие ориентиры для жизни он описывает, за одним пойдут многие, а другой останется одиноким чудаком.
Мне важно, на каких видах ориентиров сосредотачивается учение, которое предлагает мне свою помощь. Годятся ли эти ориентиры для меня, смогу ли я пользоваться ими? Или они хороши для самого учения, хороши для тысячи его последователей, но плохо различимы для меня самого, и мне останется лишь идти по натоптанному этими тысячами следу?…
Мне важно и то, насколько устойчивы мои ориентиры. Важно, чтобы среди них были такие, которых хватит надолго, а лучше – навсегда. Учёные называют такие ориентиры
Сверхориентиры особенно выразительно выглядят в религиозных учениях. Но без них не обходятся и концептуально-логические теории, и уж тем более социальные учения.
То, каковы сверхориентиры, о которых говорит учение, очень много говорит о нём самом. Но не всегда учение спешит рассказать о сверхориентирах. Иногда оно огораживает их эзотерическим барьером, чтобы избежать вульгаризации, готовит начинающих последователей к их восприятию.
Проблема отношения к сверхориентирам может встать перед человеком и вне всякого учения. Ведь эти ориентиры, которые представляются нам относящимися к высшей реальности, могут быть, вообще говоря, и реальными и иллюзорными. Как распознать их? Как удостовериться в том, что имеешь дело не с фантомом? Иногда реальность высших ориентиров сама по себе оказывается для нас высшей реальностью, превосходящей обыденную действительность и несущей в себе собственное подтверждение. Иногда нам всё-таки нужна поддержка учения, имеющего дело с духовным опытом такого рода.
Опыт учений важен для человека даже тогда, когда он не становится верным последователем того или другого из них. В этом смысле все учения важны – как составляющие культуры человечества.
Если сверхориентиры способны нести свою реальность с собой, то реальность других ориентиров внутреннего мира то и дело может подвергаться сомнению. Необходимы определённые навыки, чтобы научиться пользоваться ими, соотносить их с внешними ориентирами, использовать те и другие в своём поведении. Учение, которому мы будем доверять, должно помогать нам в этом.
Существуют ориентиры притягивающие – те, к которым мы стремимся непосредственно: туда! именно туда!… Надеемся мы достичь такого ориентира или нет, главное в нём – то направление, которое он задаёт. Определить направление помогают нам и отталкивающие ориентиры – то, от чего мы стараемся уйти, убежать, избежать. Но это лишь пляшущие тени: даже если мы бежим от них, но не отыскали притягивающих ориентиров, результат нашего движения будет смутен. И самыми рискованными для человека оказываются учения, объявляющие главными своими ориентирами эти тени.
Достижимость или недостижимость ориентира не меняет его роли для нашей ориентации. Но слишком близкие ориентиры быстро исчерпывают своё значение. Достигнув такого ориентира (или пройдя мимо), мы уже нуждаемся в новом ориентире. Такие сиюминутные ориентиры делают наш путь довольно зигзагообразным. Искать нужное сочетание ближних и дальних ориентиров – вот в чём задача для человека и для помогающего ему учения.
Самые мелкие ориентиры, наверное, те, которые служат непосредственными сигналами для наших простейших инстинктов. Встречали ли вы людей, которые руководствуются только ими?
Кроме непосредственных ориентиров, в направлении которых мы движемся, существует множество ориентиров косвенных. Одни из них помогают нам определить своё местоположение, как Полярная звезда мореходу, другие служат подтверждающими приметами верного пути, третьи определяют наш маршрут, находясь вне его. Косвенные ориентиры играют вовсе не второстепенную роль. С их помощью мы проверяем правильность пути, его достоверность. С их помощью мы заменяем прямую умозрительную траекторию на реальную для нашей жизни.
Каждое учение ведёт свой разговор об ориентирах. Но никакие ориентиры не являются собственностью какого-либо учения. Ориентиры нужны человеку. И многие из них служат ему задолго до того, как приведут его к тому учению, которое поможет ему в дальнейшей ориентации.
