- Мальчики, а вы комнатой не ошиблись? - вдруг раздался голос обсуждаемой девушки. Она медленно прошла мимо мужчин и упала на кровать. - Я полежу, если вы не против.
- Тебе не стало лучше? - Максимилиан посмотрел на Лину, она лежала на спине, закрыв руками лицо, и выглядела крайне болезненно.
- Сначала стало, а потом всё вернулось.
- Чем ты занималась всю ночь, что так ужасно выглядишь? - Тигран смотрел на неё с лёгкой улыбкой.
- Спала, котик, я всю ночь спала... А теперь замолчи пожалуйста, - сказала она, перевернувшись на живот, и натянула на себя одеяло, даже не удосужившись раздеться.
Максимилиан с Тиграном уже всё обговорили, поэтому не стали оставаться в комнате Лины и оставили её одну, позволив ей отдохнуть. Весь оставшийся день они провели собирая отряд в Митаву, согласно новым планам, и уже поздно вечером Максимилиан сидел у себя в спальне и недовольно смотрел на свою кровать.
- Нет, я сам к ней не пойду, - злился он на Лину. Полководец только что вернулся от наложниц и убедился, что его никто из них не интересует. Только она, только эта странная женщина стояла у него перед глазами.
'Вот уж действительно проклятье! Или нет?'
С ней Максимилиан испытывал совершенно незнакомые ощущения, ни одна наложница не могла подарить ему подобного. С Линой наслаждение было острым, захватывающим, всепоглощающим, и в то же время таким нежным, согревающим. Хотя то, что она вчера ему отказала было скверным.
'Нет, я всё равно к ней не пойду!'
Тихо открыв дверь в комнату, Максимилиан увидел маленькую фигурку Лины. Было уже утро, тёплые солнечные лучи пробивались через окно, но она пока ещё крепко спала, свернувшись клубочком под тёплым одеялом. Стараясь не шуметь, он обошёл кровать, и тихо коснулся губами её плеча.
В мгновение ока Лина развернулась и схватила его. И прежде чем мужчина опомнился, она сидела верхом на нём, сжимая горло руками, и с силой вдавливала в кровать. Максимилиан опешил от этой неожиданной атаки, а она смотрела на него невидящим взглядом, и ничто не говорило о том, что она осознаёт свои действия.
- Малыш, не заставляй меня делать тебе больно, - прошипел он, не совсем понимая, что происходит. Лина пару раз моргнула, как будто отгоняя сон.
- Максим, это ты? - спросила она, посмотрев на своего пленного более осмысленно, и окончательно проснулась. - Прости, я должна была предупредить, чтобы ты не заходил ко мне со спины, особенно когда я сплю. Я... я могла убить тебя.
Лина нежно погладила шею, за которую схватила, и слезла, задев уже возбуждающиеся чресла. Это её неожиданное нападение отдалось сильным возбуждением во всём теле Максимилиана, не каждый день на него нападает такая красивая девушка.
- Покажешь свои новые ножи? - сказал он совсем не то, о чём думал.
- Да, - Лина радостно вскочила и побежала к столу. - Смотри, они отличные. Тирей действительно потрясающий оружейник.
Она протянула оружие Максимилиану рукоятью вперёд и радовалась как дитя. Он взял клинки, сделанные рукой мастера, и сам себе усмехнулся. Лина выбрала два ножа с удлинёнными лезвиями, простых, и без лишних деталей, что и отличало оружие Тирея, он не любил пустых украшений. Только если попросить заранее, он мог украсить оружие, но сам считал это излишеством.
- И что ты собираешься ими делать? - он посмотрел на Лину, а она, почему то помрачнела.
- Не знаю... Я так устала от всего этого, от войны, от смертей... Афина сказала, что я могу отдохнуть, а тут это задание...
- Но если ты воин, то не можешь без этого, - тихо сказал Максимилиан, смотря ей в глаза, которые тут же вспыхнули.
