Это многое объясняло. Мэт слышал о том, что несторианская разновидность христианства была широко распространена в Азии, хотя члены этой секты и были в значительной степени рассеяны — вплоть до того, что ряд их церквей существовал даже в Китае.
— А вы к какой ветви христианства принадлежите?
Мэт быстро сообразил, как бы ответить на этот вопрос так, чтобы не сказать о себе слишком много.
— Я воспринял мою веру от христианина, который был родом с далекого Запада, преподобный.
— А! От франка! Стало быть, ты принадлежишь к секте, члены которой повинуются римскому епископу, — понимающе кивнул священник. — Я слыхал о них. В той дальней стороне лежат сказочные земли. На рынке мне случилось как-то увидеть одного-двух франков, но лично ни с одним из них я знаком не был. — Он пригляделся к Мэту более пристально и заключил:
— А ты не очень похож на франка.
— Я много странствовал, — уклончиво ответил Мэт. — Скажите, преподобный, а много ли ваших церквей в этих краях?
— Несколько, — ответил священник. — Их не так много здесь, на юге. Большинство наших собратьев обитают в царстве, лежащем севернее, которым правит священник, проповедующий нашу веру.
— Христианский священник правит страной? — От изумления Мэт вытаращил глаза, но тут же взял себя в руки. — Прошу прощения, преподобный. До сих пор я слыхал о единственном христианском правителе — о Папе Римском, но его владения невелики, и он никогда не величает себя царем. Так кто же правит этим государством, которое лежит к северу отсюда?
— Его зовут пресвитер Иоанн, — ответил священник.
Глава 25
Пресвитер Иоанн! Это многое объясняло. Мэту было знакомо имя правителя восточного христианского царства, на которое возлагали большие надежды крестоносцы. Якобы некий гонец должен был доставить письмо от пресвитера Иоанна императору Византии, но сам Византию не нашел, поэтому предусмотрительно переписал послание энное количество раз и раздал эти копии нескольким людям. Те добросовестно скопировали эти копии и раздали их еще кому-то. В общем, в итоге копии переходили из рук в руки и переписывались до тех пор, пока одна из них не попала в руки императору, да и не только ему, но и половине населения Европы.
Безусловно, вопрос о том, принадлежало ли послание, полученное византийским императором, перу пресвитера Иоанна, оставался открытым: при каждом очередном переписывании письмо разбухало, обрастало цветистыми подробностями относительно величия пресвитера Иоанна и чудес его царства. Он якобы правил сказочно богатой страной и располагал могущественным, непобедимым войском. Это войско целиком состояло из христиан и потому, естественно, могло, по идее, атаковать турок, захвативших Святую Землю, с востока, и тогда враги оказались бы зажатыми между армией пресвитера Иоанна, с одной стороны, и подошедшими с запада крестоносцами, и победа христиан была бы обеспечена. О каких именно христианах шла речь — это было совершенно не важно: все лучше, чем турки-мусульмане.
Легендарный Иоанн носил титул пресвитера — именно так именовались настоятели первых христианских церквей. В итоге Иоанн, в лучших традициях Востока, стал царем-священником.
Вся эта история, естественно, была вымышленной, и в ее основу легли деяния какого-то монгольского хана, одолевшего персидского султана. Весть о его победе дошла до Европы, но по пути подверглась большим искажениям. В войске этого хана христиане-несторианцы сражались бок о бок с буддистами, анимистами и мусульманами, и все же в итоге он сам стал христианином, священником и царем. И когда европейцы впервые узнали о завоеваниях Чингисхана, они не на шутку возрадовались, решив, что это пресвитер Иоанн наконец явился для того, чтобы спасти Святую Землю от засилья мусульман. Впоследствии они были сильно разочарованы.
