такие страдания? Разве я мог обречь на такие страдания тебя?
Бронте наконец поняла, почему Лука два года назад поступил именно так. Он заботился о ней и похоронил собственные надежды и мечты, чтобы избавить ее от возможных ужасных последствий.
— Значит, поэтому ты так резко порвал со мной? — спросила Бронте. — Ты хотел, чтобы я думала, будто ты ничего ко мне не испытываешь? Но ты никогда не говорил мне о своих чувствах, пока мы были вместе.
Лука встретил ее взгляд и с трудом сглотнул.
— Мне было очень трудно тебя прогнать, — признался он. — Я не сомневался, что, встретившись с тобой лично, не смогу от тебя отказаться. Пару раз я едва не позвонил тебе, но в последний момент передумывал. Я не хотел, чтобы ты меня жалела и оставалась со мной из чувства долга.
От его слов у нее перехватило дыхание.
— Я… я осталась бы с тобой, Лука, неужели ты сомневаешься?
— В этом-то и проблема, дорогая, — сказал он. — Я был уверен, что ты останешься со мной несмотря ни на что, но не мог позволить тебе сделать это. Что было бы, если бы произошло худшее? Я мог бы стать умственно отсталым паралитиком. Ты не должна была губить свою жизнь ради меня. Ты так талантлива! Я был уверен, что ты в конечном счете станешь преподавать в Лондонской академии балета. Я мешал бы тебе. Мне пришлось тебя отпустить.
Бронте крепко обняла Луку за талию, ее слезы намочили его рубашку.
— Я никогда не переставала любить тебя, — рыдала она. — Я все это время тебя обманывала — врала, что ненавижу тебя. Я так и не научилась тебя ненавидеть.
Лука вдохнул аромат ее волос, прижимая Бронте к себе.
— Я надеялся, что чувства между нами по-прежнему живы, — хрипло продолжил он. — Я дал себе обещание, что целый год буду восстанавливать здоровье после операции, а потом свяжусь с тобой. Прошедший год показался мне вечностью. Я и не подозревал, что у меня растет дочь.
Бронте посмотрела на него блестящими от слез глазами:
— Она полюбила тебя сразу, как только увидела, Лука. Тебе не придется переживать, что ты пропустил первый год ее жизни. Когда Элла подрастет, мы все ей объясним. Важно то, что ты с ней сейчас. Ты ее отец. Ты всегда был ее отцом.
Он одарил Бронте полуулыбкой:
— Я люблю тебя. Ты это понимаешь, да? Я влюбился в тебя с первого взгляда. Ты — мое сердце, мой разум, моя жизнь. Я люблю тебя так сильно, что у меня больно сжимается грудь.
Она продолжала плакать:
— Кажется, я только сейчас начинаю это понимать.
Он нежно отвел пряди волос, упавшие на лицо Бронте, и трогательно посмотрел ей в глаза:
— Я влюбился в тебя в тот день, когда мы встретились в лондонском книжном магазине. Ты помнишь, как столкнулась со мной, выронила сумочку и все ее содержимое рассыпалось по полу?
Бронте улыбнулась:
— Таким образом ты узнал мой адрес, не так ли? Ты проверил мою записную книжку, прежде чем отдать ее мне.
— На что только не пойдет отчаявшийся мужчина, — заметил Лука с улыбкой. — Я хотел увидеть тебя снова. Ты сразу же мне понравилась. Я никогда не испытывал ничего подобного к женщине. Когда наши пальцы соприкоснулись, пока я вручал тебе блеск для губ, меня словно пронзило электрическим током. Пальцы покалывало даже несколько часов спустя.
— Мои тоже, — улыбнулась Бронте, обнимая его за шею.
Лука наклонился и мягко, и неторопливо поцеловал ее в губы. Когда он поднял голову, Бронте посмотрела на него с изумлением.
— До сих пор не могу поверить, что все происходит наяву, — медленно проговорила она. — Я мечтала о том, что в один прекрасный день встречусь с тобой. Но мне в голову не приходило, что мы действительно встретимся.
— Мне жаль, что все так получилось, — сказал Лука. — Но я поступил бы точно так же снова. Я слишком сильно тебя люблю, чтобы умышленно уничтожить твою жизнь.
— Ты кому-нибудь рассказывал о своем состоянии? — спросила Бронте.
— Рассказал только тогда, когда все закончилось, — объяснил он. — Я оставил письмо адвокату на случай чрезвычайной ситуации. Доктора должны были связаться с ним, если все пойдет не так. Моя семья, конечно, была ужасно расстроена, как ты можешь себе представить, особенно мать. Она уже потеряла одного ребенка и так и не оправилась от горя. Джорджио воспринял мое признание более или менее спокойно, но Ник очень рассердился. Но я думаю, теперь он простил меня.
Бронте с любовью погладила его по лицу:
— Я так рада, что ты обо всем мне рассказал, Лука. Я очень переживала из-за того, что ты женишься на мне только ради Эллы. Мне это казалось неправильным.
Он нахмурился:
— Я видел, как драматично складывались отношения между моей матерью и Мейей. Ни та, ни другая не желали пойти на компромисс. Мне не хотелось, чтобы ты прошла через все это. Я намеревался возродить наши отношения, но решил дать тебе немного времени.
Бронте посмотрела на него с укоризной:
— Ты был ужасно настойчив.
— Ну, — сказал Лука, робко улыбаясь, — упорство — не самое плохое качество.
Она крепче к нему прижалась.
— Вне сомнения, — промурлыкала Бронте. — Особенно если ты говорил всерьез о желании зачать брата или сестру для Эллы.
Глаза Луки засияли.
— Ты хочешь сказать, что готова родить еще одного ребенка?
Молодая женщина улыбнулась:
— Как тебе мое предложение?
Лука потянул вниз бретели ее ночной рубашки.
— Теперь тебе не удастся остановить меня, дорогая, — заявил он, уложил Бронте на спину и припал к ее губам.
Бронте стояла в конце прохода и смотрела на ждущего ее у алтаря Луку. Заиграл орган, гости заулыбались. В воздухе витал пьянящий аромат цветов, надежды, счастья и любви.
Бронте поймала взгляд матери и улыбнулась. Элла, сидящая на коленях у Тины Беннет, засмеялась и радостно воскликнула:
— Мама касивая!
— Мама прекрасна, — сказал Лука, когда Бронте встала рядом с ним.
— Привет, — тихо произнесла она.
— И тебе привет, — откликнулся он, взяв ее за руки и тихонько сжал их. — Ты дрожишь.
— Я нервничаю.
— Не нервничай, сокровище мое, — попросил он. — Сегодня начинается наша настоящая семейная жизнь.
Священник провел церемонию венчания, после которой глаза у всех были на мокром месте. Бронте и Лука в окружении членов его семьи вышли из церкви. Казалось, в такой торжественный день о вражде забыли даже Джорджио и Мейя.
Мать Луки вытерла слезы, улыбнулась и заключила Бронте в крепкие объятия. За прошедшие две недели она стала мягче относиться к будущей невестке и с удовольствием помогала ей готовиться к свадьбе.
— Добро пожаловать в нашу семью, Бронте! — воскликнула Джованна. — Ты подарила моему сыну столько радости! Ты подарила радость и мне. Я не знаю, как тебя благодарить.
— Его невозможно не любить, — произнесла Бронте, глядя на Луку и едва переводя дыхание от
