Глава 9
Едва жаркое солнце успокоилось и стало плавно клониться к горизонту, лишив изнывавшего от нетерпения Лакра надежной тени, едва воздух немного остыл, а вкусный аромат жарящегося на камнях мяса стал одуряюще сильным, голодный, уставший от неподвижности и измученный бездельем ланниец все-таки разлепил стянутые грязевой коркой губы и тихо позвал:
- Белик!
Он не знал, откуда Белик и его странный зверь добыли мясо: открывать глаза им строго-настрого запретили, а куда эта парочка недавно уходила - сообщить не соизволили. Однако по возвращении Курш звучно захрустел крупными костями молодого кабанчика, а его хозяин, ловко отрезав от мясистой туши пару крупных кусков, неторопливо взялся за готовку. И целых полчаса специально разогревал плоские камни так, чтобы мясо получилось не просто одуряюще вкусным, но и обалденно сочным. Правда, блюдущим режим и голодным (вторые сутки уже!) наемникам это показалось не меньшей пыткой, чем последствия нападения злобных кровососов.
- Белик!
- М-м-м? - задумчиво раздалось со стороны костра, а потом что-то тихонько зашипело. Наверняка сладкий сок капнул на раскаленный булыжник, после чего ароматы по поляне поплыли такие, что у наемников требовательно квакнуло в животах.
- Может, хватит, а? Может, пора смывать эту гадость?! Полдня почти сидим, как дураки! Ни вздохнуть, ни комара с носа сдуть, ни ногу почесать! Когда уже время?! Ничего ж не зудит больше! Белик!
- Ты чего стонешь? - удивилась Белка. - Давно можно. Я просто подумал, что вы спать тут надумали до вечера. Сидите тихо, никто не шевелится, глазки закрыли, дышите ровно...
- Так ты ж сам велел не двигаться!
- Ничего подобного. Я сказал, что маску нежелательно трогать раньше времени. А насчет сроков... так они уже сто раз прошли. Давно пора смывать, а то у вас вон - вместо грязи на лице целая короста засохла. Того и гляди, намертво прирастет.
Лакр пораженно замер, неожиданно понимая, что их снова подставили, бессовестно надули и вынудили сидеть целых три часа вместо обещанных двух, ничегошеньки не сказали, что уже можно, мерзко хихикали в кулачок, наблюдая за тем, как они мучаются... Торк! Да, может, кое-кому уже в кусты приспичило сбегать! А этот мерзавец даже не сказал!
- Гад... - тихо простонал он, с хрустом сжимая кулаки. - Какой же ты гад!
- Иди-иди, - хмыкнула Белка. - Водичкой разбавь, оно само и отвалится, как коровья лепешка от сапога. Только не сдирай сразу, а то без бровей останешься. Мне-то, конечно, все равно (на вас и раньше нелегко было любоваться), но без естественной растительности станет еще хуже, так что сделай одолжение - не подвергай мой хрупкий разум такому страшному испытанию.
- Я тебя убью!
- А как же. Конечно, куда без этого? Только поднимись сперва, поясничку попробуй разогнуть, дырочки для глаз проковыряй пальчиком, доползи до речки... тут недалеко, у тебя за спиной и парой сотен шагов южнее... можешь даже по склону скатиться старым бревном и прямо так в воду бухнуться... это чтоб ты ручей не поганил, ясно? Ну вот, как сдерешь с себя грязь и отстираешься (да, прости, я был малость небрежен), так и приходи назад. Потолкуем о том о сем, а потом решим, кто, кого и за что будет убивать. Идет?
- Сволочь, - поразительно спокойно констатировал Терг, поднимаясь и стряхивая с кулаков мелкие осколки засохшей глины. - Но сволочь умная: если бы не помогло, я б тебе сразу башку открутил, несмотря на нанимателя, Заказ и... гм, приятеля твоего. А так - уговорил: сперва отмоемся, а уж потом разберемся.
- Поддерживаю, - хмыкнул Торос почти весело.
Ивер промолчал, но брошенный им в сторону костра взгляд был красноречивее всяких слов.
