станешь ему не интересен. Как всё утрясли, ударили по рукам, но сразу не разошлись. Хитрого каменщика заинтересовали мои знания по методам строительства. Кое-что рассказал, 'как в Европах строят', старательно обдумывая ответы и не забывая поглядывать на босса.
Перед обедом мужики откланялись. Ну, теперь как только выкупим землю, дадим им сигнал и внесём задаток.
Ближе к вечеру мы с Софой пошли 'чистить' территорию новой жилплощади. Я, само собой, на подхвате - водички заговорённой поднести побрызгать, какой-то пепел по ветру развеять, а знахарка 'работает', ходит с задумчивым видом и руками водит. Спустя полтора часа она с облегчением вздохнула, ручки опустила и с довольным видом домой направилась. Ну, значит, дело сделано.
На следующий день нас посетил местный полисмен. Я сам его не видел, по магазинам шастал, но по объяснениям хозяев для себя обозвал его участковым. Заинтересовались нами - кто такие, откуда, надолго ли пожаловали? Паспортный учёт оформлять надо. Хорошо он на мою 'воспитательницу' нарвался, а не на меня, она его быстро в оборот взяла. Под пряники с чаем и неспешную беседу объяснила: мы тут на чуть- чуть задержимся, полянку в собственность выкупим и укатим. А осенью, конечно же, к нему сами пожалуем и чин по чину отметим свой переезд. Можно сказать, переберёмся под его крыло.
После обеда прекрасная половина нашего общества, взяв листочки с тщательно прорисованным планом дома в двойном экземпляре и всеми прочими моими художествами, ушла визировать проект у городского архитектора. Тут с этим строго, нельзя слишком выделяться, чтоб не нарушать общий вид улицы. И хотя мы, казалось, всё учли, но крыльцо нам забраковали - большое, сильно выступает. Ну эт ерунда, уменьшим.
Задумались с Софой о возвращении домой. Интересный вопрос: не купить ли нам собственный возок и лошадей? С обязанностями кучера я вполне справлюсь. Добираться на своём транспорте, естественно, дольше придётся: скакунам роздых нужен, замены-то им нет. Здесь так и говорят - ездить 'на долгих'. Но подумав, решили опять почтовой кибиткой воспользоваться, скорость сейчас важнее.
К выходным мы наконец-то согласовали с городской администрацией все проектные работы и в субботу с утра оплатили участок. Затем встретились со строителями и торжественно вручили им задаток. Босс не забыла даже по резному фужерчику с водкой всем преподнести. Мдя… меня, правда, обделили, ну… переживу. Иногда вообще-то хочется выпить, хм… а иногда и очень хочется, но понимаю - 'организьмь' не готов. Это в мозгах я старый пропойца (по словам друга Вадика), а тело-то у меня невинно. Мне б не помешало до восемнадцатилетия Александра продержаться. Эхэ-хэ… ну, как получится!
В воскресенье отпраздновали удачную покупку и договор на строительство. Я подсуетился на кухне, показал кухарке парочку 'секретных блюд сибирских охотников'. Хозяева были в восторге. Ха… это они ещё моих шашлыков и карася в глине не пробовали!
Уезжали мы, вполне довольные пребыванием в Красноярске. Городок понравился, намного чище и уютней Канска, и дела задуманные мы успешно исполнили. Дорога прошла в спокойном, благодушном настроении: я в самой кибитке ехал, на станциях не ругались, переночевали неплохо. Коняшек у нас в этот раз было две, большее количество нам не по статусу. И до деревеньки Ходока сразу нашли попутчиков.
Там нашему возвращению обрадовались все, начиная от Мухтара с Ферей и заканчивая дедом, а уж Машка-то счастлива была больше всех. Сначала с Софой обнимашками занималась, потом на мне висела. А минут через двадцать платок, мной подаренный, летал уже по всей деревушке. Ну как же, всем обязательно нужно показать, похвастать. Представляю, что будет, когда на хуторе примерит новую 'дворянскую' одежду.
Вволю наболтавшись, узнали и неприятные деревенские новости: в округе появилась стая оголодавших волков. Ночью внаглую по деревне рыскают. Дошло до того, что днём на санях спокойно не поездишь, приходится и ружья, и топоры с собой брать, в лес по одиночке тоже лучше не ходить. В Мишкиной деревне корову задрали и двух овец. Мда… идти на хутор нам чревато. Ну значит, сначала произведём отстрел нахальных серых хвостов.
