Фагия сглотнула слезы и закивала.
Грегори уставился на узел. Лоза медленно развязалась.
Фагия неловко уселась, не сводя глаз с лозы.
– Благодарю вас, – вздохнула она. – Но внемлите голосу мудрости, дети! Бегите прочь! Оставьте меня!
– Мы совсем ненадолго, – успокоил ее Магнус.
– Да вы не бойтесь, вы же нас предупредили, – Джеффри улыбнулся. – Пусть-ка кто-нибудь попробует нас обидеть!
Фагия улыбнулась сквозь слезы.
– Четверо таких бесстрашных ребятишек, конечно, справятся с любой напастью. Но это только вам кажется, вы ведь еще несмышленыши. Что вы сможете против настоящего чародея?
Дети обменялись осторожными взглядами. Конечно, не стоило рассказывать ей о ведьме с Красного Холма или о старом колдуне из подземелья. Они уже знали, что взрослым лучше об этом не рассказывать. Все равно не поверят – а папа с мамой устроят взбучку, если узнают.
– Я думаю, что мы сможем справиться с такой угрозой, – осторожно заметил Магнус.
– Еще бы не сможем! – Джеффри оскалился, как волчонок. – Вот только этот злобный чародей нам попадется, ух, мы ему покажем!
– Чересчур ты нос задираешь, – покачала головой Фагия, с кряхтеньем поднимаясь и отряхивая палую листву с юбки. – Охо-хо, старые косточки... Не больно-то храбритесь, деточки. Вы еще совсем маленькие.
– Мы кушать хотим, – потянул ее за подол Грегори. – У вас чего-нибудь от обеда не осталось?
Фагия посмотрела на малыша и ее лицо смягчилось.
Глубоко вздохнув, она развела руками:
– Ну что с вами делать? Может быть, и в самом деле ничего не боитесь! Да и у меня на часок-другой будет живая компания. Пойдем, детки, поищем, чего бы съесть!
Старуха заковыляла к своей хижине, а детки с радостным визгом поспешили следом.
За корнем старого дерева два маленьких человечка обменялись беспокойными взглядами и согласно покачали головами.
– Очень милая бабушка, – Грегори шмыгнул под одеяло и закрыл глаза.
– Ой! Ты чего, локтем прямо в бок! – подпрыгнул Джеффри.
– Я не нарочно, – Грегори подвинулся.
– Так извинись, – скомандовал Магнус со своего края.
– Извини, – пробурчал Грегори. Наступила тишина.
– Джеффри... – голос Магнуса стал въедливым.
– Ну ладно, ладно! Ничего страшного, Грегори! – фыркнул Джеффри.
– Ей и в самом деле понравилось, что мы пришли к ней в гости, – пробормотала Корделия с узкой кроватки у другой стены.
– Ага, после того, как напугала нас всем, чем могла, – согласился Грегори.
– Ужин был очень вкусный, – потянулся Магнус. – Интересно, с чьим мясом был пирог?
– Ни с чьим, – ответила Корделия с полной уверенностью начинающей поварихи. – Орехи и съедобные корешки, только так хитро приготовлено, что совсем, как дичь.
– Почему дикий? Было вкусно, как дома! – поднял голову Грегори.
– Не дикий, – прыснул Магнус, – а дичь, птичье мясо, значит.
– С ее стороны было очень мило позволить нам остаться, – заметил Джеффри, – хотя я бы с радостью переночевал под открытым небом.
– Ну так давай, – подначила Корделия. – Робин и Келли тебя посторожат.
– А куда они делись? Я хочу моих эльфов! – заныл Грегори.
– Они здесь, рядышком, – успокоил Магнус. – Они просто не хотят показываться взрослым.
– Особенно Келли, – добавила Корделия. – Посмотри, что с ним случилось, когда он последний раз повстречался со взрослым человеком.
– Да, и что он потерял, – согласился Магнус. – А, Грегори? Грегори...