- Что ты хочешь услышать, Максимилиан? Да, это мой наркотик, это заставляет моё сердце биться чаще, и я не могу жить без этого. Но я ненавижу это! - выкрикнула она. - Ненавижу! Понимаешь?
- Не понимаю. Как можно ненавидеть то, без чего не можешь жить? - продолжал говорить полководец спокойно, никак не отреагировав на эту вспышку гнева, а Лина отвернулась и замолчала, нервно перебирая в руках белую ткань одеяла.
- Ты действительно хочешь знать почему? - спросила она и подняла глаза полные грусти, как будто надеясь, что Максимилиан откажется от своих слов.
- Да, хочу.
Лина задумалась на мгновение и, решив ничего не скрывать, повернулась к мужчине спиной.
- Смотри, - сказала она, подняла свои волосы, оголив шею со странными пятнами. - Это ожоги от взрыва, не страшные, но довольно болезненные. А тут осколочные ранения чудом меня не убившие.
Она взяла руку Максимилиана и погрузила в свои волосы, позволив ощутить шрамы на голове. Он не стал спрашивать, что это были за ранения такие, ощутить множество глубоких рубцов под пальцами было не сложно.
- Я потеряла сознание и три дня пролежала в канаве, очнулась в центре вражеского лагеря, и когда попыталась оттуда выбраться, меня поймали.
Развернулась к Максимилиану лицом и сняла одну лямку платья и оголяя верхнюю часть тела, показывая маленький шрам над левой грудью.
- Это огнестрельное ранение.
- Огнестрельное?
Лина задумалась, как объяснить что такое огнестрельное.
- Огнестрельное оружие, как маленький закрытый арбалет. Арбалеты у вас есть?
Максимилиан утвердительно кивнул.
- Конструкция, конечно, другая, но я не знаю, как ещё объяснить. Размер может быть разный, от маленького, помещающегося в руку, до очень больших. Стреляет кусочком металла - пулей и вместо тетивы алхимический взрыв, придающий большую скорость снаряду. Этот выстрел бы меня убил, если бы не Афина. Очнулась, когда меня хоронили.
Максимилиан сглотнул, представив себе это.
Лина снова развернулась к нему спиной и скинула платье. Эти шрамы полководец узнал сразу - плеть! Как он раньше их не замечал?
- Это я попала в плен. Неудачно пробралась на вражескую территорию для того чтобы выкрасть планы, но меня поймали и пытались выбить расположение нашей армии, там же мне порезали лицо. Молодая была, глупая, вот и попалась, - буркнула она, коснувшись шрама на скуле, явно недовольная той неудачей.
- Ты рассказала?
- Нет, конечно! - возмутилась она и посмотрела на полководца, как будто он в неё плюнул. - Меня избили до потери сознания и выкинули, подумав, что умерла. Афина заживила часть ран, это то, что осталось. Я вернулась к ним и всех убила.
Лина опустила платье ещё ниже и показала рваный шрам над бедром.
- А этот удар меня убил.
- Убил? - не поверил своим ушам Максимилиан.
- Да, я была три минуты мертва и стояла рядом со своим телом. Наши лекари заставили моё сердце биться и вернули к жизни. Максим, знаешь, как это умирать? - вдруг развернулась она к нему и посмотрела в глаза. - Это действительно страшно. Я не боялась пока не испытала это на себе. Страшно, потому что ты чувствуешь, как жизнь уходит из твоего тела, капля за каплей, и становится холодно, мертвецки холодно. Страшно, от того, что ты понимаешь, что это всё, больше ничего не будет. Ничего и никогда!
Она замерла и, глубоко вздохнув, взяла руку полководца в свою ладошку и положила к себе на талию.
- Тут. Чувствуешь? Сломано два ребра. Мне нужно было отвлечь вражеского генерала, чтобы выиграть