- Мудро, - улыбнулась Белка, следя за тем, как они с кряхтением заставляют одеревеневшие тела шевелиться. - А вожака своего пока не тревожьте. Пусть сидит. Я его позже всех мазал, значит, и будить будем потом.
Братья машинально покосились на Стрегона и, оценив его вид, странно пожевали губами: в отличие от них, его лицо не казалось страшной маской подземного бога. Может, оттого, что у пацана закончилась грязь, может, из-за действия неизвестной мази, может, потому, что сама мазь была прозрачной, как слеза младенца... но под ней, что удивительно, его бледная, изувеченная и нещадно изуродованная кожа больше не выглядела красной, неподвижной или отвратительно отекшей. Напротив, под густым слоем мягко мерцающего на солнце снадобья лицо вожака казалось странно расслабленным, суровым, по-прежнему неуловимо опасным, но при этом каким-то... обновленным. Не говоря уж о том, что теперь, когда за липкой бесцветной массой не виднелись его страшные раны, когда сгладилась мертвая неподвижность на изрезанной правой щеке, пропали глубокие морщины в уголках рта и спрятались за прикрытыми веками холодные глаза, неожиданно стало понятно, что на самом деле Стрегон не был таким, каким хотел казаться. Теперь вдруг стало видно, каким бы он был БЕЗ своих многочисленных рубцов. Каким бы стал, если бы не выбрал дорогу Братства. Если бы не стремился стать лучшим, не рвался на самые сложные, почти невыполнимые Заказы, и не позволил себе забыть о том, что все еще живет, чувствует, дышит. Все еще остается человеком, несмотря на прошлое, свою боль, полузабытые насмешки и все то, от чего он так долго защищался.
Кажется, эта прозрачная маска самым причудливым образом сумела стащить с него иную личину - ту, вторую, невидимую, которую он некогда выбрал для себя сам. Растворила ее, сгладила, открыла незнаемую прежде истину. И теперь, наконец, стало видно, что эльфийская кровь, хоть и очень сильно разбавленная, даже этим жестким чертам каким-то непонятным образом придала удивительную гармонию, мягкость и странную привлекательность.
Лакр пораженно покачал головой.
- Надо же...
- Топай давай, - неожиданно насупилась Белка. - И живее, пока я тебе ускорение не придал! Ну?!
- Да ладно, чего рычишь? - перехватив ее властный взгляд, ланниец мысленно крякнул и, сам себе удивившись, покорно отправился в указанную сторону. Понимая, конечно, что как только вожак все это смоет, прежние шрамы и рубцы тут же вернутся на место, что на самом деле ничего не изменилось и это всего лишь непонятная мазь позволила ненадолго взглянуть на того, другого Стрегона, которого никто раньше не знал. Но отчего-то Лакр вдруг остро пожалел, что чудес не бывает и что настоящее лицо побратима скоро снова окажется сокрыто под прежней, уродливой, чужой и жестокой маской. - Пошли, парни. Только, чур, я первым в воду лезу!
- Ага, щас! - фыркнул Торос. - После тебя там дохлых рыб можно с поверхности собирать!
- Ну, не мне же это придется делать?
- Что?! Ах, ты... стой! Куда?!
- Гы-гы! А кому-то бежать на целую минуту позже!
- Сто-о-оять... рыжий, убью, если воду испортишь!..
Проводив долгим взглядом быстро удаляющихся наемников, Белка внимательно оглядела задремавшего соседа и тяжело вздохнула.
- Что? - тут же отреагировал Стрегон.
- Ничего. Открывай глаза и попробуй подняться.
- Думаешь, готово?
- Надеюсь. По крайней мере, отек спал и красноты совсем чуть-чуть осталось. Да открывай, не бойся. Все сроки прошли. Так что... что получилось, то и будет теперь. Ну, по крайней мере, не хуже, чем раньше... кхм... вернее, я стараюсь в это поверить.
Моментально распахнув глаза, Стрегон цепко оглядел опустевшую поляну. Мысленно отметил, что внезапно присмиревший пацан как-то странно отводит взгляд, затем осторожно повертел головой, открыл и закрыл рот. Убедился, что шея и челюсть двигаются вполне сносно. Придирчиво оглядел свои руки.
