Разбуженные сумасшедшие провожали их криками и стонами. Они мычали и царапали воздух. Дирк почувствовал, что его трясет, он пожалел надсмотрщиков, которым приходится проводить здесь всю жизнь.
Надсмотрщик открыл дверь, и на Дирка хлынул дневной свет. Он прищурился и, когда открыл глаза, то увидел... пажа с пятью солдатами. Паж был одет в ливрею лорда Кора. В этот момент Бедлам показался самым уютным, теплым и безопасным местом на свете.
Присмотревшись внимательнее, Дирк узнал в паже Мейделон. Он глубоко вздохнул и решил, что еще ни одна женщина никогда не доставляла своим видом столько радости.
В солдатах Дирк узнал Хью и пару его друзей из клеток, а двух других он явно видел около костра в лагере.
— Посадите их, ребята, на своих лошадей, — прорычал Хью. — Лорд Кор сгорает от нетерпения.
— Да-да, побыстрее, — сказала Мейделон и обернулась к надсмотрщику: — Благодарю вас, вы — добрые люди, я шепну лорду, расскажу, , как хорошо вы принимали его гостей.
Надсмотрщик явно выглядел озадаченным.
— Мы сделали все, что могли сделать, молодой джентльмен.
— Спасибо вам и прощайте.
Надсмотрщики повернулись и захлопнули за собой дверь. Дирк вскочил в седло и облегченно вздохнул.
Все смотрели на Гара, который беспомощно разглядывал коня.
Мейделон нахмурилась.
— Давай забирайся. Оставь свое притворство. Кроме нас на тебя никто не смотрит.
— К сожалению, это не притворство, — сказал Дирк и спешился. Он подошел к Гару, поднял его огромную ступню и вставил в стремя. Затем взял тяжелые руки великана (Дирк не предполагал, что руки человека могут быть такими тяжелыми) и закинул их на луку седла. Огромное тело все еще стояло одной ногой на земле. Дирк вздохнул и сильно толкнул Гара в спину. Рефлекс сработал. Гигантское тело взвилось вверх. Дирк схватил правую ногу Гара, перекинул ее через коня, и наконец Гар был водружен на лошадь.
Дирк увидел изумленные лица Мейделон и Хью.
— Вперед! — крикнул Хью и тронул коня. Все двинулись к лесу.
Дирк обернулся через плечо на мрачное здание Бедлама. Он подумал, что. если революция победит, как хорошо будет поселить лорда Кора в этом славном домике.
Когда всадники вошли в лес, появился отец Флетчер на муле.
— Отец, как вам удалось так быстро устроить наше спасение?
— Это не только моя заслуга, — смущенно улыбнулся священник, — все придумала Мейделон.
— А где же вы взяли ливреи?
Хью ухмыльнулся.
— Кажется, несколько людей лорда Кора заблудились в лесу прошлой ночью. Пришлось пожалеть бедняжек и дать им ночлег.
— Под корнями? — предположил Дирк.
Хью пожал плечами.
— Да, вроде бы. Впрочем, я ничего не знаю в подробностях. Знаю лишь, что нашим девушкам надо было поработать иголками, чтобы приодеть «парнишку». — Он кивнул на Мейделон. Она, казалось, не слышала этого разговора. — А дальше все было просто. И письмо написать, и поставить печать лорда Кора — не составило труда. Все остальное ты знаешь сам.
— Но я не знаю, — сказал с сожалением отец Флетчер, — ты мне расскажешь обо всем, когда мы остановимся отдохнуть. — Священник обернулся к Гару и попытался пожать его руку. Гар безучастно смотрел вперед, его тело опасно раскачивалось.
Дирк увидел испуг в глазах священника.
— Отец, спасение пришло вовремя, я не смел надеяться, что мы так скоро будем освобождены. Но даже если бы это случилось в полночь, все равно было бы слишком поздно.
— Но что с ним случилось? — прошептал священник.
Дирк покачал головой:
— Он был окружен безумием, отец. Оно проникло в Гара. Почему он лишился рассудка — не знаю, но это так.
— Расскажи нам, как это случилось, — попросила Мейделон. Дирк увидел на ее лице тревогу и нежность и почувствовал укол ревности.
— Сначала Гара охватила ярость, потом он окаменел и рухнул. С тех пор он не произнес ни слова, взгляд его — бессмысленен, будто бы его здесь нет. Все это произошло вскоре после захода солнца.
В глазах Мейделон Дирк увидел благодарность и еще что-то странное, проникающее прямо в сердце. Это удивило Дирка, он улыбнулся ей. Они неотрывно некоторое время смотрели друг на друга, затем Мейделон резко отвернула голову и послала лошадь вперед.
— Нам нужно поторопиться. Кор скоро узнает о том, что двое сумасшедших исчезли из Приюта святого Ортикона, — сказал отец Флетчер. — Нам повезло, что удалось забрать Дирка и Гара до прихода солдат Кора.
— Как только надсмотрщики расскажут им о похищении, — перебил его Хью, — они бросятся в погоню за нами.
— Да, да, — кивнул священник, — и они пустят по нашему следу собак.
— Что ты думаешь, Хью? — спросил Дирк. — Это твои места. Мы можем долго скакать по лесу, но рано или поздно нам придется где-то спрятаться.
— Я уже об этом подумал, — тихо сказал Хью. — Тут поблизости есть только одно удобное местечко.
Лесные с испугом, даже с ужасом посмотрели на Хью.
— Хью, осквернение этого места может навлечь на нас проклятие.
— Какое же это осквернение, если мы будем петь гимны у могилы менестреля?
— Но мы с собой принесем туда дух битвы, — возражали Лесные.
Хью ничего им не ответил, улыбнулся и пришпорил лошадь.
По силе света, пробивавшегося сквозь листву деревьев, Дирк понял, что наступил полдень.
Из кустарника выскочил один из людей Хью, посланный проверить, близко ли погоня.
— Хью, они совсем рядом, я слышал лай собак.
Хью кивнул:
— Наши лошадки довезли нас так далеко, как только смогли. Пора дать животным свободу. Друг Дюлейн, помоги нашему молчаливому спутнику слезть с лошади.
Все спешились, расседлали коней.
— А ну, пошли! — закричал Хью, шлепнув коня по крупу. — Отправляйтесь на прогулку и уведите за собой собачек!
Конь Хью отпрянул в сторону, за ним последовали и остальные кони, воодушевленные шлепками хозяев.
Дирк стал оглядываться, надеясь найти место, где бы им спрятаться. Они остановились около пологого холма, густо поросшего деревьями, это в основном были сосны.
— Теперь наверх! — скомандовал Хью. — Прошу наших гостей стараться наступать на камни, чтобы не оставлять за собой примятую траву.
Один из Лесных срезал пушистую сосновую ветку и, встав последним в группе, заметал ею следы. Расчет был правильный. Сосновая смола могла сбить собак со следа.
Внезапно Хью остановился и поднял руку.
— Тс-с-с!
Все замерли, вытянули шеи и прислушались.
Издалека донесся лай собак.
— Это погоня, — тихо сказала Мейделон. Хью помрачнел.
