молодца) со своей женой в избище. Чтоб он ее ненавидел. Не походя, не подступя, разлилась бы его ненависть по всему сердцу, а у той по телу, на рожество, не могла бы ему ни в чем угодить и опротивела бы ему своей красотой, омерзела бы ему всем телом. Как легко мне будет (отступить) от тебя, как легко достать шапку из озерища тебе чертищу, хранить шапку в озерище, от рыбы, от рыбака, от злого колдуна, чтобы не могли ее ни рыбы съесть, ни рыбак достать, ни злой колдун отколдовать на мир и на лад. И вместо рукописи кровной отдаю тебе я слюну'.
На остуду - 'Ручей с ручьем сбегается, гора с горой не сходится, лес с лесом срастается, цвет с цветом слипается, трава развивается. От той травы цвет сорву, с собой возьму, выйду на долину, на таку большу тропину, возьму себе землину, сяду под лесину, выйду на широкий луг, посмотрю на все четыре стороны, нейдет ли (имя молодца) и кину, и брошу я в чисто поле; и как гора с горой не сходится, так бы и (имя молодца) не сходился и не сдвигался'.
На разлучение - 'Зайду я во широкий двор, во высокий дом, запишу я (имя молодца) отстуду велику, отстудился бы (имя молодца) от (имя девицы), чтобы он был ей ни на глаза, ни днем, ни ночью, ни утром, ни вечером; чтобы он в покой она из покоя, он бы на улицу, она бы с улицы, так бы она ему казалась, как люта медведицы. И в каком бы она ни была платье, хоть в цветном, хоть в держимом, все бы он не мог ее терпеть и кажинный бы раз не сносил бы с ее зубов своих кулаков. Хоть бы ладно она делала, а ему все бы казалось не ладно, и хоть бы по уму делала, а ему бы казалось не по мыслям. Пошел бы он по улице, разогнал бы грусть тоску кручину с чужими людьми, и пошел бы он домой и повалился бы на место и есть у него подружка, ночная подушка и разогнал бы он с ней грусть, тоску'.
Наговор на разлучение - 'Черт идет водой, волк идет горой; они вместе не сходятся, думы не думают, мыслей не мыслят, плоды не плодят, плодовых речей не говорят. Так бы у (имя молодца), мысел не мыслили, плодов не плодили, плодовых речей не говорили, а все бы, как кошка да собака жили'.
На остуду - 'Стану я, (имя молодца), не помолясь, и пойду не благословясь, из избы не дверьми, из ворот не воротами, выйду подвальным бревном и дымным окном в чистое поле. В чистом поле бежит река черна, по той реке черной ездит черт с чертовкой и водяной с водяночкой, на одном челне не сидят, и во одно весло не гребут, одной думы не думают и совет не советуют. Так бы (имя молодца) с (имя девицы) на одной бы лавке не сидели, в одно бы окно не глядели, одной бы думы не думали, одного совета не советовали. Собака бела, кошка сера — один змеиный дух. Ключ и замок словам моим'. Заговор этот преимущественно наговаривается или на воду, или на съестное.
Отсуха - Наговаривалось на еду и питье для того, кого должно остудить; кроме того, брали землю и по наговору бросали ее на того человека или на его след. 'Пойду я в поле на травы зелены, на цветы лазоревы. Навстречу мне бежит дух-вихорь из чистого поля со своею негодною силою, с моря на море, через леса дремучие, через горы высокие, через долы широкие; и как он бьет травы и цветы ломает и бросает, так же бы (имя) бил, ломал (имя) и бросал, и на очи не принимал, и до себя вглоть не допущал, и казался тот человек пуще змея лютого, и жгло, и палило бы его огнем, громом и молнией. Тому слову моему нет края и конца, ни переговору и недоговору'.
Остуда для молодца - Наговаривают на питье и пищу того, на кого должен подействовать наговор. 'Встану я (имя молодца) и пойду из избы в двери, из ворот в ворота, на быструю реку (название реки), и стану я (имя молодца) по три краты мыться и полоскаться, по три зари утренние и по три зари вечерние, и приговаривать: 'Гой еси, река быстрая (название реки), прихожу я к тебе по три зари утренние и по три зари вечерние с тоской тоскучей, с сухотой плакучей, мыть и полоскать лицо белое, чтобы спала с моего лица белого сухота плакучая, а из ретива сердца тоска тоскучая; и понеси ты, быстра реченька (название реки), своею быстрою струею, и затопи ты ее в своих валах глубоких, чтобы она никогда ко мне (имя) не приходила'. А все эти слова до слова заключаю замком крепким, и ключ в воду'.
