В световом году: стихотворения

В алтаре гигантская розетка
с красно-синим блестким витражом,
словно Бога огненная метка
или космос, срезанный ножом.

Шли с тобой, нечёсаные, темным
бесконечным нефом боковым
и таким же сердцем неуемным
были ближе мертвым, чем живым.
А еще поблескивала кварцем
в получаше каменной вода,
чтоб смочить негнущиеся пальцы
прежде чем перекреститься, да.

Наконец, передохнув немного
на одной из лавок для мирян,
так и не отважившись с порога
испросить прощенье за изъян,
мы вернулись в городской зверинец,
малодушно оставляя тот
древний дом, похожий на эсминец,
что сойдет со стапелей вот-вот.

5

Трехэтажным обложив Монтеня,
свой кожан пожертвую бомжу.
Чтоб не быть похожим на тюленя,
как по расписанию хожу
в тускло освещаемые залы,
где подруги из агитбригад
и другие интеллектуалы
по мишеням яростно палят.

И сегодня, нахлебавшись втуне
оппортунистических бодяг,
что не всё приемлемо в Цзэдуне
и в России вышло всё не так,
словно выполняющие разом
сердцем продиктованный приказ,
мы идем притихшим Монпарнасом,
и не останавливайте нас.

С древних башен скалятся химеры;
ректорат сочувствует порой.
Хунвейбины, кастровцы и кхмеры,
каждый — диалектик и герой.
Ленин прав, что в надлежащем месте
в нужный час собраться должно нам
и, священнодействуя из мести,
вставить клизму классовым врагам.

6

Я первым сам приду тебе сказать,
что всё проиграно — ребята отступили.
К буржуазии, при которой жили,
придется снова в рабство поступать.
Нас полицейские по-царски наградили:
у одного фингал,
другой с рубцом на лбу,
а третий вообще лежит в гробу,
слезоточивым газом отравили.
И он уже — лопатой борода —
не свистнет весело:
— Айда опохмелиться!
Любимая, я думаю о шприце,
всади на ампулу поболе, чем всегда.

Я видел, ты одна над схваткою была
решительных идей с правами человека,
но вдруг расслабилась — и чуть не родила,
пока неистово гремела дискотека.
……………………………………………
Есть в диалектике еще один закон,
который нарушать борцам не должно всуе:
тот быстро в правый катится уклон,
кто после первых битв раскис и комплексует.

А если так, то чем же можем мы
помочь безграмотным в большой политучебе,
я — с розовым бинтом, подобием чалмы,
и ты — с младенцем, плачущим в утробе?

1969, 1999