радар?
Точно так, товарищ капитан. Мы совсем близко подобраться не смогли, но издалека разглядели нормально.
Я снова посмотрел на тетрадный листок перед собой. Что то мне вся эта конструкция до боли напоминала. Вот только что…
До разведки мы добрались без приключений. Впрочем, на случай неприятностей, нашу 'эмку' сопровождал на некотором удалении грузовичок с бойцами из комендантского полка. Ребята делали вид что оказались тут совершенно случайно, да.
К сожалению, к моменту нашего прибытия, ребят на месте не оказалось. Командир разведчиков, пожилой уже белорус, с длинными, висячими седыми усами рассказал, что его подопечные позавчера вернувшись из рейда сообщили о странных немецких гусеничных машинах. Немцы вокруг устроили натурально параноидальное охранение, так что совсем близко подобратся не получилось. Но видимо это было что то ценное. Ничем другим такую маниакальную одержимость безопасностью объяснить было нельзя.
Увы, подробностей кроме словесного описания техники не было, возвращение ребят ожидалось ближе к вечеру, так что я поблагодарил Степана Алексеевича и отправился осматривать позиции артдивизиона противотанкистов.
Дивизион располагался на южном фланге центрального участка 'линии Карбышева'. Поскольку время для его размещения было организованно все было образцово. Каждому орудию был организован свой капонир с круговым обстрелом. Огневые позиции были хорошо замаскированы, со всех ракурсов. Для охранения были вырыты аккуратные окопы на передней линии.
Батарейцы оказались ребятами приветливыми, плюс Зорькин расторопно приволок откуда то фляжку с чистым медицинским антибактериальным средством. Не то что бы это как то влияло на боеготовность (сколько там получается то, на десяток здоровых мужиков), но к общению располагает. В общем наслушался я от ребят баек выше крыши.
Пока сидели, болтали и курили (народу почему то всякий раз так удивляется, видя, что я не курю. С чего бы вдруг?) и день подошел к концу.
А уже на следующее утро я обалдело пялился на нарисованный уставшим командиром разведчиков, только вернувшихся из очередной вылазки (с очень жирным, в прямом смысле слова, уловом), рисунок.
Итак, перед моими глазами красовалась странная решетчатая ферма на полугусеничном шасси. Кабина, низкая, забронированная была вынесена вперед транспортного средства. Если конечно я правильно понимаю где перед где зад, и рисунок (надо отдать должное очень чистый, выверенными линиями набросанный) не содержит серьезных отступлений от правды.
Тупил я минут десять. Все это время, старлей разведчик стоял рядом и ожидал распоряжений. Это будило какие то смутные ассоциации. Стоит на вытяжку. Как космонавт на старте… ТВОЮ МАТЬ!
Я схватил карандаш, и нервными штрихами накидал рядом с машиной силуэт. После чего вопросительно посмотрел на лейтенанта. Разведчик склонился над рисунком, вгляделся в него. Брови мучительно изогнулись, было видно что парень тщательнейшим образом просеивает свою память. Неожиданно, лицо его прояснилось. Он хлопнул себя по лбу и повернулся ко мне.
Так точно, товарищ капитан! Были там такие хрени. Точнее я одну видел, под покрывалом на платформе поезда. Так то не сообразил, а вы нарисовали я прикинул, она и есть. Вот смотрите он взял карандаш, и ловко заштриховал мой рисунок. Получился тент, под которым четко различались кили и нос. Я почувствовал как у меня встают дыбом волосы.
Спасибо, лейтенант. Ты не представляешь как ты помог.
В блиндаж к комбату я влетел взмыленный. Сделал рекордную стометровку. Захлебываясь воздухом и понимая, что каждая секунда на счету я выдохнул 'связь со штабом', но конец фразы утонул в противном, режущем слух вое с неба.
Мне даже не надо было выглядывать, что бы понять, что сейчас, над нашими головами, в сторону тыла шло, скорее всего, несколько десятков сигарообразных самолетов снарядов, или, говоря более современным мне языком крылатых ракет. Примитивных, тупых, но достаточно мощных, что бы нанести удар по тылам. Примитивных… Цель не самое маленькое, но одиночное здание… Здесь где то ошибка? Мозг лихорадочно искал ответ…
Бункер при звуках ракет замер.
Я встряхнул головой и в два шага преодолев расстояние до связиста, вырвал у него трубку, хрипевшую голосом кого то из штабных.
Внимание, говорит капитан госбезопасности Данилов. Я ПРИКАЗЫВАЮ СРОЧНО ЭВАКУИРОВАТЬ ЗДАНИЕ ШТАБА. В вашу сторону идет волна новейших ударных самолетов противника. ПВО не сможет сбить всех. Под мою личную ответственность. Полномочия может подтвердить сам товарищ Рокоссовский. Просто передайте ему мои слова. Только СРОЧНО! И пока будете передавать выводите людей!
Я не знаю, что подействовало больше. Мой тон, вой, который был, как мне кажется, слышан в трубке полевого телефона. Может быть связист был предупрежден обо мне сверху или снизу (через 'сортирный телефон'). В общем спорить со мной не стали. Сказали 'Есть, товарищ капитан' и повесили трубку.
Я повернулся к хозяину штабной палатки. Комбат нервно грыз чубук длинной, запорожской трубки.
Товарищ майор, немедленно приведите батальон в полную боевую готовность. В течении ближайшего часа, есть все основания ожидать атаки противника. Атаки массированной, рассчитанной на то, что мы в этот момент будем полностью обезглавлены. Простите! в голове словно щелкнуло и я повернулся к связисту.
Срочно сообщите в штаб командующего, да и циркулярно по всем подразделениям и прежде всего в СМЕРШ в ближайшей окресности наших 'нервых узлов' в настоящий момент почти наверняка находятся группы диверсантов с довольно громоздким радиооборудованием. Принять все возможные меры для их обнаружения и ликвидации! я снова повернулся к майору. Комбат уже натурально сгрыз кусок чубука трубки. Я мимоходом отметил, что останемся живы надо будет сделать подарок. Вон как человека довел.
Товарищ майор. Кто я такой вы знаете. Документы я представлял. Можете считать что сейчас я говорю от имени Веерховного. Нам в Москве стало известно про возможность применения противником на этом участке фронта нового оружия. Вой который вы слышали это именно оно. Это беспилотные самолеты снаряды. Наше ПВО объективно не способно с ними бороться эффективно. Оружие достаточно дорогое и капризное, что бы бить им по площадям. Как следствие это будет мощный удар по всем нашим 'мозгам', которые немцы за время 'стояния', успели выявить.
Само собой, что это бесполезно, без последующего наземного удара. Надо воспользоваться хаосом в управлении противника.
Ну что же, товарищ капитан. Разумно. майор снял трубку с ближайшей от него полевой вертушки и взялся за рукоятку. В этот момент связист ошарашено повернулся к нам.
Товарищи… Связь со ставкой командующего потеряна… пробормотал он.
Глава 8
Рот был полон крови и песка. Судя по всему мне порвало морду лица об землю, когда я учился летать от недалекого разрыва фугаса. Тем не менее руки ноги работали, да и мозги более менее соображали.
Я осторожно перевернулся набок и огляделся. Рядом, уткнувшись хоботов в небо стоялао развороченное почти прямым попаданием авиабомбы орудие 'ЗиС 2'.
В полуметре от меня валялся чей то башмак. Пикантности добавляла торчащая из него голенная кость в обрывках то ли обмотки то ли портянки (я в этом не разбираюсь, ибо пижонски пользовался всю дорогу
