Усталая Тэлия стояла, чувствуя на плечах крепкую хватку его рук, слыша, как голос Криса призывает ее вернуться к исполнению обязанностей. Ей страстно, невыразимо хотелось переложить свои обязанности на него, и она знала, что, если она попросит, Крис согласится.
Но если она переложит свой долг на кого-то другого, она окажется недостойной своего призвания. Совершай она обычный объезд сектора, то рядом не оказалось бы Криса, который взял бы на себя бремя ее задач, потому что она, Тэлия, видите ли, чувствует себя слишком выдохшейся, слишком больной, слишком измотанной… и, да, слишком трусливой, чтобы встретиться лицом к лицу с людьми и снова доказать им, что они не ошиблись, доверяя ей, доказать, что Герольд может нести не только кару, но и исцеление. Им нужно снова показать, что, хотя Герольд обладает силами, которых должен бояться виновный, они никогда не будут направлены против невинного. Она должна встретить страх на их лицах и вновь превратить его в доверие. Крис не может сделать этого за нее, и, не будь его здесь, она, Тэлия, не смогла бы даже позволить себе роскоши на миг вообразить, что такое возможно.
Тэлия вздохнула, и, услышав в этом вздохе усталость и боль, Крис почти захотел, чтобы она попросила подменить ее. У него душа болела за Тэлию, но сейчас шло то испытание огнем, через которое рано или поздно должен пройти каждый Герольд, а она — в особенности. Долг для Герольда всегда должен стоять на первом месте, чего бы это ни стоило ему лично. Тэлия доказала, что контролирует свой Дар. Доказала, что готова принять этическую и моральную ответственность, которую ее особый Дар на нее накладывает. Теперь она должна доказать, что обладает достаточной силой ума и духа, чтобы довести до конца любое дело, за которое возьмется.
У Тэлии не было выбора, у Криса — тоже. Они приняли на себя ответственность наряду со всеми остальными сторонами жизни Герольда. Но… Крису было больно за нее.
Тэлия подняла голову и, должно быть, ясно прочла эти мысли в его глазах.
— Пойду-ка я лучше разыщу городской Совет, мэра и писца, — сказала она, выпрямляясь и придавая лицу спокойное выражение. — Надо работать.
Глядя на то, как она удаляется, высоко подняв голову, уверенной походкой, ничем не выдавая своих внутренних страданий, Крис почувствовал прилив гордости.
Теперь она стала настоящим Герольдом.
Крис отправился к ближайшему Путевому Приюту первым и уже закончил все приготовления, когда, сгорбившись от усталости, подъехала Тэлия. Правила, которым они оба подчинялись, разрешали ему сделать для нее хотя бы такую малость. Тэлия легла задолго до него, и к тому времени, когда Крис присоединился к ней, казалось, уже спала, но он почувствовал в темноте, что она вздрагивает от беззвучных рыданий, и привлек к себе, чтобы она смогла выплакаться у него на плече и заснуть.
На второй день Тэлия выслушала отчеты и новости и занялась рассмотрением жалоб. Криса коробило, когда он видел, как настороженно смотрят на нее горожане, словно она какое-то существо из легенды — могучее, но совсем не обязательно заслуживающее доверия. Хорошо, что населенный пункт был таким большим: после того, что сделала Тэлия накануне, могло оказаться нелегко найти доедающих, чтобы решение по их делу выносила она — кроме разве что тех, кто оказался в совершенно безвыходном положении Но в поселениях такого размера каждому, кто хотел подать жалобу на рассмотрение Герольда, полагалось заранее представить письменное заявление; ввиду наличия такого свидетельства не нашлось ни одного жалобщика, настолько смелого, чтобы отрицать свое первоначальное намерение.
Тэлия имела право определять порядок рассмотрения тяжб; обычно она им не пользовалась, но на сей раз поступила иначе. Она сделала мудрый шаг, выбрав для первоочередного рассмотрения дела, решение которых требовало такта, понимания и чуткости Постепенно жители поселка стали свободнее чувствовать себя в ее присутствии, страх перед ней начал проходить На третий день они уже смеялись над меткими шутками, которые она порой вставляла в свои замечания, страх был позабыт. На четвертый же день, когда Тэлия распрощалась с горожанами, доверие к Герольдам ее трудами было восстановлено и даже упрочено. Крис так гордился ею, что, когда они поехали дальше, к следующей остановке, буквально сиял.
