Вульф отрицательно покачал головой.
– Нет, сэр. Я действительно сам понял это. Наряду с другими вещами. Я не удивился бы, узнав, что три дня назад вы были вполне уверены, что или мистер Мак-Нэр, или мистер Геберт убили Молли Лоук. Конечно, вы не были в состоянии отделить полный вздор от вероятности.
– Я знаю. Я не был убежден… в чем-либо… Теперь, конечно, я в большом затруднении. Эта история с Мак-Нэром ужасна. Газеты принялись за все снова. Полиция охотилась за нами сегодня утром… за всеми Фростами… как если бы мы… знали что-то об этом. И, конечно, Элен очень подавлена. Она хотела пойти к телу Мак-Нэра сегодня утром, но пришлось ей сказать, что еще идет вскрытие. И, может, это не плохо. Потом она захотела приехать к вам, и я привез ее сюда. Я вошел первым, так как не знал, здесь ли вы. Она на улице перед домом, в моей машине. Можно привести ее сюда?
Вульф поморщился.
– Я ничего не могу сделать для нее, в данный момент. И я думаю она не в таком состоянии…
– Она хочет видеть вас.
Вульф поднял на дюйм плечи и снова опустил их.
– Приведите ее.
Лу Фрост поднялся и зашагал из комнаты. Я пошел с ним, чтобы помочь открыть и закрыть дверь. У обочины тротуара была поставлена закрытая двухместная машина, и из нее возникла Элен Фрост. Луэлин проводил ее в дом, и я должен сказать, что у нее уже было мало сходства с богиней. Глаза у нее опухли, нос был покрыт пятнами, и она выглядела больной. Ее орто-кузен провел ее в кабинет, и я последовал за ними. Она кивнула Вульфу и уселась в кресло «для тупиц», затем посмотрела на Луэлина, на меня и на Вульфа, как если бы она была не уверена, что знает нас. Она посмотрела на пол и вновь подняла голову.
– Это было прямо здесь, – сказала она глухим голосом, – не так ли?
Вульф кивнул.
– Да, мисс Фрост, но если вы пришли сюда только чтобы содрогнуться над местом, где умер ваш лучший друг, то это нам нисколько не поможет. Это детективное бюро, а не питомник для меланхоликов. Да, он умер здесь. Он проглотил яд, сидя в этом кресле. Он встал на ноги, шатаясь, и пытался держаться прямо, но судорога свела его, он упал на пол и умер. Если бы он был все еще там, вы могли бы протянуть руку и коснуться его, не вставая с кресла.
Элен пристально смотрела на него, затаив дыхание. Луэлин запротестовал:
– Ради Бога, Вульф, не думаете ли вы…
Вульф протестующе поднял руку.
– Я думаю… мне нужно было сидеть здесь в кабинете и наблюдать, как мистера Мак-Нэра убивали в моем кабинете… Арчи, твой блокнот, пожалуйста. Вчера я сказал мисс Фрост, что пора, чтобы что-то было сказано ей. Что я сказал ей? Прочтите.
Я достал книжку, перелистал назад страницы, нашел это место и зачитал: «Из-за вашей самонадеянности вы принимаете на себя слишком большую ответственность. Молли Лоук умерла девять дней назад, может быть, из-за чьей-то неудачной попытки убить кого-то другого. Все это время вы имели сведения, которые, если их использовать со знанием дела, могли бы дать что-нибудь гораздо более важное, чем бессильная мстительность. Это могло бы спасти жизнь, и даже возможно, жизнь достойную спасения».
– Достаточно, – прервал меня Вульф и повернулся к ней, – это, мисс Фрост, был вежливый и разумный призыв. Я не часто обращаюсь к кому-нибудь таким образом, я слишком горд. Я действительно обратился к вам, но безуспешно… Если вам больно, когда вам напоминают, что ваш лучший друг умер вчера в агонии, на том месте, которое занимаете теперь вы, то думаете, мне было приятно сидеть здесь и смотреть, как он умирает?!
Он круто повернулся к Луэлину.
