Как семь веков назад, когда оно было впервые опробовано в Священной Роще. Только теперь у них появится живой образец - настоящий, бесценный... вот он, стоит буквально в двух шагах. Только руку протяни! А значит, и ошибок больше быть не должно.
Гончая с досадой опустила взгляд, ни в ком не найдя настоящего отклика.
- Жаль. Значит, вы уже все решили...
- Верно, - усмехнулся Берралис. - А вот ты зря сюда пришел. Арит!
Стрегон даже не увидел, когда молчаливый агинец вскинул арбалет и, прячась за спиной хозяина, плавно отпустил скобу. Не услышал свиста распарываемого воздуха и не увидел того, как расчертил темное небо смазанный какой-то липкой гадостью болт. Только смог различить сквозь гул в ушах тихий хлопок, с которым тот вонзился в живое тело, с содроганием представил, как холодная сталь насквозь проходит сквозь него, раздирая в клочья кожу, мясо, разбивая кости... наконец, услышал тихий вздох, удивленный вскрик и легкий шорох оседающего на землю тела. А потом заметил, что Белик, как подкошенный, рухнул под ноги Перворожденным, и горестно прикрыл глаза.
- Восхитительно, - едва слышно прошептал Берралис, растягивая губы в торжествующей усмешке. - Прав был отец: толика сонной травы еще никому вреда не приносила. В цепи эту дикую кошку! Арит, проследи! Хотя нет... стой! Я сам!
Эльф быстро шагнул вперед, перехватывая из чужих рук заранее заготовленные цепи, несколько долгих мгновений смотрел на неподвижное, неестественно бледное лицо Гончей, на котором даже ресницы не трепетали. Затем осторожно присел и нерешительно замер: Белка казалась такой беззащитной, уязвимой, бездыханной и... соблазнительной. Настоящее искушение. Несорванный плод, который мог бы достаться ему одному. Чудная возможность познать истинный секрет Измененной. Насладиться всем тем, что могло подарить ее гибкое тело. Сполна ощутить сладость исполнившейся мести. Ведь ее спину можно закрыть. Руки связать. Беспомощная, слабая, безоружная, совсем одна...
Эльф наклонился и жадно вдохнул ее чарующий аромат - дикую смесь терпкого меда и хорошо ощутимой угрозы. Невероятная приманка. Дивная. Уже безопасная. Красивая змея с вырванными ядовитыми зубами.
Стрегон напрягся, когда Перворожденный протянул руку и, позабыв про зажатые в ладонях цепи, неуверенно коснулся гладкой щеки Белика, на которой пламенела длинная царапина.
'Аконит - понял мгновенно, - этот гад выстрелил болтом из гномьего аконита, чтобы отрава сразу попала в кровь. Белик стал абсолютно беспомощным. Слабее ребенка. Уязвимее девчонки. Один. Здесь. Из-за меня. Зачем-то вернулся, попав точно в расставленную ловушку...'
Наемник молча взвыл, заметавшись лихорадочным взглядом по сторонам. Но потом вдруг ощутил осторожное прикосновение и мгновенно обратился в камень.
Что за...?
Вынырнувший из темноты Лакр многозначительно приложил палец к губам. На Белика не смотрел - двигаясь совершенно бесшумно, торопливо избавлял вожака от тугих веревок и растирал побагровевшие запястья, чтобы к ним хоть немного прилила кровь. Стрегон изумленно распахнул глаза, когда с другой стороны мелькнула еще одна пара знакомых рук, но тут же прикусил язык, чтобы не заорать в голос: болваны! Что же вы натворили?!!
- Наконец-то... - истово прошептал Берралис, безнаказанно дотронувшись до нежной кожи Белки. - Больше ты не сможешь мне отказать...
Он странно вздрогнул, когда по ее волосам пробежали короткие зеленоватые искры. Зажмурился от пронзившего руку сладостного укола. Едва не застонал, чувствуя рвущийся наружу Огонь, и под многочисленными непонимающими взорами вдруг низко наклонился.
- Ты будешь моей! - жарко выдохнул в приоткрытые губы Белки.
- Перебьешься, - так же беззвучно шепнула она и, распахнув глаза, резким движением выбросила вперед правую руку.
