обстановка. Ты понимаешь, что это означает? Если один торговец получает некий импульс, такой же импульс получат и все остальные торговцы. Мы все одинаково чувствуем и одинаково поступаем. Все знают, что будут делать его соседи, прежде чем начинают действовать. При этом в нас достаточно сильно развито чувство осторожности. Никто не двинется, пока не будет уверен, что все рядом с ним готовы к движению. Как только перед ними оказывается лидер — все идут за ним.
— И предводитель обязательно один из клана. — Дирк представил себе рой бабочек, порхающих вокруг цветочной клумбы. Он тряхнул головой, чтобы освободиться от этого видения. — Но у некоторых кланов должна была возникнуть естественная реакция недовольства ситуацией.
— Им должно было быть понятно, что молчание необходимо, чтобы не утерять преимущество, которое дает неожиданность. Именно поэтому несколько веков назад Волшебник закодировал свой план в стихи. Его план восстания был зашифрован в песне. Простолюдины из поколения в поколение учили эту песню. Отцы передавали ее своим сыновьям, матери — дочерям. Эта песня стала частью существа каждого простолюдина. Благодаря этой песне ни один человек сегодня ночью не сделает неправильного шага.
Дирк подумал о том, как выглядела бы эта армия, если бы ее послали в космос.
— Таким образом, — продолжал Декейд, — лорды успешно подготавливали свое падение. Они спланировали жизнь на многие годы вперед, но такой план не мог учесть все факторы. Жизнь — изменчива, никто не может узнать будущего, пока оно не придет. Человеческая натура капризна, ведь так? Мы часто идем по дороге, которую ни разум, ни здравый смысл не выбирают.
Озаренные лунным светом, скакали галопом лорд Бритон с семьей и его свита. Копыта лошадей гулко стучали по пустынной дороге.
На перекрестке двух дорог отряд лорда Бритона столкнулся с отрядом другого лорда. Лорды выругались, мужчины разразились проклятиями, женщины завизжали. Лошади, внезапно остановившись, подняли облако пыли. Лорд Бритон схватился за меч, но через минуту понял, что перед ним лорд Монтрасс. Оба лорда расхохотались, и смех прокатился по двум столкнувшимся отрядам.
Спустя несколько минут всадники, похлопывая друг друга по плечам, со смехом облегчения двинулись соединенной колонной к Альбемарлю.
Через некоторое время им встретилась еще такая же соединенная группа, затем еще одна. Вскоре армия из тысячи всадников скакала по главной королевской дороге к столице.
Дирк принял позывные в наушнике и, выслушав сообщение, стал пробираться сквозь массу отдыхающих людей к Декейду.
За ночь к отряду добавились небольшие группы Лесных и простолюдинов из близлежащих деревень. Это была довольно пестрая армия, которая, конечно, нуждалась в распределении по кланам. Дирка огорчало, что люди очень устали, но поскольку по планам Декейда они должны были прибыть в Альбемарль к полудню, то получалось, что на отдых отводилось около шести часов. Что было неплохо.
Декейд сразу же спросил:
— Что услышал?
— Лорды, которые бежали из замков, скачут по главной королевской дороге к Альбемарлю. Их около тысячи.
— Все идет по плану. Важно не давать им передохнуть. Передай, чтобы отстающих расстреливали, это усилит их страх и увеличит скорость.
Дирк нахмурился.
— Ты уверен в своем решении? Это же удвоит гарнизон Альбемарля!
— Дальше — больше, — усмехнулся Декейд. — В замке захотят спрятаться тысячи три, а может быть, и все пять. Замок рассчитан на пребывание одной тысячи человек. Кору будет неприятно наблюдать этот беспорядок.
— Но таким образом возрастает число наших противников! — возмутился Дирк.
Декейд покачал головой:
— Пусть все крысы соберутся в одной норке. Так легче покончить с ними одним ударом.
Дирк подумал о симпатичной маленькой бомбе, брошенной на замок.
— А ты уверен, что...