Но так дело обстояло в родном мире Мэта, где пресвитер Иоанн был вымышленной фигурой. Теперь же Мэт находился в мире фантастическом, где жили-поживали самые что ни на есть всамделишные тролли и мантикоры. Судя по всему, и пресвитер Иоанн здесь был вполне реальным человеком.
— И... каково же оно — царство пресвитера Иоанна? — поинтересовался Мэт.
— Это мирная и богатая страна, — ответил священник-несторианец. — Тамошние реки полны рыбы, там не бывает неурожаев. Люди там живут работящие и приветливые. Они живут так, как жили первые христиане — исполняют заветы Христа, любят друг друга.
— В отличие от своих соседей варваров, — добавил Мэт.
— Это так, — грустно кивнул священник. — И потому пресвитер Иоанн имеет непобедимое войско. Вернее говоря, оно было непобедимым до тех пор, пока треклятый Арьясп и гур-хан не начали своих злостных набегов.
— Они что же, покорили царство пресвитера Иоанна? — удивленно спросил Мэт.
— Об этом мы ничего не знаем, — со вздохом ответил священник. — С севера мы не имеем никаких вестей со времени первых завоеваний гур-хана, ибо караванам приходится обходить завоеванные варварами страны.
— А это означает, что даже если пресвитер Иоанн жив и здоров, царство его могло прийти в упадок.
— Возможно, но это не значит, что жители его страны голодают, — улыбнулся священник. — Говорят, будто житницы в этой стране высотой с горы и припасов там хватит, чтобы безбедно продержаться семь лет.
— Правда? — недоверчиво переспросил Мэт, заподозрив в утверждении священника литературную гиперболу. — Ну а сам пресвитер Иоанн? Он так же могуществен и прекрасен, как его царство?
— Говорят, что он унаследовал святость и мудрость Евангелиста Иоанна — того, что написал четвертое Евангелие и Откровение.
— Он и назван в его честь?
Старик священник улыбнулся:
— Вероятно. Также он является последователем святого Фомы, просветителя и крестителя Индии, первого восточного епископа. Говорят также, будто бы пресвитер Иоанн родом из племени магов — тех самых волхвов, которые пришли поклониться младенцу Иисусу, лежавшему в яслях.
— Маги-волхвы! — воскликнул Мэт и широко раскрыл глаза. — Так он... христианин и при этом — потомок жрецов-зороастрийцев?
— Что же в этом такого странного? — пожал плечами священник. — Наверняка лицезрение младенца Христа могло внушить волхвам христианскую веру.
— Однако чародей гур-хана, Арьясп, проповедует совсем иную разновидность зороастризма. Вместо поклонения Ахурамазде — божеству Света, он учит людей поклоняться Ангра Майнью, иначе называемому Ариманом — Князю Лжи!
Старик священник помрачнел.
— Да, я слышал, что это так.
— Но тогда пресвитер Иоанн должен был стать первой жертвой Арьяспа! — воскликнул Мэт, опустил глаза и задумался. — Первой — или, наоборот, последней... Если завоеватели боятся неуязвимого войска пресвитера Иоанна, то им резонно подождать до тех пор, пока они не захватят все земли вокруг этой страны, а уж потом обрушиться на нее.
— Может быть, все так и есть. — Руки у священника задрожали. — Горе пресвитеру, если он окружен врагами со всех сторон!
— Да, пожалуй, небольшая помощь ему не помешала бы, — кивнул Мэт. — Благодарю вас за ценные сведения, преподобный. Они очень помогут мне.
— Да, — согласился священник. — Вы избежите поля боя на севере.
— Верно, — усмехнулся Мэт. — Либо я, напротив, буду искать это поле боя.
Он отвернулся, чтобы уйти, но старик окликнул его:
— Стой!
Мэт обернулся, с трудом сдержав нетерпение.
— На самом деле у меня очень мало времени.
— Здесь все же лучше, чем в татарской темнице, — улыбнулся священник. — Неужто ты и вправду собираешься отправиться к монголам?