Младший братец только посапывал.
– Уснул, – прошептала Корделия. – Для такого малыша сегодня был очень трудный день.
– Тем более кровать такая уютная, – прошептал Джеффри. – Я и сам почти... – тут он широко зевнул.
Магнус улыбнулся и промолчал. Корделия – тоже.
Джеффри зевнул еще раз и с улыбкой зарылся головой в подушку. Две секунды спустя он уже спал.
– Спокойной ночи, сестрица, – шепнул Магнус.
– Спокойной ночи, – ответила она. И в комнате наступила тишина.
Магнуса выдернула из сна резкая боль в носу. Он задыхался! Открыл рот, чтобы заорать, но рот тут же заткнули комком грубой шерстяной ткани. Магнус попытался вскочить, но что-то сдерживало его руки и ноги. Веревка! Его связали, ему заткнули рот!
Над ним нависло лицо Фагии, освещенное луной. Рот искривлен злорадной ухмылкой. Она негромко захихикала, закивала. Но в глазах было что-то странное, они смотрели сквозь Магнуса, она глядела, но не видела.
– Замерз? – прошамкала она. – Ничего, сейчас мы тебя согреем.
С этими словами она потащилась к двери, все еще хихикая.
Оцепенев от страха, Магнус попытался услышать мысли братьев и сестры. В комнате словно еще больше потемнело, и стук посуды в соседней комнате стал тише. Мысли были слышны еле-еле, слишком спутанные, чтобы понять, о чем они думают. Но они все-таки здесь. Магнус с усилием приподнял голову и огляделся. В слабом лунном свете он еле разглядел их – связанных, с заткнутыми ртами. Как и их старший братец. Старший, но такой же глупый.
Магнус уронил голову и отчаянно попытался успокоиться, чувствуя, как по лбу катятся горошины пота. В самом деле, ему нечего бояться. Что с того, что он связан? Вот сейчас он подумает на узлы и они развяжутся.
Узлы не развязывались.
Магнус зажмурился и яростно сосредоточился на узлах. Веревка слегка шевельнулась – и все. Наконец он сдался и откинулся на кровать. Струйка пота скатилась по щеке. Что за заклятье на них наложила старая Фагия?
А затем он вспомнил ужин. Овощи с таким чудесным вкусом, и сестра уверяла, что в пироге нет ни крошки мяса. А что в нем было? Что за травы могла найти в лесу Фагия за пять десятков лет жизни? Что за травы, которые могут оглушить чародея и лишить его мощи?
Фагия что-то напевала. Странная мелодия, несвязные звуки. Она брякала посудой, потом послышался скрип давно не смазанных петель. Магнус помнил этот звук. Он слышал его за ужином – так открывались чугунные дверцы плиты. Затем по камню завжикало железо, запыхтели меха. Фагия снова захихикала.
– Тепленько. Тепленько, вкусненько, бедные, продрогшие детки. Так, а вот и подобающий соус. Нынешняя молодежь и слышать не желает о мясе без соуса.
Она снова завыла свою странную песенку, что-то забулькало, и деревянная ложка застучала о стенки горшка.
Магнус застыл от ужаса. Добрый тон радушной бабуси несколько контрастировал с тем, что она, кажется, собиралась сделать. Теперь он понял, в чем состояло проклятие того злобного волшебника – и какой именно смертью умерли друзья старухи.
Корделия. Грегори. Он не допустит, чтобы их сунули в печку из-за вероломной старой ведьмы!
Или из-за проклятия старого колдуна. Это была мысль Грегори, настолько слабая, что Магнус еле расслышал ее – и его словно осенило, он понял, что младший прав. Она сама не ведает, что творит, подумал он изо всех сил.
'Да, верно, – донеслась мысль Корделии. – Эти стеклянные глаза – душа старухи – спит”.
'Зато тело бодрствует”, – добавил Грегори.