— Дирк Дюлейн, отправляй сообщение, — отрезал Декейд. — Все это спланировано Волшебником.
Дирк с досадой подумал, осталось ли в этом теле хоть что-нибудь от Гара. И, встретив суровый взгляд Декейда, решил, что ничего не осталось.
Дирк встал и, отойдя на свободное место, послал свое сообщение. Можно было бы это сделать и не отходя от Декейда, но почему-то сейчас Дирку стало неприятно его общество.
— Декейд чем-то озабочен?
Дирк увидел Мейделон.
— Похоже, что так. Но не тем, о чем ты думаешь.
Девушка удивленно глянула на Дирка.
— Что ты хочешь сказать? Разве это не чудо, что человек ожил, войдя в другое тело?
— Это было бы чудо, если бы ему не помогали некие механизмы.
— Механизмы! Какие же механизмы были в пещере Декейда?
— Дубинка! — Дирк, не обращая внимания на ее негодующий взгляд, сел рядом с ней. — Я разглядел место разлома. Там были видны тонюсенькие проводочки. Каждый из них — часть контурной схемы, магии внешнего мира. Тогда я не понял, какого рода этот механизм, а теперь, кажется, понимаю.
— О! Могу я поинтересоваться, что же это за магия?
— Приемник и усилитель пси-фактора. Когда пятьсот лет назад Декейд держал в руках эту дубинку, через медную рукоятку в дубинке собрались все его мысли. При складывании вместе частей дубинки цепь замыкалась. Те три человека, которые пытались овладеть дубинкой, не вынесли присутствия в себе второго сознания, которое передалось им через медную рукоятку. Люди умирали от шока.
Мейделон широко раскрыла глаза.
— Но, помню, ты мне говорил, что Гар был психо... психометрист.
— Да. Это так. Он воспринял всю личность Декейда, прикоснувшись к дубинке.
— Значит, когда он только дотронулся до дубинки... — прошептала Мейделон. Дирк кивнул:
— Он получил все сполна. Не только воспоминания, а всего Декейда. Говорю же тебе, всю его сущность.
—
— Потому что он тогда был в состоянии шока. Его собственный разум спрятался в самом отдаленном уголке его сознания. Все было свободно, чтобы дать место Декейду.
— И Декейд ожил! — Она посмотрела на гиганта, сидящего на пригорке. — А как ты думаешь, разум Гара еще в нем?
— Конечно. Ты должна была слышать, как он говорил, что в нем живут воспоминания хозяина тела. Более того, сохранилась и личность Гара, возможно, все еще в каком-то дальнем уголочке, и она то и дело прорывается наружу. Мне кажется, это происходит, когда Декейд стоит неподвижно и гримасничает, как от жестокой боли. Как я слышал, у Декейда горячая голова, он действует, особо не раздумывая. Но у Гара другой метод. К тому времени, когда приходит пора действовать, у него уже все обдумано. Уверен, он все еще здесь. Он знает, что сейчас наступил самый подходящий момент для революции. И для этого надо заранее просчитать все действия Декейда.
Во взгляде Мейделон ясно читалось, что она поражена той ересью, которую только что изложил Дирк. Она снова посмотрела на Декейда, сидящего со склоненной головой, опустившего руки на дубинку, которая лежала у него на коленях.
— Интересно, а разговаривают ли они друг с другом? Соглашаются они или спорят?
— Откуда мне знать? — хмуро ответил Дирк, неожиданно поняв, что он натворил. Мейделон почитает Декейда, но у нее никогда не возникнет мысль прикоснуться к нему. Как можно подумать о романе с божеством? Теперь же, благодаря разговору с Дирком, она знает, что Декейд не святой, что его смертное тело доступно. Видно было, что ее это очень заинтересовало. Недовольный собой Дирк встал.
— Откуда мне знать? — повторил он. — Но я обязательно найду ответ на этот вопрос. — И он отошел от Мейделон, не слушая, что она говорит ему вдогонку.