Старый охотник обрадовался моему решению. Он с мужиками пару раз облавы устраивал, но удалось подстрелить всего одного мохнатого. Волки народец хитрый - почуяв неприятности, уходили. А один Ходок далеко в лес заходить не решался. Перед нашим появлением думали охотников из Устьянского пригласить, но раз я приехал, то, по мнению деда, и сами справимся. Ха… он меня, получается, профессиональным промысловиком считает.
Ночь прошла спокойно, а с утречка отправились за хвостами вчетвером - мы с Ходоком впереди, с ружьями наизготове, сзади Парамон ещё с тремя заряженными и дубиной, а вокруг нас Мухтар бегает, принюхивается. Выследили довольно быстро, но долго подбирались, чтоб не спугнуть, очень уж неудобно они расположились. Завалить успели лишь троих, дед второй выстрел почти наугад посылал, а сынок его промазал. Ушло шестеро и без вожака, как теперь себя поведут, не ясно.
Через пару дней мы ещё двоих подловили, осталось найти четверых. Ну, эти не столь опасны, да могут и просто уйти из 'негостеприимного' района. Во всяком случае, на хутор наша компашка может перебираться. Дед пытался отговаривать, мол, у тебя один выстрел, но после того как я, замысловато покрутив перед ним двумя ножами, с десяти метров вогнал их рядком в столб, он, крякнув, успокоился. Ха… узнай он про револьверы, долго крякал бы!
На нашей полянке тишина и спокойствие. Сарай стоит почти весь снегом засыпанный, землянки и не видно. Охо-хо, раскопок на весь день! Судя по следам, недавно брательники приходили. Не помешает и нам в Мишкину деревню наведаться, сказать, что с нами всё в порядке и ждём их вновь по воскресеньям. В самом доме, обстановка показалась такой родной и близкой, будто сто лет отсутствовал. А как сладко спалось на старом месте в обнимку с Машкой, не передать словами!
Встав утром, в первую очередь сбегал проверил бобровые края. Не дай бог серые там порезвились и схарчили какого-нибудь бобрика! Я тут, 'панимаешь', ползимы бегал ветки рубил, подкармливал зубастиков, а они на готовенькое припрутся и опустят нас на кучу рубликов.
У запруды меня встретила тишь и благодать, волчьих следов не видно, а свежие следы моих подопечных нашлёпаны по всей округе. Мдя… голодно деткам без папки! Нарубил им опять ворох веток, свалил их у ближайшего к запруде выхода, пущай отъедаются.
Первого апреля отметили именины и день рождения Машули, хорошо, когда они совпадают. Даа… девять лет ребёнку, однако. Народу набежало с обеих деревень не протолкнуться, и в основном молодёжь до пятнадцати. Машка, конечно, заводила ещё та, но думаю, такая популярность нарисовалась в основном из-за наших песенок. Она ведь из меня в месяц по две новые выдавливает. Каждые выходные плачется: 'Миииша, петь больше нечего'. Ага… давай, братик, 'сочиняй' новенькое.
И полетели опять деньки по накатанной дорожке. После поездки как серую пелену с глаз сдёрнули, все дела идут с большим удовольствием и желанием. И по лесу бегается, и бизонов гоняется. А кругом весна в разгар входит. Красотища!
Так хорошо было, что месяц пролетел незаметно, и вот опять мы начинаем сборы, нас ждёт и манит Красноярск. После очередной баньки договорились о поездке с Ходоком. Машку, как и в прошлый раз, отдали на поруки. Во время последующей беседы увидел, как Софа, услышав новость о пожаре в Устьянском, побледнела и выпала из общего разговора. Очень интересно! Постарался осторожненько выманить её из дома для беседы тет-а-тет.
- Софа, что случилось?
- Александр, мне надо тебе кое-что рассказать.
- Я слушаю.
- По приезду в Канск нам нужно заняться оформлением твоих документов.
- Каким ещё оформлением?
Тут мне поведали очередную занимательную историю из серии 'Галина сказала'. По словам старой лекарки, дворянство я могу получить лишь из рук Канского городничего Петра Ивановича Сапожникова. Причём было сказано и когда к нему нужно обратиться. 'Как соберёшься в путь и услышишь о двух сгоревших домах в Устьянском, так по дороге обязательно к нему загляни'. Не понял юмора!
- А какая нам разница, к кому обращаться, у меня ведь все бумаги в порядке?
