моховом одеяле. Радан отпрыгнул в сторону и заметил как одноглазый разбойник последним отчаянным усилием вонзил обломок копья в пасть хищного дуба. Дерево дернулось и резким движением толстенных веток небрежно разорвало человека пополам. Кровавые пятна во множестве украсили узловатые ветви и безобразно испещренный многочисленными трещинами ствол. Из обрывка человеческого туловища медленно вываливались на землю внутренности.
Вид того, что еще совсем недавно было человеком, поразил Радана до глубины души. Он закричал и, швырнув в кровожадное дерево рукояткой меча, со всех ног помчался подальше от этого кошмара мгновенно исчезнув в густой пелене тумана.
Дендроид довольно заскрежетал, запихивая человеческие останки в свою жадную пасть и, подобрав узловатые корни, медленно пополз в сторону, покидая изрытую полянку чтобы попытаться подстеречь следующего неосторожного глупца.
Идущая вдоль самых болот дорога прихотливо вилась, огибая небольшие холмики. Несмотря на близость Мертвой Трясины, нечисть по какой-то никому не ведомой причине никогда не появлялась в здешних местах. А теперь, после устроенной королем облавы, исчезли и разбойники. То, что осталось от одной из местных ватаг, Адриан уже видел. Ряд установленных вдоль дороги виселиц, на которых покачивались два-три десятка полуразложившихся трупов, над которыми кружились несколько падальщиков.
Разбойничьим грабежам, в течение сотен лет являвшимися обычным делом для этих мест, наступил конец.
Адриан довольно вздохнул, уже мысленно подсчитывая свои барыши. Прикрепленный на богато украшенной шапочке серебряный знак торговой гильдии сверкнул в ярких солнечных лучах.
Уже представляя себе благородный блеск увесистого золота, купец мечтательно перевел глаза на пыльную дорогу впереди каравана и внезапно нахмурился.
Впереди медленно ползущей вереницы повозок на дорогу медленно вышел едва переставляющий ноги человек.
Адриан настороженно огляделся по сторонам, с трудом подавив в себе волну беспокойства. О бандах местных разбойников ходили легенды. Конечно, королевские глашатаи официально объявили о полной ликвидации разбойничьих ватаг, а стоящие вдоль дороги гарнизоны давно уже изловили нескольких особо удачливых головорезов, сумевших выскользнуть из западни. Но все же...
Этот человек не представлял для десятка охранников никакой угрозы. Но только если под густым покровом леса не скрывались полсотни его дружков.
Купец махнул рукой, подзывая к себе командира караванной охраны:
- Проверьте лес. Я не хочу, чтобы оттуда кто-нибудь внезапно выскочил.
Стражник кивнул и, опустив забрало своего шлема, выхватил меч и скрылся в кустах вместе с тремя своими подчиненными. Адриан же, подав команду остановиться, медленно выехал вперед в сопровождении двоих охранников, уверенно держащих руки на рукоятках мечей.
А явившийся из лесов человек вел себя как-то странно. Он с широченной улыбкой рухнул на дорогу и блаженно развалился в пыли, счастливо глядя на бездонное небо. Его губы шевелились, но с такого расстояния Адриан не сумел разобрать ни слова. Что-то блеснуло в уголке глаза развалившегося на земле оборванца. Неужели слезинка?
Человек заметил приближающихся к нему вооруженных стражников и с трудом поднялся на дрожащие ноги. Он был невероятно худ, изможден и грязен. Сквозь жалкие лохмотья виднелись многочисленные синяки и царапины. Но, что самое главное, он был безоружен. Ни меча, ни копья. Никакого серьезного оружия, если не считать короткого кинжала, покрытого толстенным слоем ржавчины.
Адриан презрительно фыркнул и махнул рукой, призывая караван двигаться дальше. Защелкали кнуты, со скрипом стронулись с места и медленно поползли вперед повозки. Из кустов бесшумно выскользнули отправленные на разведку охранники и отрицательно покачали головами. В лесу не было ни одного разбойника.
Вышедший из леса человек с трудом подошел к недовольно поморщившемуся купцу и ухватился за стремя. Вороной жеребец испуганно прянул в сторону.
- Проваливай отсюда, оборванец. - Купец небрежно оттолкнул ногой проклятого нищего и мрачно посмотрел на испачкавшийся в какой-то тине сапог.
Пришелец, пошатнувшись, медленно отошел в сторону и, слабо улыбнувшись, пробормотал дрожащим голосом:
- Эй, не дашь ли мне хоть немного хлеба? Я три дня ничего во рту не держал. - Да, манеры пришельца явно не отличались изяществом. Купец поморщился.
- Убирайся.
Адриан пришпорил жеребца и гордо проехал в стороне от мрачно смотрящего на него оборванца.
- Я ведь могу заплатить.
- Да? И чем же?
- А вот этим. - Человек выудил из своих лохмотьев небольшой сверток. - Шкура выверна. Как раз на пару сапог хватит.
Купец молча придержал жеребца и протянул руку. Шкура выверна ценилась весьма дорого. Из нее можно было сшить прекрасную обувь. Надежную, крепкую и удивительно легкую. Из-за относительной редкости вывернов и невероятными трудностями, связанными с охотой на этих ядовитых тварей, не каждый мог позволить себе такие сапоги. Адриан выхватил из дрожащей руки оборванного незнакомца сверток и все так же молча развернул его. Хмм...
- Что ты за нее хочешь? - Адриан твердо решил не выдавать этому типу и половины цены этого куска кожи.
- Ты дашь мне поесть, довезешь до города и выделишь новую одежду, чтобы мне не приходилось блистать голым задом.
- И все? -
- И еще немного медяшек на расходы.
- Договорились. За обедом обращайся к Рилиесу, он же и подыщет тебе одежду.
Грязный как будто только что выполз из самой Мертвой Трясины оборванец молча кивнул и, пошатываясь, направился в указанном направлении.
- Кстати, где ты ее взял? - Адриан довольно потряс доставшейся за бесценок шкурой.
- Добыл в честном бою, - ухмыльнулся наглый пришелец.
- Ага, ври больше. У тебя даже оружия нет.
- Ну, ты меня раскусил. Я просто нашел дохлого выверна и решил взять кусок его шкуры на память.
Адриан только сплюнул.
