Ломавшие историческое самосознание перестройщики задействовали два вида оружия: прямую историческую фальсификацию («миллионы репрессированных») и отсутствие у широких слоев населения понимания исторического контекста.
Вышеупомянутые яковлевские «механизмы тоталитаризма» — проще же говоря, находившиеся в руках партии государственные газеты и телевидение — нагнетали истерику, превращавшую любую историческую норму в преступление. Тут пошли в ход и секретные протоколы к Пакту Молотова — Риббентропа — вполне нормальный для своего времени дипломатический документ, позволивший накануне войны отодвинуть государственные границы на Запад. (О том, что многие государства имели аналогичные секретные договоренности, и как «жертва-Польша» в сговоре с Гитлером жадно делила Чехословакию, горбачевская пресса, само собой, рассказать запамятовала…) И психологические страшилки-эссе про Ленина, стрелявшего когда-то на охоте — о, ужас! — в зайчиков… (Почему русский Робеспьер должен был быть святее Тургенева, неясно, но на то она и массовая истерика).
Перестройка востребовала большой массив наработок по советской и российской истории, сделанных западными советологами за десятилетия Холодной войны.
Подрыву при этом подлежала не только советская, но и вся российская история. Так, известный американский советолог Ричард Пайпс, развивая давнюю западную идею о «равнозначной преступности двух тоталитаризмов» фашизма и коммунизма, находил истоки коммунизма в русской истории. В книге «Россия под большевиками» он утверждал: «Приняв восточный вариант христианства, Россия отгородилась от столбовой дороги христианской цивилизации… Жители средневековой Московии не имели представления о частной собственности и этим радикально отличались от жителей всех европейских стран». Православие, отсутствие частнособственнических навыков… Нет, не в советском коммунизме таится, по американскому советологу, корень зла и угроза для Запада, а глубже –
в традиционном русском пути развития.
Понятие об «азиатской испорченности» российской государственности, являющееся сквозным для трудов Пайпса, Бжезинского и других американских советологов, в 90-х гг. прочно перекочевало в российские учебники. Особенно выделяются в этом отношении учебник по советской истории француза Николя Верта (с 90-х гг. наиболее активно рекомендуемый старшеклассникам в школах), школьный учебник И. Н. Ионова и др.
Тотальная телевизионная антисоветская пропаганда в 90-е гг. приняла, в том числе, формы развернутых циклов лекций по истории (Э. Радзинский, Н. Сванидзе), бьющих, в соответствии с планом Яковлева, либерализмом и сентиментализмом «по революционаризму вообще» (вспомним, к примеру, нагнетание истерики вокруг темы убиенной царской семьи и т. д.).
В те же годы в России открываются западные образовательные центры, становящиеся площадкой для отработки новых исторических концепций. В 1992 г. участники старого московского диссидентского кружка М. Мамардашвили, Е. Немировская и Ю. Сенокосов создали в России «Московскую школу политических исследований» (МШПИ). Школа была организована, по словам Немировской, как «пилотный проект Совета Европы в России». В международном попечительском совете МШПИ — директор по политическим вопросам Совета Европы Жан-Луи Лоран, директор программы Фонда Сороса и др. Начинание быстро дало ростки: сеть координируемых Советом Европы школ пронизала весь бывший соцлагерь, от Хорватии и Болгарии до Украины, Грузии и Казахстана. За свою «просветительскую деятельность» Е. Немировская была награждена золотой медалью Совета Европы «За служение», орденом Британской империи и пр.
«Свет просвещения», несомый Советом Европы, высветил российскую историю поистине в новых очертаниях! В 1999 г. вышла книга Джеффри Хоскинга «Россия: народ и империя». В предисловии автор вынес отдельную благодарность за содействие в обсуждении и распространении идей в России Е. Немировской, Ю. Сенокосову и их «Московской школе политических исследований» (удостоился похвалы также директор Института российской истории РАН А. Н. Сахаров и его коллеги). Сквозная тема исследования Хоскинга, по его собственному определению, — «как Россия воспрепятствовала расцвету Руси, или как строительство империи помешало формированию нации». Т. е. американский автор в «солидном историческом исследовании» проводит ту самую идею уменьшительного русизма, которую национал-уменьшители затем понесут «в ладошках» в народ в облегченной форме поэтических виршей: «Сгинь, Россия, во чреве Змия! / Мы тебе отомстим за Русь!» (знакомьтесь: нациствующий поэт А. Широпаев).
