- постой! Люди боятся ту трассу найти, вечно идут по чужому пути, путь свой в потемках не могут познать, всякие глупости смеют желать! Жизни событий им суть их неясна, слезы над 'горем' лить любят напрасно, и свою горечь другим всю нести … так и шагают сквозь жизни в пути. 'Горе', возможно, спасением было, 'счастье' же мигом их Дух погубило … Коли не могут их суть различить, как же берутся детей всех учить?! Словно в тумане шагают весь век, каждый несчастлив почти человек, коль не свои всяк задачи берет, много он слез в том пути соберет. Путь нужно чуять свой сердцем и видеть: Бог никого не желает обидеть, к счастью вести Он желал бы всех вас, только не слышат давно Его глас!
Черные червы, красные пики … ныне эпохи друг с другом на стыке. Мало кто видит жизни намеки, мало кто сердцем читать может строки. Карту с намеком открой поскорей … Что там за карта … семерка червей? Я не картежник, юный мой друг, словом подсказок рисую я круг. Кто-то почуял - всходила Заря числах в пятнадцатых от Октября … Ну а все те, кто убил в себе чувство, видят, не видя, - им смысла не густо.
Людям мужского и женского пола помнится с детства еще, верно, школа? Только вот ведают ль люди о том, что им Экзамен держать пред Отцом? Чуют, возможно, порою все то - в том не признаются вам низачто, будут лишь пальцами тыкать в других: 'Мы-то святые, ты ж глянь, Бог, на них!' Умирают год от года, и грешат вовсю - 'свобода!' - и забыли путь домой, и дорогой роковой устремляются где проще по пустыням, а не роще, по оврагам и болотам, жизнь за жизнью, год за годом.
Им ответственность нести очень страшно в их пути - но не ведом тем застой, вслед летит кто за мечтой! Им подсказки жизнь дает, нежно за руку берет … в знаках, в символах, в словах, в снах, стихах, в столетних швах. Мы ответ на то попросим! Что в ответе … цифра восемь? Повернем ее - беспечность - цифра восемь - бесконечность! Что ж еще теперь сказать? Свой я Путь хочу познать! Сколько стоит семя сеять, километров тридцать девять? А шагов к тому семнадцать в год одиннадцать-двенадцать?
Сквозь всю бездну поколений шесть дано всем объяснений … Вам шестерок мало снова? Слово Бога - вот основа! Но и слов пророков тоже вам выкидывать негоже.
Нечем, люди, вам заняться, только блуду предаваться? Но уж знак горит, смотри, - снова цифра двадцать три! Эйфория, эйфория, и не надо людям Вия, все столь жаждут 'отдохнуть' … ждет их Путь? Да ну, забудь! Проще блуду предаваться, кайфовать и одупляться … Сколько мертвых, спящих, глупых, сколь жестоких, злобных, грубых … много ль светлых, пробужденных? Будто б город заклейменных! Зомби подобны есть люди, поверьте … это ответ их от жизни иль смерти? Ну и к чему же они все пришли - все заменители жизни нашли! Ум их к безумствам готов устремиться, была нарушена жизни граница. Красную кнопку готовы нажать … нам никуда от себя не сбежать! Бегать немыслимо целую вечность, дан пробужденным ответ - бесконечность, трупам живым же ответом – могила … что же в груди у них вдруг защемило?
Творчество, радость людьми коль забыты - им к эйфории дороги открыты, на бесконечной небесной аллее их не найдете картин в галерее. Картины вновь живых стоят в той галерее к ряду ряд, они бесценны и реальны - и столь для мира актуальны! Но не там их люди ищут, по дворцам из злата рыщут … не понять им путь Творца и намеки из словца. Смотрят выше, смотрят ниже, и в Марселе, и в Париже, даже в Риме и Брюсселе - не найти там, в самом деле! Те картины вновь живые, и как подлинник - простые, но фальшивок ищут люди, ведь Путей не знают сути! Коль фальшивы сами стали, коль себя не познавали, не творили, не любили - возрожденья суть забыли!
Выбор дан не в глаз, а в бровь … этот выбор: долг - любовь! Сколь непрост для многих он, кто развеять жаждет сон, сколь коварен и хитер … долг - тюрьма, любовь - костер? Или долг наш - мир любить и себя другим дарить, или только то возможность, неизбежность, непреложность? Иль любовь про долг не знает, прутья тюрем вмиг ломает? Или можно и любить, и про долг не позабыть? Иль, любя, свой Путь летишь, и на мили не глядишь? Долг сколь просто выполнять, коли может Дух летать!
Ум людской не верит в это, и юристами планета потому давно больна … Коль внутри тебя война, воевать с другими станешь, Закон Неба испоганишь, чтоб земным бы заменить и про совесть позабыть. Коли Души все нечисты, то приходят к вам юристы, чтоб Божественный Закон потеснить своим умом. Их законов - сотни книг, но не свет внутри них - блик, спичка вспыхнула - погасла -новый акт? И вновь напрасно! Сколько вы не запрещайте, спичкой тьму не просвещайте, ни один закон земной тьме людской уж не впервой. Не решить проблему страхом - лишь добро зла будет крахом!
Вновь о том я говорю, песнь в тиши ума пою, создаю опять творение … Фильма суть? Предупрежденье? Чую ведь, как может статься - станет критик потешаться, оплюет в которой раз, и себя тем напоказ пред другими вмиг поставит - его эго то заставит. Он лукав внутри, двуликий … а вовне - о да, великий! Вот плевок, и вот второй … скромность - панцирь лучший мой … с ним под градом стрел иду и не ведаю беду! Мало критику того! Из ума из своего новый план придумал он, дышло что земной закон … Злостных кляуз сочинять уж уменья не отнять! Честность - лучший наш клинок, и когда наступит срок из тюрьмы людской, поверь, этот ключ откроет дверь. И любовь к тебе придет, что в тюрьме пока живет … правда, честь ведь непреложны, обвиненья спящих - ложны! Обвиненья ложны их! Пробужденный разве псих? Тот, кто любит, разве враг? Есть управа на собак …
Есть и третий путь подчас, коли слышишь Божий Глас. Не бинарна жизнь для тех, в ком живет любовь и смех! Кто идет своим Путем по пустыням, под дождем, да с улыбкой лишь в Душе - жди чудес на вираже! Пусть прошло семь тысяч лет - у небес все ж синий цвет! У воды он синий тоже - стык времен и спать негоже! Слово - кисть моя отныне, я опять в своей картине, вместе с фильмом спел про Свет не последний свой сонет.
Путь шагать не бойся свой, что ведет к Душе домой, возжелав его пройти, суть найдешь в самом Пути!
Упреки
'Ты слишком нам много сказал о надежде !', -
За то упрекали меня люди прежде.
'Зачем говоришь нам опять о любви ?
Тебя мы просили ? А ну-ка, вали !'
Неужто же будут еще упрекать,
Что веру решил я помочь воскрешать ?
Но ясно одно - без сомнения глубоки
Подобны людские в мой адрес упреки.
Глубоки не тем, что не видно там дна,
А тем, что причина им их не видна.
Причина проста, только как им сказать,
Что в сердце бы нужно ее поискать ?
Случается так, что за добры намеки
Иной получает в свой адрес упреки.
И кажется мне, чем счастливей намек,
Тем больший из злобы исходит упрек !
Хочешь