Стрегон не сразу понял, что именно случилось и почему со стороны образовавшейся вокруг Гончей толпы вдруг раздался странный хрип. Только увидел, как Темный эльф внезапно согнулся пополам. Как страшно исказилось его лицо, изящные ладони метнулись вперед, пытаясь избежать неизбежного, но поздно - она снова его обманула и оказалась сильнее. Настолько, что безжалостно ударила в самое сердце. Голыми руками. Бестрепетно пробив чужую грудь насквозь и вырвав оттуда смятый в стальном кулаке комок еще живой плоти.
На долгое мгновение люди и эльфы словно окаменели, не в силах поверить в происходящее, а Белка, небрежно отшвырнув изуродованное тело прочь, гибким движением поднялась и выставила вяло содрогающееся сердце на всеобщее обозрение. Молчаливая. Страшная. В потеках горячей крови, щедро забрызгавшие ее грудь и неподвижное лицо. С бешено горящими зрачками, в которых металось такое же зеленое пламя, как и в глазах Берралиса недавно. Всклокоченная, но абсолютно невредимая.
Мертвый эльф бесформенной грудой повалился на землю.
- Вот что ждет ваш Лес за каждое Изменение, - очень тихо, но весомо сказала Гончая, а потом резким движением сжала кулак и, отбросив прочь кровавые ошметки, вдруг раскинула руки далеко в стороны. - Graire!
Стрегон успел только ошеломленно моргнуть, запоздало вспомнив, что Белик не поддается не только магии, но и ядам, как воздух расчертили две серебристые молнии, устроившиеся в ее маленьких ладошках родовыми клинками Л'аэртэ. Они ответили на зов, как ответили бы истинной хозяйке, уверенно прыгнули из ближайших кустов, презрев все законы природы, и угрожающе загудели, осыпая почерневшую траву гневными искрами. А на тонких лезвиях отчетливо проступили многочисленные руны, которыми за годы упорных тренировок она тоже овладела полностью.
- А вот теперь поиграем, - зловеще улыбнулась Белка, откровенно наслаждаясь замешательством эльфов, а потом вдруг... исчезла.
Стрегон тихо охнул, когда его настойчиво потянули куда-то назад и в сторону. Побелел от хлестнувшей по телу боли, пошатнулся и беспомощно свалился на побратимов. В голове моментально помутилось, к горлу подкатил удушливый ком, на глаза упала кровавая пелена, а раздавшиеся совсем недалеко крики быстро потонули в невесть откуда взявшемся в голове колокольном звоне. Но он все-таки успел увидеть, как по поляне пронесся свирепый и неуловимо быстрый вихрь. Обдул лицо холодным ветром смертельной угрозы; пронесшись по поляне настоящим вихрем, коротко пропел похоронную песнь; жахнул по остолбеневшим и запоздало попятившимся эльфам целой волной горячей крови, а потом материализовался у противоположных кустов и одарил упавшие, разрубленные надвое тела дьявольской улыбкой на красивом, забрызганном кровью лице.
- Я дал вам шанс, как меня и просили. Дал возможность одуматься. Но вы ею не воспользовались. А зря. Потому что теперь вы - мои... на всю свою недолгую жизнь, которой почти не осталось... МОИ!
Стрегон, наконец, не удержался на краю черной пропасти, где так долго балансировал, и провалился в спасительную темноту. Но даже там его преследовали бешено горящие глаза, которыми Белка смотрела на свои будущие жертвы.
Глава 18
- Как он? - тихо спросила Гончая, когда Тирриниэль со вздохом отнял горячую ладонь от окровавленной груди Стрегона.
- Плохо. Дважды пробита голова, из ребер целыми осталось только два, несколько осколков задело легкие, печень разорвана, почки отбиты, лодыжки и обе голени сломаны, про пальцы вообще молчу. Кровотечение мне удалось приостановить, но это его не спасет. Он даже 'нектар' сейчас не сможет выпить, потому что первая же волна боли убьет его. Не говоря уж о том, что у него просто не осталось сил на регенерацию.
Она медленно кивнула.
- Что еще?
- Разве этого мало? - устало удивился Владыка Л'аэртэ. - Ему жить осталось несколько часов. А помочь
