открыла шкатулку, показывая жемчуг.
- Какая прелесть.
Шкатулка с алтаря тут же исчезла.
- Что ты хотела? - уже более благосклонно спросила богиня.
- Я хотела попросить за Тиграна, - неуверенно произнесла Лина, и Афина удивлённо подняла брови, предлагая продолжить. - Он хороший воин, но его мучают сны... солдаты, которых он убил, являются к нему.
Богиня задумалась на мгновение.
- К сожалению, не в моих силах это изменить, но я поговорю с Гипносом.
- С кем?
- Лина, пора бы уже выучить наш пантеон, - сказала Афина с упрёком.
- Ты же знаешь, что для меня существуешь только ты, - ответила она, и богиня польщёно улыбнулась.
- А о себе ты не просишь?
- Нет, я справлюсь.
- Хорошо, - сказала Афина и исчезла.
С чувством выполненного долга Лина подбежала к Максимилиану и обняла его.
- Я всё, пошли?
Он довольно усмехнулся и по-свойски притянул девушку к себе, предлагая идти обратно ко дворцу. Солнце почти скрылось за горизонтом, и когда они приблизились к дверям, в коридорах уже царил мрак. Лина напряглась, о нет, она надеялась, что это закончилось! У неё было предчувствие, что сегодняшняя ночь может напомнить ей о прошедшем бое, и поэтому попросила Максимилиана быть рядом, но она не думала, что это будет так... сильно.
Полководец решительно пошёл вперёд, а Лина, сделав несколько шагов, замерла, прислушиваясь к звукам вокруг, и сама того не осознавая достала кинжал из-за спины.
- Ты что делаешь? - Максимилиан схватил её руку.
- Там кто-то есть, полководец, где твой меч?
- Нет там никого, - прислушался он. И потянул девушку за руку. - Лина! Ты вся дрожишь!
'Там никого нет, там никого нет, повторяла как мантру она. Это просто тени'.
- Да, всё в порядке, - сказала Лина, но кинжал из руки не выпустила.
- Лина, посмотри на меня. Что с тобой? - повысил голос Максимилиан и прижал её к стене.
Она нервно вздохнула, начиная немного успокаиваться, почувствовав опору за собой, и посмотрела на полководца. Он требовал ответа, но ей совсем не хотелось рассказывать о своей слабости.
- Лина! - настаивал он, увидев её мысли.
- Врачи... лекари говорят, что это откат боя. Всё в порядке, я сейчас справлюсь с этим.
- Что ещё за откат?
Лина недовольно отвернулась, не желая отвечать.
- Милая, скажи мне, что это за откат, и почему ты с кинжалом в руке? - уже мягче повторил он.
Но ей самой эта проблема до конца была не ясна, и думала, что это всё давно закончилось. Да и рассказывать об этом полководцу не хотелось, но он требовал ответа.
- Когда я иду на задание или на войну, не важно, для достижения высокого результата отключаю все эмоции, и внутренние резервы организма как будто просыпаются. Грубо говоря, конечно.
- Такое возможно?
- Да, возможно. Мне неизвестно, как это работает, но все чувства обостряются. Я не слышу криков раненых солдат, но я слышу, как бьётся сердце врага. Это как транс, но я осознаю свои действия.
Максимилиан вспомнил, как тогда, когда она только вернулась от римлян, и Аргос схватил Лину за плечо, она в секунду выхватила нож, и сказала что сейчас её не стоит трогать. Это было впечатляюще.
- Но страх не уходит до конца, он возвращается. Иногда, - продолжила она. - Я справлюсь, просто я совсем не ожидала этого. Сражение для меня было не сложным, и операция у римлян прошла легко, не знаю, но почему-то это вернулось. Максим, ты только побудь со мной, чтобы я не перебила всю стражу. И на, забери, - тихо сказала Лина и протянула ножи Максимилиану. Он забрал их и прижал девушку к себе. Она вся дрожала. Такая сильная, такая нежная.
Странное беспокойство родилось в груди. У него никогда не было чувств к женщине, для удовлетворения плотского голода - наложницы, а когда он решит продолжить свой род - уже выбрана женщина. Но Лина вошла в его жизнь как ураган, снося все преграды, и теперь он хотел заботиться о ней.
- Я с тобой малыш, - тихо сказал Максимилиан, поцеловал её в макушку, и крепко взяв за руку, повёл к себе в спальню. Лина временами практически справлялась с дрожью, но потом всё возвращалось с новой силой, но она шла, молча, не сбавляя шага. Пока не открылась дверь в спальню. Она вдруг замерла на пороге, боясь войти в комнату.
- Там никого нет, - уверенно сказал Максимилиан.
- Знаю.
Но Лина так и стояла на пороге, дрожа всё сильней.
- Я защищу тебя.
- Я сама могу себя защитить! - выкрикнула она и попыталась отнять свои кинжалы.
Но Максимилиан не позволил ей дотянуться до своего пояса, на котором покоились ножи девушки, а схватил её, крепко прижав спиной к своей груди, и не отпускал, пока она не перестала вырываться.
- Я в порядке, убери кинжалы подальше, чтобы я их не видела, - сказала тихо Лина через некоторое время. Сильные руки, обнимающие её, странным образом успокаивали, и она уже могла трезво мыслить.
- Пошли, - Максимилиан взял её за руку и провёл к кровати.
Каждый шаг ей давался с трудом, но она всеми силами боролась с наваждением. Он быстро разделся и скинул с Лины платье. Её тело в лунном свете было прекрасно, и он прижал её к своей груди, наслаждаясь мгновеньем.
- Моя маленькая девочка, - тихо прошептал Максимилиан и положил её на кровать, крепко прижав напряжённое тело к себе. - Расскажи мне как ты раньше жила, - попросил он, желая отвлечь её, и надеясь, что это поможет.
- Я почти всё время была или на войне, или на заданиях. Отдыхала только месяц в году.
- Расскажи, как ты отдыхала.
- Мы с девочками купили квартиру на окраине города и всегда приезжали туда. В центре всё понимали, и нас отпускали в отпуск одновременно.
Максимилиан ничего не понял из сказанного, но решил не переспрашивать, позволив Лине окунуться в воспоминания.
- В первый же день мы всегда шли есть мороженное, а потом в кино. Мы могли там сидеть весь день, и объедаться попкорном. Или катались на американских горках. Все вокруг кричали от страха, а мы смеялись как ненормальные, было так забавно. А однажды мы с девочками пошли гулять по ночному городу, и нам пришла в голову бредовая идея поиграть в салки в фонтане. Четыре профессиональных убийцы носились по фонтану все мокрые, представляешь? Это было так смешно. Но появились полицейские, и нам пришлось прекратить наши сомнительные игры, чтобы нас не арестовали за хулиганство, нам ведь раскрываться нельзя было ни при каких обстоятельствах.
Лина говорила и говорила, она совсем перестала дрожать и, в конце концов, уснула.
Максимилиан прислушался к ровному дыханию девушки, нежно поцеловал в плечо, позволив себе насладиться сладким ароматом нежной кожи, и закрыл глаза. Какой странный мир. Он совсем другой. Лине, наверно тут очень тяжело, всё кажется непонятным, также как и ему было ничего непонятно из сказанного ей.
Глава 7
