— Он выдерживает мой внедорожник, поэтому выдержит буксировку маленького кита.
Бет нахмурилась:
— Окапывать ее безопасно?
— Я пророю траншею спереди нее, потом мы попробуем пропустить канат сквозь песок под ней… — Он жестами объяснил Бет порядок действий.
Бет покачала головой:
— Не получится. Она, должно быть, весит полтонны. Песок под ней слишком спрессован.
Марк посмотрел на Бет с едва заметным восхищением. Ей всегда было приятно доставлять ему радость. Даже сейчас. Но вот он опустил тяжелые веки, взаимопонимание ушло.
— Я об этом думаю. Если мы подгадаем и попробуем пропустить канат за время, пока волна отходит от берега, может получиться. Но нам нужно быть готовыми к приливу.
— Что произойдет тогда?
— Мы попробуем спустить ее на воду.
— Сами? — пискнула Бет.
— Если нам повезет, то прибудут помощники с лодкой и отбуксируют косатку в море.
— А если нам не повезет?
Он внимательно и пристально посмотрел на Бет:
— Если не повезет, мне остается надеяться, что ты сильнее, чем кажешься.
Глава 3
Честно говоря, Бет не была сильнее, чем могла показаться.
Прошло немало времени, прежде чем она пришла в себя после того, как побывала миссис Демьен Маккинли, но нашла в себе силы, чтобы выжить. Кроме того, ей хватило смелости приехать сегодня к Марку.
Однако Марк Дунканнон уже не был тем парнем, каким она его запомнила. Он вырос во многих отношениях, включая физические характеристики, хотя его душевные качества оставляли желать лучшего. Возможно, потеря отца в столь юном возрасте повлияла на формирование его характера. Потом Марк потерял своего лучшего друга. И очевидно, у него начались проблемы с Джанис — его матерью.
Бет нахмурилась:
— Так ты не сказал мне, что случилось с твоей мамой. Вы были с ней так близки.
Марк словно окаменел, но продолжал копать. Он поджал губы, его глаза угрожающе потемнели.
— Ты думала, я по-прежнему живу со своей матерью? В моем-то возрасте?
Когда-то подобное презрение ранило Бет намного сильнее, — именно после него она оказалась в объятиях Демьена. И все же, если она так сильно обижается на Марка, значит, у нее остались к нему чувства. Она вздохнула, чтобы успокоиться:
— Несомненно, я полагала, что ты уехал из дома, но я никогда не думала, что ты оставишь ее.
Он бросил на нее леденящий взгляд:
— Очевидно, ты провела расследование, прежде чем действовать.
— Я должна была с чего-то начать. Мне подсказала твоя соседка. — Увидев, как Марк выгнул бровь, она продолжила: — Я подумала… Джанис — все, что у тебя есть…
Марк снова принялся копать песок. Он заговорил резко и отрывисто:
— Я надеюсь, ты не пытаешься убедить меня в том, что испытываешь теплые чувства к моей матери. Я помню, как ты однажды выскочила прочь из моего дома.
Бет покраснела. Она не догадывалась, насколько явной была ее неприязнь к матери Марка. Но так было не всегда. Миссис Дунканнон стала враждебно к ней относиться, только когда Марк вырос. Она ревновала его к Бет.
Но в тот день…
Марк встал в траншее и оглядел Бет:
— После школы я какое-то время работал на Севере, на траулерах. Вернувшись, я решил, что пора перебираться в отдельное жилище. Ей нравился город, а я хотел жить в деревне. Все просто.
Бет промолчала, но едва ли поверила в то, что в жизни Марка все так просто. За десять лет многое может произойти. Был ли он женат? Он не носил обручального кольца, нет даже отметины на пальце. Но, вне сомнения, Марк пережил не лучшие времена.
Глубоко вздохнув, она сосредоточилась на работе. Но молчать ей не хотелось.
— Спроси меня, — предложила Бет.
— О чем?
— О чем-нибудь, кроме Демьена или того дня у библиотеки.
«И не спрашивай о том, чем я занималась прошедшие десять лет».
Он помахал в воздухе мокрым полотенцем, потом вдруг спросил:
— Твой любимый цвет?
— По-прежнему зеленый. Цвет зеленого мха. У меня вся студия выкрашена в такой цвет.
— У тебя есть студия?
— Студия — громко сказано. Это наполовину отремонтированный склад, принадлежавший моему отцу. Подозреваю, что я не должна в нем жить. Запрещено правилами пожарной безопасности.
— Чем ты там занимаешься?
— Рисую. Переведясь в класс «Б», я стала в два раза больше заниматься живописью и обнаружила, что мне это нравится.
От смущения на его переносице залегли морщинки.
— Хорошо. Я хотел бы…
«Посмотреть на твои картины»? Марк сам удивился тому, что прервался на полуслове.
Наступило молчание.
— Спроси меня о моем первом автомобиле, — сказала она наконец.
Едва заметно улыбнувшись, он тряхнул головой:
— Каким был твой первый автомобиль, Бет?
— «Тойота». Сразу после школы. Боже, как я любила эту развалюху. Первая вещь, которую я купила на собственные деньги.
Бет перестала садиться за руль, когда начала выпивать.
— Первый поцелуй?
Она покачала головой:
— О том дне мы не говорим.
Глаза Марка вспыхнули.
— Подожди-ка секундочку. Это был твой первый поцелуй?
Она уставилась на него:
— Ты был моим лучшим другом. Неужели ты думаешь, что я позволила бы кому-нибудь еще меня поцеловать?
Не веря услышанному, он поднял брови:
— Никто даже не пытался?
Бет пожала плечами:
— Полагаю, я не была слишком популярной.
Он открыл рот, чтобы что-то сказать, потом передумал и выдал:
— Пока не появился Маккинли.
— Верно. Но эта тема не обсуждается, — сказала Бет, потом вдруг ее осенило. — Стой! Так у тебя этот поцелуй не был первым?
Марк опустил густые ресницы, а Бет от удивления открыла рот:
— Серьезно? Кто она?
Он знал, что она от него не отвяжется, пока он ей не скажет.
