4
Предисловие
Кровать была установлена изголовьем к широкому окну -
с недавнего времени единственной связи человека с приро(
дой, точнее, с небольшим кусочком сельского пейзажа.
Если выпадала нечастая для Англии удача, и тучи обходи(
ли дом стороной, мужчина подставлял свои, покрытые стар(
ческими пятнами руки, солнечному лучу, а в долгие ночные
часы следил за причудливым, похожим на лик человека ри(
сунком лунных гор.
Он был далеко не молод, хотя и не глубокий старик. Но
сердце, да и не только, подкачали, ограничив в движениях,
приковав к бесконечным лекарствам и процедурам. Но толь(
ко тело, не голову. В награду или наказание Всевышний огра(
дил от старческого маразма, оставил трезвый ум и память,
способность координировать жизнь Семьи, фиксировать дег(
радацию собственного организма и понимать, как мало оста(
лось от его «шагреневой кожи».
Мужчина имел многое из того, о чем только мог мечтать
смертный на исходе лет: многочисленных и любящих род(
ных, безукоризненное внимание и уход, достаток, нажитый
многолетним трудом, но не было душевного покоя. Он был
умен и опытен, чтобы не предвидеть возможных осложне(
ний. Память услужливо перелистывала страницы великой
Книги: «Ибо знаю я, после смерти моей развратитесь вы и
сойдете с пути, который я указал вам, и постигнут вас бед(
ствия в конце дней…»*
Все чаще, особенно в часы ночного одиночества, когда
вступал в свои права оркестр шорохов, понимал, что он уже
взошел на свою последнюю вершину Нево** и должен дать
благословение тем, кто унаследует его дела на земле.
*Тора (Ветхий завет), Дварим, 31, Ваелех.
**Моше (Моисей), по велению Всевышнего не вошедший в Изра(
иль и умерший на горе Нево.
5
ЧАСТЬ 1
ГЛАВА 1
Наум устало откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Рядом, у окна, еще никто не сидел, однако самолёт постепен(
но заполнялся пассажирами, и надежда на то, что у него оста(
нется какая(то степень свободы, таяла с каждой минутой. Taк
оно и случилось: возле его ряда остановилась молодая жен(
щина, с трудом затолкнула объёмистую сумку в верхнее ба(
гажное отделение и обратилась с просьбой пересесть в крес(
ло у окна. Так как он несколько помедлил с ответом, женщи(
на спокойно, даже немного сурово объяснила, что боится ле(
тать на самолетах, особенно у окна. Тон просьбы напоминал,
скорее, чтение протокола какого(то собрания, и Наум поду(
мал, что попутчица либо не настроена на шапочное знаком(
ство, либо устала до такой степени, что нет сил даже для ма(
ленькой улыбки или лёгкого кокетства.
И тот, и другой варианты вполне устраивали его: после бес(
сонной ночи в дороге и в аэропорту, томительной процедуры
прохождения багажного контроля и таможенного обряда,
меньше всего хотелось каких(либо контактов. Через окно ил(
люминатора было видно, как холодный осенний ветер с дож(
дем заставлял съёживаться пассажиров у трапа самолёта, а
тяжелые нависшие тучи обещали приличную болтанку на
взлете.
В свои пятьдесят он налетал много километров на разных
самолетах и в разную погоду, научился спокойно и терпели(
во переносить все неудобства, мог быстро расслабиться и зас(
нуть еще до взлета, но сегодня, как и в последние несколько
дней, его не покидало ощущение дискомфорта и даже легкой
тревоги. На то было две причины: впервые вылет заграницу
и сразу в - Лондон, но главное то, почему он туда направля(
Ситуация была нестандартная: трудно проанализировать
возможные варианты развития событий как там, в стране ту(
манного Альбиона, так и после возвращения в Москву. Это
сложнее, чем решение многоходовых шахматных задач, где