Остуда для девицы - 'На море на окияне, на острове на Буяне стоит столб; на том столбе стоит дубовая гробница; в ней лежит красная девица, тоска-чаровница; кровь у нее не разгорается, ноженьки не подымаются, глаза не раскрываются, уста не растворяются, сердце не сокрушается. Так бы и у (имя девицы) сердце бы не сокрушалося, кровь бы не разгоралася, сама бы не убивалася, в тоску не вдавалася'.
Упокой, Господи, душу, в теле живущую у рабы твоей (имя). Боли ее сердце, гори ее совесть, терпи ее ярая кровь, ярая плоть, легкое, печень, мозги. Мозжитесь ее кости; томитесь ее мысли и день, и ночь, и в глухую полночь, и в ясный полдень, и в каждый час, и в каждую минуту обо мне, рабе Божием (имя). Вложи ей, Господи, огненную искру в сердце, в легкие, в печень, и в пот, и в кровь, в кости, в жилы, в мозг, в мысли, в слух, в зрение, в обоняние и в осязание, в волосы, в руки, в ноги - тоску, сухоту и муку, жалость, печаль и заботу, попечение обо мне, рабе Божием (имя рек). (После этого поклониться.) Жалела бы раба Божия (имя) о рабе (имя), как сама о себе. (Поклон). Тосковала бы раба (имя рек) день и ночь, и в глухую полночь, и в ясные полдни, и в каждый час, и минуту обо мне вечно. Спать бы ей - не заспать бы ей меня; пить бы ей - не запить бы меня; ходить ей -- не заходить бы меня; говорить бы ей - не заговорить бы меня. И казался бы я ей, раб Божий (имя), милее отца и матери, милее всего рода и племени, милее красного солнца и милее всех частых звезд, милее травы, милее воды, милее соли, милее детей, милее всех земных вещей, милее милых подруг, милее всего света вольного; Накажи, Создателю благия, рабу (имя рек) подножие ног его. (Поклон)'.
Заговор прочитать три раза, а потом в разное время прочитать еще семнадцать раз с поклонами. Когда станет ясно, что заговор подействовал, помолиться три раза Богородице: 'Утоли, Владычица, тоску, печаль в рабе (имя рек) по рабу Божию (имя)'. Снять с подошвы ноги мозоль, высушить, растереть и дать человеку, которого хотят приворожить, в питье, говоря: 'Как мои ноги крепко и плотно доступают до земли, так бы и раб Божий (имя) доступал до меня, рабы Божией (имя), как мое тело любимо самой (самому) себе, так бы и я, раба Божия (имя), была любима и мила рабу (имя).
Читать три раза. 'Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь! В печи огонь горит, палит и пышет, и тлит дрова; так бы тлело, горело сердце у моей возлюбленной по мне, рабу Божию (имя) всегда и присно, и во веки веков, аминь'. Лягу я, раб Божий (имя), помолясь, и встану, перекрестясь, и пойду я из поле в поле, из луга в луг, из леса в лес, с горы на гору, под чисты звезды, под луну Господню. И лежат три дороги: и не пойду ни направо, ни налево: пойду по середней дороге, и та дорога лежит через темный лес. В темном лесу стоит древо тоски: тоскует и горюет тоска, печалуется, и поселяю я ту тоску в рабу Божию (имя); взойди в ее белое тело, в ретиво сердце и в русые косы, в кровь горячую - в руду кипучую, чтобы она по рабе Божием (имя) тосковала, и все бы она обо мне думала; в питье бы она не запивала, в спанье бы она не засыпала, в дороге бы меня не теряла, и завсегда бы она, меня раба Божия (имя), на уме и в сердце своем держала. Как солнцу и месяцу помехи нет, так бы и моему заговору помехи не было. Аминь, аминь, аминь! Написать на бумаге и носить ровно семь дней, не снимая, в чулке левой ноги и по окончании этого времени, утром, не сходя с постели, сжечь и разбросать пепел.
Вот они, эти слова: 'Как уничтожается роса от восходящего солнца и сохнет земля, так и ты сохни, раб Божий (имя), обо мне, рабе Божией (имя), чтобы ты не имел покоя ни днем, ни ночью, ни в радости, ни в беде, ни в собрании, ни в гулянии, ни в работе, ни в празднике. Думай всегда, всегда думай обо мне! Заклинаю тебя именем Господа Бога и всеми святыми! Заклинаю тебя сотворением мира, заклинаю тебя
