Глава двадцать третья
Пути приобретения смирения и удаление от факторов, отменяющих его
Две вещи приучают человека к смирению — привычка и наблюдение. Привычка — когда человек постепенно приучает вести себя униженно, как упомянуто, сидеть на низких местах и идти за всеми, за обществом, носить одежды скромных, то есть одежды почетные, но не пышные. Ибо когда он приучит себя к такому поведению, смирение придет к нему и войдет в его сердце постепенно, еще до того, как установится оно в нем, как следует. Ибо поскольку природа человеческого сердца склонна к возвышению и чувству превосходства, ему трудно выкорчевать с корнем эту природную склонность, и лишь внешними действиями, которые зависят от него, он может притянуть внутрь себя то, что не в его руках — настолько и подобно тому, как мы объяснили в главе о поспешности. Все это — часть того, о чем сказали мудрецы (Брахот 17а): «Человек должен быть всегда хитрым в страхе» — то есть он должен искать всякие уловки и хитрости против своей натуры и ее склонностей до победы.
Наблюдение же касается многих вопросов. Один из них — упомянутое в словах Акавии бен-Маалалэль (Авот 3:1): «Помни, откуда ты произошел — из вонючей капли. И куда ты идешь — в место праха, червей и гнили. Перед кем ты будешь держать ответ — пред Царем царей, Всевышним, благословен Он!» Потому что, воистину, все это противоположно гордости и способствует смирению. Ибо когда человек смотрит на ничтожество своего материального и никчемность своего начала, у него нет никакой причины чувствовать превосходство, но есть причина устыдиться и ощущать позор. Чему это подобно? Свинопасу, который достиг правления, но в любое время, когда он вспоминает свои прежние дни, он не может возгордиться. И когда он думает, что в конце своего величия он вернется в прах, станет кормом червям, — его гордость унизится, и он забудет свою гордыню. Ибо в чем его благо и что его величие, если стыд и позор завершают все? И подумает еще, и вообразит в своем сердце, как он войдет и предстанет пред великим Судом воинства Всевышнего, и увидит себя пред Царем царей, Всевышним, благословен Он, Святым и Чистым в высшей мере святости и чистоты, среди святых, служителей Могущества, исполняющих Его волю, могучих силой, в которых нет никакого изъяна. И вот он стоит пред ними, никчемный, ничтожный и презираемый сам по себе, скверный и отвратительный в своих поступках — разве он сможет поднять голову? Разве он сможет раскрыть рот? И когда его спросят: «Где же твои уста? Где твоя гордость и честь, которые ты нес на своем веку?», что он ответит и что возразит на Его упрек? И если на одно мгновение человек представит сильно и истинно в своем уме эту правду — вся его гордость улетучится и больше не вернется к нему.
Второе — это смена порождений времени и множество их изменений. Ибо богатому легко стать бедным, властителю — рабом, а уважаемому — презираемым. И если так легко можно оказаться тем, что человек сегодня презирает, — как может возвыситься его сердце тем, в чем он сегодня не уверен? Сколько разных болезней могут напасть на человека, да так, что ему придется самому умолять того, кто поможет ему, окажет помощь и немного облегчит страдания! А сколько бед могут напасть на него, да так, что придется поклониться тем, с кем он пренебрегал здороваться, поклониться многим, чтобы они спасли его! И это мы видим своими глазами ежедневно! Вот что может убрать из сердца человека его гордыню и одеть его смирением и унижением! И если человек станет наблюдать свой долг пред Ним -насколько он оставил его, и насколько он нерадив в исполнении его — тогда устыдится, а не возгордится, будет ощущать позор, и сердце его не поднимется. Так говорит (Ирмияу 31:17-18): «Ясно слышу Я, как горюет Эфраим, ибо после того, как я обратился — я раскаялся, и после того, как я уразумел — я ударил себя по бедрам, устыдился я и был посрамлен». И всего более он должен постоянно наблюдать, чтобы осознать слабость человеческого ума и множество его обманных ошибок, что ошибка ему всегда ближе, чем истинное знание. Поэтому должно всегда остерегаться этой опасности и всегда искать возможности учиться у каждого, и всегда слушать совет, дабы не упасть. Об этом сказали мудрецы (Авот 4:1): «Кто есть мудрец? Тот, кто учится у каждого!» Итак он говорит (Мишлей 12:15): «Слушающий совета — мудр».
Факторы же, удаляющие это качество, суть многие блага этого мира и пресыщение ими, подобно тому, как написано, — что ясно говорит (Дварим 8:12): «Если ты будешь есть и насытишься — возгордится твое сердце».
Поэтому благочестивые нашли благо себе в том, чтобы иногда поститься, чтобы унизить начало гордыни, которое усиливается от множества. И подобно тому, как сказали мудрецы (Брахот 32а): «Лев рычит после мешка мяса, а не после мешка соломы».
А во главе всех этих факторов — глупость и умаление истинного знания. Взгляни-ка: гордыни более всего в том, кто глупее! И наши учители сказали (Санэдрин 24а): «Признак гордыни — незначительность в Законе». И также сказали (Зоар, Балак): «Бахвальство — признак полного незнания». И сказали еще (Бава Мециа 856): «Монета звенит в пустом кувшине». Еще сказали (Берешит Раба 89): «Спросили у деревьев /не приносящих плодов/: «Почему шумит ваша листва на ветру?» Сказали: «Хотелось бы нам, чтобы был слышен наш голос, и тогда вспомнят о нас!» И мы уже видели, что Моше, избраннейший из всех людей, был смиреннейшим из всех людей.
И еще фактор, удаляющий смирение, — приближение к себе или использование льстецов, славящих и превозносящих, чтобы втереться в доверие к человеку, чтобы он был им полезен. И они станут преувеличивать до предела его достоинства и прибавлять то, чего нет в нем, а иногда и изобразят его недостатки прославляемым достоинством. И вот — человек легкомыслен, и натура его слаба, и легко соблазняется и особенно тем, к чему склонна его натура. И когда он слышит льстивые слова из уст того, кому верит, слова эти проникают в него, подобно змеиному яду, — он падает в сети гордыни и разбивается. Вот Иоаш, шедший по доброму пути все дни, пока его наставлял Еояда а-Коэн, его учитель. А после смерти учителя пришли слуги Иоаша и стали льстить ему, и преувеличивать его славу настолько, что сделали его как бы идолом, и тогда царь послушал их! Взгляни: это же ясно! Поэтому тот,
Глава двадцать четвертая
Объяснение страха преступления
Вот мы видим, что об этом качестве говорится после всех добрых качеств, которые мы упоминали. Это указывает нам на значительность его сути. Ибо это важное качество — из основных — и его трудно добиться. И его может достичь лишь тот, кто достиг качеств, упомянутых прежде.
Но сначала нужно сказать, что есть два вида страха, которые суть три. Первое — его легко добиться, и нет ничего более легкого; и второе — труднейшее, его совершенство само по себе есть величайшее совершенство. Есть страх перед наказанием — это один вид, и есть страх перед величием — это второй вид, и «йират хет» /страх преступления/ есть его вторая часть. Объясним теперь их смысл и различие меж ними.
Согласно его простому смыслу, страх перед наказанием означает, что человек боится преступить слово Всевышнего из-за наказания телу и душе, которое следует за преступлением. Это легко, ибо каждый любит себя самого и боится за свою душу. И ничто так не удалит его от проступка, как страх, что ему причи-нится какой-либо вред. Этот страх достоин лишь невежд и легкомысленных женщин, но не мудрецов и людей мыслящих.