В 1999 г. появилось русское издание уже упомянутой выше «Черной книги коммунизма: преступления, террор, репрессии», вышедшей двумя годами ранее в Париже с подачи преподавателя французского Католического института высшего образования Стефана Куртуа (соавторы — также уже вышеупомянутый автор популярного учебника Николя Верт и др.; английское издание осуществил Гарвардский университет). Следует отметить, что Куртуа принадлежит к узкому избранному кругу французских публицистов, таких как Андре Глюксман и Бернар-Анри Леви, последовательно и по сей день борющихся за высшее благо высадки американского десанта на «нецивилизованном пространстве» от Афганистана до Сирии и от России до Китая…
Верная солженицынской лживой традиции «Черная книга» фальсифицировала цифры «жертв коммунизма», записывая в них, в том числе, погибших в Великую Отечественную войну. При этом один из заключительных разделов книги с говорящим названием «Почему» был призван объяснить читателю глубинную историческую испорченность России, «доведшую» эту страну до коммунизма: «В период от Ивана Грозного до Петра Первого в России сложилась специфическая система, при которой воля к прогрессу, исходящая от абсолютной власти, сочеталась со все более жестоким подчинением и народа, и высших слоев обществ диктаторскому, террористическому государству». Итак, в новом западном определении российская государственность описывалась не просто как порченая, но как «террористическая».
Успешно придерживаясь заданного стиля, и А. Н. Яковлев в русском предисловии к «Черной книге», после описания своей борьбы с советской историей, переходит на историю российскую: «На Руси никогда не было нормальной частной собственности [ «свежее» откровение по Пайпсу!], и поэтому здесь всегда правили люди, а не законы… Национальная психология издавна легко отзывалась на насилие… История наградила нас идеологией нетерпимости, большевики превратили ее в государственную».
Исторические изыскания авторов «Черной книги» были призваны постепенно воплотить в жизнь вполне определенные политические решения. И 25 января 2006 г. Парламентская ассамблея Совета Европы приняла резолюцию о «необходимости международного осуждения преступлений коммунистических тоталитарных режимов». За принятие этой резолюции на слушаниях в Парламентской ассамблее отдельно ратовал Куртуа.
В том же 2006 г. вышла книга И. Карацубы, И. Курукина и Н. Соколова «Развилки» на пути России: от Рюриковичей до олигархов». Идея книги, утверждалось в аннотации, родилась в ходе обсуждения истории со слушателями «Школы публичной политики» (ШПБ). Эти школы были созданы в 2003 г. «Открытой Россией» М. Ходорковского как прямые наследницы «Московской школы политических исследований» Е. Немировской (факт наследства всячески подчеркивался). После ареста Ходорковского в 2007 г. школы в регионах поддержит Фонд Сороса. В указанной книге Карацубы-Курукина-Соколова тема российской истории рассматривалась под углом принятия Александром Невским не «правильного» западного пути развития (как то сделал заключивший союз с папством Даниил Галицкий), а «неправильного» собственного — «пути ига и имперского зла».
Начавшаяся в 2011 г. на «Пятом канале» телевидения передача «Суд времени» сделала очевидными для широкого зрителя все основные точки войны с российской историей. Либералы А. Сахаров, Ю. Пивоваров, Н. Сванидзе последовательно проводили прямую линию от Александра Невского, Ивана Грозного, Петра I и Екатерины II — к Сталину. Сильные русские князья и цари обвинялась ими как творцы проклинаемой русской государственности.
В последнее время, в связи с попыткой организации «оранжевой революции» в России, вновь всплывают на поверхность все перестроечные больные исторические темы, в том числе тема необходимости покаяния России перед Польшей за Катынь. Притом, что поляки сгноили в 1919–1921 гг. в лагерях более 30 тысяч русских военнопленных, а в основных «доказательствах» виновности русских в катынском расстреле — очевидная фальшивка Волкогонова (в которой напутаны ЦК КПСС с ЦК ВКП(б)),
