Сентри, охваченный бешенством, смотрел в свой стакан. Сегодня понедельник и, вероятно, у него уже не будет возможности до отпуска застать Сару одну. Она собиралась уезжать в среду: таким образом, у него оставался лишь вторник, чтобы сломить ее холодную, непоколебимую оппозицию. При этом он был твердо убежден, что найдет в письмах или открытке нужное имя или хотя бы намек.
Пока он мог только спросить ее. Он заметил как бы между прочим:
— Ты сегодня упомянула о Сваннете. У моего друга Си Стевенсона там домик. Может, вы когда-нибудь встречались?
— Стевенсон? — повторила Сара. — Возможно. Но я там не была уже давно. Мне кажется, тетя упоминала когда-то это имя.
— Твоя тетя Гарриет? — подчеркнуто вежливо кивнул Сентри.
— Именно, — резко ответила девушка.
Было около одиннадцати, когда Сентри вернулся домой. Он сразу же заказал междугородний разговор. Наконец издалека раздался женский голос:
— Слушаю.
— Пожалуйста, мистера Лайонса.
— Вы имеете в виду мистера Лайонса из бюро?
— Да. Это очень срочно.
— Сожалею, но мистер Лайонс у нас больше не работает.
Оказалось, Лайонс и адреса не оставил и не сообщил о своих дальнейших планах. Сентри намеревался на следующий же день позвонить миссис Лайонс. Он во что бы то ни стало хотел выяснить, действительно ли в клубе был высокий человек в роговых очках и разговаривал с Лайонсом.
Сара долго смотрела на закрытую дверцу шкафа, которую — она помнила это совершенно точно, — она впопыхах оставила открытой. Окна спальни были распахнуты, и дверцу могло закрыть порывом ветра, но ветер не мог повернуть ручку, — это надо было сделать, чтобы дверца оказалась закрытой.
Значит, в ее отсутствие здесь кто-то был; кто-то, кто осторожно, но методически навел порядок, прежде чем покинуть квартиру.
Сара ужасно разозлилась. Она подошла к шкафу, рванула дверцу, но не увидела ничего, кроме аккуратно висящих платьев. Потом она осмотрела гостиную и обнаружила, что комнату обыскивали. Счета, подготовленные ею к оплате и лежащие на письменном столе сверху, оказались под другими бумагами.
Начался дождь, становившийся все сильнее, и, закрывая окна, Сара подумала, что, собственно, ожидала нечто подобное. Эндрью Сентри знал, что ее история с письмами — ложь, и он же закрывал дверь квартиры, когда они уходили. Закрывал, но не закрыл? Совсем не сложно подать кому-нибудь знак, выходя из дома.
«Но он не нашел, что искал», — подумала она… Мысль, что Эндрью поручил кому-то вторгнуться в ее маленький личный мир, была ей невыносима. По крайней мере, ей следует сказать ему, что его сообщник выдал себя. Она нашла его номер. Занято.
Когда она положила трубку, квартира показалась ей непривычно тихой, словно она ждала чего-то или незнакомец в ней что-то изменил. «Глупости», — решительно сказала она себе, зажгла все лампы, села в кресло и решила позвонить Сентри еще раз после того как выкурит сигарету.
Пока она сидела и ждала, ей стало почему-то страшно. Сердце у нее забилось, когда она представила, как легко можно попасть в ее квартиру.
А если неизвестный не имеет отношения к Эндрью?
Если это был тот, кто называет себя Сэндсом?
Сара вздрогнула. Часы на каминной полке показывали половину двенадцатого, но Джейн, наверное, еще не легла. Одна мысль о птичьем лице Джейн, ее коротких вьющихся волосах и молочно-голубых глазах была успокаивающей. Сара подняла трубку и заказала разговор со Сваннетом.
Сэндс был на несколько лет моложе или старше Сентри и, значит, ему было около тридцати пяти. Он или родился в Нью-Йорке или жил там долгое время. Он был образован, а его семья, вероятно, имела деньги. У него темные волосы (были тогда). Он был педантичен. Его смех был похож на лай. Он почти наверняка был другом Сары Девани или знакомым Ника по работе, иначе бы Сентри тоже знал его.
Однако все эти факты ничего не давали. Сентри никак не мог вспомнить, что его насторожило во время ужина. Было ли это замечание Сары или элегантного мистера Корта? Через некоторое время он отказался от своих бесплодных попыток и лег спать.
Уже почти засыпая, он вдруг вспомнил. Это было постоянно повторяющееся упоминание о Сваннете. О нем говорили Си, Меган Уор, Джеймс Корт и Сара. Конечно, там жили родственники Сары, и Ник должен был съездить туда хотя бы раз, мог там познакомиться с Кортом. И, вероятно, Ник был там, вращался в небольшом кругу людей.
И эти люди знали о предполагаемой поездке Эндрью к Роберту Твинингу или были информированы третьими лицами.
Может, Сваннет был не только местом, где все эти люди могли тогда встретиться? Может, Сваннет был центром всего происходящего? Может, все Девани каким-то образом замешаны в этом деле?
Нет, не Девани. Родственников Сары звали иначе.
Тут Сентри проснулся окончательно. Поднявшись с постели, он прошел через темную комнату и включил торшер рядом с книжной полкой. Когда он переезжал с Барроу-Стрит, то захватил с собой среди прочих и полную подборку книг Троллона — любимого автора отца. Он вспомнил, как в последнюю новогоднюю ночь радовался отец, получив в подарок переплетенную в телячью кожу книгу.
— «Ферма Орли»! У меня не хватало только этой книги, теперь они у меня все. Боже мой, это тетка Сары! Какой сюрприз! Мы же никогда не встречались!
«Тетка Сары — подумал Сентри. — Наверное, она надписала книгу? Да, действительно, вот здесь черным по белому: „…Джейн Трестершоу“. Как сказал Павик? Помнится, он не мог объяснить себе связь этих слов со смертью Ника и потом что-то о трестере».
Трестершоу.
Глава 10
— Входите, — любезно пригласила мисс Августа Гласс. Тетка Си Стевенсона была высокой женщиной, лет пятидесяти, с курчавыми седыми волосами и мешками под глазами.
— Полагаю, вы — мистер Сентри?
Сентри подтвердил, протянув свои водительские права. Мисс Гласс пробормотала, что в этом нет необходимости. Но все же наклонилась и стала рассматривать их.
Сентри же заинтересовался рисунками домов, прикрепленных кнопками к доске. Оказалось до удивления легким покинуть Нью-Йорк после многолетнего сидения на месте. Он позвонил Си, собрал чемодан и запер дверь квартиры. Также легко оказалось пригласить Люси Аллар на прощальный ужин, хотя они это так не называли. В последнее время он часто спрашивал себя, любит ли он Люси. Когда они в тот вечер встретились под часами, он вдруг понял, что его с ней ничто не связывает и почувствовал громадное облегчение.
Мисс Гласс, рассмотрев удостоверение, достала из ящика стола ключ и обратилась к Сентри:
— Через полчаса я все равно заканчиваю, мистер Сентри, и, если желаете, могу показать вам дорогу. В Сваннете не так легко ориентироваться.
Она заперла дверь, на которой висела табличка: «Августа Гласс, участки и дома».
Примерно в километре от города нужно было подняться на холм, и когда Сентри вылез из машины, то оказался перед чем-то, что раньше было газоном, а теперь густо заросло высокой травой и сорняком.
— Это здесь, — сказала она. — Под скалой есть бухта, где вы можете плавать.