– А вы, сэр… сначала наняли меня, а затем стали мешать мне, как только я сделал первый шаг… Теперь вы готовы спустить курок, возмущаясь, если я не проявляю нежности и сочувствия к раскаянию и печали вашей кузины. Я не испытываю таких чувств, потому что у меня нет таковых. Если я предлагаю что-нибудь для продажи в этой комнате, что стоит купить, это, конечно, не теплое сердце и не сентиментальное сочувствие к страданиям избалованных бестолковых детей…
Он опять повернулся к Элен.
– Вчера, в запале гордости, вы ничего не спросили и ничего не предложили. Те сведения, которые вы дали, были вырваны у вас угрозой. Для чего вы пришли сегодня? Что вы хотите?
Луэлин встал и приблизился к ее креслу. Он сдерживался.
– Пойдемте, Элен, – упрашивал он ее, – давайте, пойдем отсюда.
Она протянула руку, коснулась его рукава, покачала головой, не глядя на него.
– Сядьте, Лу, – сказала она ему, – пожалуйста, я заслужила все это.
– Нет, уйдем.
– Я хочу остаться.
– А я нет…
Он выставил подбородок по направлению к Вульфу.
– Послушайте, я извинился перед вами. Это мой долг перед вами. Но теперь я хочу сказать… то, что я подписал здесь во вторник… я делаю предупреждение. Я покончил с этим. Я не плачу вам десять тысяч долларов, потому что у меня их нет, и вы не заработали их. Я могу заплатить разумную сумму в любое время, когда вы пришлете счет. Сделка аннулируется.
Вульф кивнул и сказал вполголоса:
– Я ожидал этого, конечно. Подозрения, подтвердить которые вы меня наняли, испарились… Угрозы приставания к вашей кузине, вызванного ее признанием, что она уже видела эту коробку конфет, больше не существует. Половина вашей цели достигнута, раз ваша кузина больше не будет работать… по крайней мере, не у Мак-Нэра. Что касается другой половины, продолжать расследование убийства Молли Лоук означало бы необходимость расследования также и смерти Мак-Нэра, а это легко могло бы привести к чему-либо весьма неприятному для любого из Фростов…
Такова логика этого дела для вас, совершенно правильная; а если я ожидал бы получить даже небольшую часть моего гонорара, мне, вероятно, пришлось бы возбуждать дело против вас. Ведь вы вызвали меня в этот ад на Пятьдесят вторую улицу своим проклятым письмом. До свидания, сэр. Я не порицаю вас, но я, конечно, пошлю вам счет на десять тысяч долларов. Я знаю, что вы думаете: что вас не будут преследовать судебным порядком, потому что я не поеду в суд давать показания. Вы правы, но я все равно пошлю вам счет.
– Продолжайте. Пойдем, Элен.
Она не шевельнулась. Она сказала спокойно:
– Сядьте, Лу!
– Для чего? Пойдемте. Вы слышали, что он сказал о неприятностях для любого из Фростов?.. Разве вы не видите, что это он напустил на нас полицию, как если бы мы все были шайкой убийц. И он сделал это на основании чего-то, что сказал ему вчера Мак-Нэр прежде… прежде чем это случилось. Я не говорю, что Мак-Нэр солгал ему, я просто говорю…
– Лу, прекратите это!
Она произнесла эти слова негромко, но решительно, потом положила руку на его рукав.
– Послушайте, Лу. Вы очень хорошо знаете, что все недоразумения, которые мы когда-либо имели, были из-за дяди Бойда. Не думаете ли вы, что мы могли бы прекратить их теперь, когда он мертв? Я сказала вчера мистеру Вульфу, что дядя Бойд был самым прекрасным человеком, которого я когда-либо знала… я не надеюсь, что вы согласитесь с этим… но это правда… Я знаю, что он не любил вас, и я честно думаю, что это единственное, в чем он был не прав. – Она встала и взяла его за руки. – Вы прекрасный человек тоже, Лу, у вас много прекрасных черт. Но я любила дядю Бойда… Это он наделил меня тем здравым смыслом, который у меня есть. Благодаря ему я не стала просто совершенно глубокой дурочкой… Он всегда имел обыкновение говорить… всякий раз, когда я… я….
Она резко отвернулась и села, закрыла лицо ладонями и начала плакать. Луэлин ошеломленно смотрел на нее.
– Ну, Элен, ради Бога, я знаю, что вы чувствуете.