Боги, должно быть, разделяли его чувства, поскольку наконец-то стали к Тэлии благосклонны. Остаток срока ее службы в секторе прошел без каких-либо новых испытаний.
— Не могу поверить, что все позади.
— Лучше поверь, — рассмеялся Крис, — потому что перед нами как раз точка рандеву. И если глаза меня не обманывают…
— Не обманывают. Там пасется Спутник, и я, кажется, вижу двух мулов.
— Значит, сегодня мы в последний раз ночуем в Путевом Приюте. Жалеешь?
— Что не буду есть твою или свою стряпню и спать на соломе? Шутишь!
Крис хмыкнул и сощурился от лучей клонящегося к западу солнца.
— Чу! — воскликнул он патетически. — Мнится мне, избавитель наш услышал копытец наших Спутников сребристый звон.
— Или то, как гремят в твоей пустой башке скудные мысли, — Тэлия сжала ногами бока Ролана, и он поднялся в галоп. — Это Гриф-фон!
И точно, встречавший их Герольд оказался однокурсником Тэлии. Он получил Белое одновременно с ней, но, очевидно, рано закончил свою стажировку. Тэлия соскользнула со спины Ролана, когда они со стуком копыт и звяканьем бубенцов затормозили возле Гриффона, и сердечно обняла и поцеловала старинного приятеля, отчего тот зарделся, как маков цвет. Он с таким явным облегчением приветствовал Криса, что они с Тэлией с трудом удержались от смеха при виде смущения бедного парня.
— Всего в получасе езды по дороге отсюда трактир, — сказал Гриффон, слегка запинаясь. — Вас там ждут. Я подумал, что вы, вероятно, предпочтете сегодня спать на мягких постелях, поэтому, когда мой Фарист поймал краешек послания Ролана, я съездил туда и предупредил их.
— Здорово, спасибо! — ответил Крис за них обоих, тронутый неожиданной любезностью.
— Кажется, целая вечность прошла с тех пор, как мы спали на настоящих кроватях.
— Не правда, — перебила его Тэлия, — мы спали в настоящей постели чуть больше четырех месяцев назад, у Тедрика.
— Совершенно верно, но все равно кажется, что прошла вечность. Однако ты мне напомнила: первый мой тебе совет, Гриффон, — всегда старайся останавливаться на самом северном Пункте Пополнения Припасов, возле самого Ягодника. Тедрик — хороший хозяин, любит общество, а уж его стряпня!… — Крис в шутливом экстазе закатил глаза.
— А мой первый совет — берегись еще одного северного сюрприза… — Тэлия кратко обрисовала симптомы мора и описала, как обезлюдела Развилка.
Они по очереди рассказывали об опасностях и ловушках, подстерегающих того, кто объезжает здешний сектор, потом передали Гриффону чирр и остатки продовольствия и снаряжения. Он помог им погрузить их собственные пожитки на мулов, и к сумеркам уже расположился в Приюте, а они отправились в путь.
Когда во тьме перед ними засветились огни трактира, Крис почувствовал, что Тэлию охватила невольная дрожь.
— Знаю, — сказал он ей тихо. — Теперь все позади — и именно теперь начинает становиться по- настоящему трудно. Но ты готова. Поверь мне, птичка, ты действительно готова.
— Ты уверен? — тихо, с сомнением откликнулась Тэлия.
— Как никогда в жизни. Ты готова с самой Западной Вежи. Если ты смогла справиться с тем, справишься с чем угодно: с обидчивыми вельможами, с наследницами престола, мучимыми подростковыми заморочками, с Герольдами с разбитыми сердцами…
— Мечтательными Герольдами, обуреваемыми любовью-судьбой… — подхватила она с оттенком сарказма.
— Даже с ними. Особенно с ними. Ты еще не позволяла своим чувствам помешать делу, не позволишь и теперь. Ты готова, маленькая. И если ты посмеешь выставить меня лжецом…
— То что?
— То я… найму Барда, чтобы он вывел тебя в каких-нибудь едких куплетах.
— Великая Богиня! — Тэлия покачнулась в седле, театрально схватившись за сердце, словно ее ударили кинжалом; к ней вернулось хорошее настроение. — Вот участь горше смерти!
