располагались в густонаселенных городских районах, вот так и эти были глубоко в лесу. Деревья закрывали нас от прямого ветра, но сильно хлестали ветками, осыпая мелким мусором и листьями. Мы были единственными в этой глуши, все остальные люди благоразумно укрылись от непогоды.
— Это здесь! — крикнула я своим спутникам, пересиливая ветер. Из сумки, что носила вдоль тела, я достала жезл и железный ритуальный кинжал — атаме. — Если они попытаются напасть, то…
И они напали.
Пять духов, два водяных элементаля и еще один, выглядевший как блуждающий огонь. Элементалями были джентри, которые не могли перейти в этот мир в их первоначальном виде. Они выглядели как неясные антропоморфические сущности, созданные из элементов, приближенных к их магии. Судя по размаху шторма, я предположила, что поблизости были еще противники, но, вероятно, слабее по силе. Их задачей было всей своей мощью поддерживать эту погоду, но не лезть в бой. В схватку вступили более могущественные, имеющие поддержку резерва, как мне часто приходилось видеть раньше. Духам, которые не смогли попасть в Преисподнюю, было все равно, кто правит людьми или Иным Миром. Поэтому они легко вербовались моими врагами.
Но они были не единственными помощниками с того света.
— Волузиан! — вызвала я. Быстро пропела слова, призывающие моего не-мертвого миньона. Звуки терялись в порывах ветра, но это было неважно. Решительный замысел и сила, как я и рассчитывала, привели к тому, что в долю секунды передо мной материализовался Волузиан. Ниже меня ростом, с остроконечными ушами, глянцевой черной кожей, которая напоминала мне шкуру саламандры. — Духи! — резко крикнула я.
Волузиан не нуждался в дальнейших убеждениях. Он ненавидел меня. И даже хотел убить. Но до тех пор, пока я была связана со своим слугой, он был вынужден подчиняться моим приказам и с яростью атаковал духов. Его магия ярко вспыхнула сине-белым на фоне темного пейзажа. Жасмин уже наметила себе водяного элементаля в то время, как Пейджел взял на себя блуждающий огонь, которого я определила для себя, как связанного с воздухом или изменениях в атмосфере.
А я? А я не спешила. Я ненавидела это, но выбора не было. Нас втягивали в это снова и снова. Решение оставить детей ничего не значило, если буду позволять себе резко двигаться или того хуже — убивать. Оберегая себя, я оберегала их, хотя справляться со своим бойцовским инстинктом было тяжело. К счастью, я была не такой уж бесполезной. Напавшим на нас была нужна я, но их отвлекали на себя мои спутники. Это позволило мне использовать свою магию, чтобы погасить наиболее раздражающие эффекты погоды и дало возможность изгонять духов. Волузиан хорошо справлялся с ними, но конечно, чем меньше их было, тем для него лучше.
Я провела жезлом, объединив одного духа вместе с противником Волузиана. Они были прозрачными видениями и плыли в воздухе, почти незаметные на открытом месте в лучах солнца. Тени и тучи делали их устрашающее заметными. Открывая мои чувства, я потянулась через этот мир, через Иной Мир, легко коснулась входа в Преисподнюю, устанавливая связь, прочную, но не позволяющую втянуть меня туда. Изгонять духов в Иной Мир было легче и я обычно практиковала это, чтобы не пугать обывателей. Духи, высланные туда, могли вернуться, и я не могла больше использовать такую возможность. Чем меньше их вернется за мной, тем лучше. Или Преисподняя или неудача.
Я сфокусировала волю на своей цели, используя человеческую магию, умея как шаман выдворять духа из этого мира. Существо яростно завопило, чувствуя притяжение Преисподней, и, секунды спустя, дух исчез. Я сразу перевела взгляд на второго духа, кратко оценивая необходимость моей помощи Пейджелу и Жасмин.
К моему удивлению, Пейджел уже почти расправился с элементалем — блуждающим огнем. Я даже не видела, как это произошло. Изгонять элементалей в Иной Мир и сейчас у меня получалось отлично, а для моих напарников физическая конфронтация была вопросом выбора. Пейджел использовал свою магию, чтобы разрушить элементаль полностью, отправляя его в небытие. Я знала, что, как маг, он сильный, но до сегодняшнего дня не видела в сражении. Он сильнее Жасмин, поняла я. Покончив со своим противником, сразу присоединился к Жасмин против водного элементаля, в то время как она призвала воду из его формы, разорвав ее на капли. Одновременно я изгнала и второго духа.
