поинтересовался Орогору.
— Они в ярости, но во всем остальном у них все в полном порядке, — заверила его Гильда. — Гар всех их поселил в том большом длинном здании, где только жилые помещения, и назначил там главным Бейда — ну, ты должен его помнить, бывшего герцога Деспре.
— Конечно, помню. — Орогору взволнованно кивнул. — Но из Бейда должен получиться весьма суровый главный тюремщик — он ведь терпеть не может представителей власти!
— У него больше причин недолюбливать их, чем у остальных, — согласился Жюль, — если вспомнить, что сделали с его семейством. Но Хранитель не позволит ему тиранить пленных, даже если Бейду этого захочется. Ну а ненависть к ним поможет ему смотреть за ними в оба и следить, чтобы никто не убежал.
Открылась дверь, вошла горничная и вкатила чайный столик.
— Не думаю, чтобы у этого человека были веские причины вас ненавидеть, — сказал Орогору. — Разве он не может понять, что здоровая конкуренция между торговцами неизбежна и необходима?
«Просители» непонимающе глянули на Орогору, но тут же поняли, что он сменил тему беседы и заговорил о том, ради чего они прибыли к нему согласно «легенде».
— Похоже, он из тех, кто готов одержать победу любой ценой, — признался Жюль. — И всякую конкуренцию считает личным оскорблением.
— Спасибо, больше ничего не нужно, — поблагодарил Орогору горничную. Та поклонилась и вышла, закрыв за собой дверь.
Гильда ахнула:
— Как у тебя прекрасно получается! Совсем как у настоящего магистрата!
— Но я и есть настоящий магистрат, — возразил Орогору. — По крайней мере я обязан считать себя таковым, иначе я провалюсь по всем статьям.
Жюль озабоченно нахмурился.
— Будь осторожен, Орогору.
— Не опасайтесь, я не поддамся новым иллюзиям, — заверил друзей Орогору, огляделся по сторонам и поморщился. — Поверьте, если бы я и собрался удариться в безумие, я бы не выбрал этого антуража.
— Лордом быть было намного приятнее, — улыбнулась Гильда и подала ему чашку чая.
Орогору изумленно уставился на нее.
— Прости! Это я должен был налить чай!
— Совершенно не обязательно, — покачала головой Гильда и подала чашку Жюлю, а затем налила чаю себе, поставила чайник на поднос и глянула в окно. — О, какой чудесный сад!
— Правда, он хорош? — обернулся к окну и Орогору. — Одно из утешений в награду за тяжкий труд. Так приятно пройтись по саду в конце дня после напряженной работы. Порой там лучше думается о каком- нибудь трудном, запутанном деле. — Он обернулся к Гильде. — Не желаешь ли прогуляться?
— С удовольствием, — ответила Гильда и опустила чашку на поднос.
— А ты, Жюль?
Бывший король махнул рукой.
— Я уже сегодня находился, спасибо. Вы пойдите, прогуляйтесь, а мне компанию составят пирожные и чай.
— Как пожелаешь. — Орогору встал и протянул Гильде руку. — Миледи, прошу вас!
Гильда взяла его под руку и рассмеялась.
— Как же странно теперь звучат эти аристократические фразы!
— Но на ум приходят вполне естественно, — признался Орогору, и они вышли в сад через застекленные двери.
Когда они зашагали по садовой дорожке, Гильда отметила:
— Тут действительно очень красиво.
— Не так красиво, как мне показалось в Фиништауне, когда я впервые попал туда, — вздохнул Орогору. — Там было действительно волшебно.
— Вернее даже было бы сказать — фантастически волшебно, — улыбнувшись, уточнила Гильда. Орогору рассмеялся.
— О да, и вправду тогда многое было следствием фантазий! — Он повернул голову и посмотрел ей в глаза. — И ты была фантастически хороша — красива и желанна. Ты была самой прекрасной женщиной, какую я когда-либо видел.
— А ты был такой высокий, — сказала она, — стройный и красивый.
— Не может быть! Неужели? — рассмеялся Орогору.
— Правда-правда! Неуклюжий, но очень красивый!
— Ну а теперь, — печально проговорил он, — я обрел хорошие манеры и изящную походку, но стал неказист внешне.
— Ну уж нет! — пылко возразила Гильда и сжала его мускулистое предплечье. — Уроки Дирка не прошли даром — вон какие у тебя крепкие мышцы!
Орогору улыбнулся.
— И для тебя тоже эти уроки оказались полезны — фигура у тебя стала почти такая же дивная, как тогда, когда я пребывал в плену иллюзий.
Он поразился вспышке былой страсти.
— А когда я жила в плену иллюзий, ты вызывал у меня страсть, — призналась Гильда и теснее прижалась к нему. — И теперь, когда ты стал магистратом, эта страсть заискрилась вновь.
Из искры возгорелось пламя.
— И моя страсть тоже, — шепотом отозвался Орогору и обнял Гильду. Губы их соприкоснулись — поначалу легко, робко, но и от этих прикосновений их обоих бросило в дрожь, а потом поцелуй стал глубже и длился долго-долго.
А когда они, тяжело дыша, отпустили друг друга, Орогору вновь обнял Гильду. Он дрожал от страсти и радовался тому, что его возлюбленная тоже трепещет.
— Пойди сюда, сядь! — умоляюще проговорил Орогору и подвел Гильду к садовой скамейке. Она села, а он опустился перед ней на колени и сказал:
— Будь моей женой, Гильда! Прошу тебя, будь моей женой!
Она не сводила с него глаз, изумленная, хотя прозвучали именно те слова, которых она так ждала, о которых мечтала.
— Но... но я некрасива и слишком высока ростом! — возразила она.
— Для меня ты всегда останешься красавицей, потому что я видел тебя глазами принца Приммера. Я по-прежнему вижу в тебе очарование, изящество и тонкий ум графини Гильды — и я вновь в тебя влюблен.
— О Орогору! — Она склонилась и взяла его за руки. — Но продлится ли это чувство?
— О да, — ответил он и заглянул ей в глаза. Заметив, что она все еще колеблется, он сказал:
— Ну, полно, любовь моя! Ты ведь знаешь, что вскоре я должен буду жениться на ком-нибудь, чтобы не вызывать подозрений. Так неужели же ты бросишь меня в неуклюжие объятия какой-нибудь безграмотной деревенской девицы?
— Нет, никогда! — воскликнула Гильда и улыбнулась. — Уж лучше пусть рядом с тобой будет та, кому ты доверяешь.
— И та, которую я люблю, — прошептал Орогору, поднялся и вновь поцеловал Гильду. Отдышавшись, он сказал:
— Но если тебя до сих пор мучают сомнения, я обещаю впредь не прикасаться к тебе.
— Ах вот как? — с притворным возмущением вскричала Гильда. — Неужели я настолько уродлива, что тебе и прикасаться ко мне не хочется?
— О том, что это не так, ты бы могла судить по моему поцелую, — возразил Орогору. — Поверь, мне очень хочется к тебе прикасаться. Хочется ужасно!
— Очень надеюсь, что ничего ужасного в этом не будет! — вскричала Гильда.
Орогору раскинул руки и рассмеялся:
— Так давай попробуем. Будет ужасно — ты рассердишься!