— Эжени, беги! — крикнула Жасмин, почти не оглядываясь на меня, в то время как она и Пейджел по очереди сражались с последним элементалем. Волузиан был занят оставшимся духом. Перевес был на нашей стороне. Ни у кого из нападавших не было шанса сбежать и вернуться за мной.
Я поморщилась, но медлить не стала. К тому же, эта часть плана была обговорена заранее. Эти иномирные обитатели были здесь из-за меня. Если я исчезну до того, как они будут уничтожены, они вероятно уйдут сразу, как только поймут, что остались только Жасмин с Пейджелом (и Волузиан). Я чувствовала себя трусом и твердила себе — если ты погибнешь, дети умрут тоже.
Я припустила этой трусцой, продолжая рассеивать бурю и облегчая себе дорогу. Впереди показался кольцо ярко-желтых лютиков, резким контрастом выделяющееся на зеленой траве парка. Не сомневаюсь, сколько труда приложили работники парка, скашивая их, но лютики вырастали в течение дня. Они обозначали врата.
Я еще была далеко от них, когда что-то ударило меня слева. Сила поразила меня снова, и едва я смогла увернуться, чтобы уменьшить сотрясение, как больно упала на колени. Было глупо для меня подумать, что врата не охраняются. На меня напал еще один элементаль, выглядевший как композиция мха и листьев. Они падали и разлетались перед глазами, показывая его слабость. Он с трудом существовал в этом мире и его шансы на выживание были малы, хотя можно предположить, что он пришел, чтобы захватить меня ценой своей жизни.
Я успела подняться на ноги, пока он ко мне не приблизился. В покрытой листвой руке элементаль сжимал остро заточенный медный кинжал. Медь была самым твердым металлом. которым могли пользоваться джентри и даже если она не была столь эффективна, как сталь, тем не менее для убийства годилась. Движения элементаля были шумными и неуклюжими, давая мне возможность подняться, несмотря на замешательство. В руке у меня по-прежнему был железный атаме, и я чувствовала некоторое удовлетворение от того, что беременная я или нет, была быстрее этого неуклюжего создания. Он покачнулся ко мне, но я легко увернулась, дав себе возможность действовать атаме. Лезвие ранило, полосуя зеленую грудь элементаля. Он завопил от боли, но я приняла мгновенное решение не доводить дело до конца. Не хотела наслаждаться, играя в героя. Ранение было более, чем достаточное, чтобы затормозить элементаля и дать мне возможность для прыжка во врата. Я заторопилась в кольцо лютиков и потянулась к Иному Миру. Эти врата были самыми надежными из тех, что действовали в любое время года и не требовали практически никаких усилий для тех, кто умел пользоваться ими. Это было второй причиной для выбора этого штата.
Переходы между мирами открылись, и я почувствовала некоторую дезориентацию, как будто меня разобрали по частям, а потом опять собрали. Через несколько секунд я обнаружила себя стоящей в Королевстве Жимолости, в окружении собственных солдат. Признаков присутствия неприятеля не было и, судя по потрясенным взглядам охраны, для них было полной неожиданностью видеть меня только с поля боя. Однако, не потратив зря времени, моментально направили свое оружие на элементаля, проследовавшего за мной через врата.
Только это теперь не было элементалем. Это не было даже — оно-. Это была она, женщина-джентри, не старше меня, с каштановыми волосами, убранными в высокий узел. Она успела сделать пару шагов в мою сторону, пока не упала. Кровь залила ее грудь, показывая, насколько серьезно я ее ранила. Это было сделано железом — ядом для джентри — и произошло в человеческом мире, где она была наиболее слаба. Может, она бы и смогла залечить подобную рану в своем мире, но в этом случае было уже поздно. Лезвие выпало из ее рук, когда она слабо вцепилась в свое окровавленное тело. Все это время джентри не сводила с меня глаз.
— Не бывать… пророчеству… — выдохнула она, пока смерть не забрала ее. Полные ненависти глаза потускнели, и больше она не произнесла ни слова. Мне стало нехорошо.
Новоприбывшие показались во вратах, что сразу привлекло внимание моих стражей, но это оказались всего лишь Жасмин с Пейджелом. По ним было заметно, что они побывали в сражении, но серьезных повреждений не было видно. Жасмин сразу взглянула на меня и, несмотря на жесткое выражение ее лица, я знала, что она проверяла, не ранена ли я, как только что я сделала это для нее. Было трудно поверить,
