покажет перед ним страха. Она была принцессой, и один из ее особых навыков еще действовал.
- Почему ты так сердишься на меня? - спросила она, намеренно понижая голос, с нотками неуверенности, которую чувствовала.
- Ты еще спрашиваешь?
Мужчина буквально заорал на нее. Пара птиц слетела с деревьев, отчего листья зашелестели.
- Твой рев испугал природу.
Его губы сжались, словно он заставлял себя успокоиться.
- Я не ревел.
Она едва не разрушила их шаткое перемирие, подняв брови и ответив на грани сарказма. Ее мать была бы в ужасе от таких манер, но она научилась этому у своего брата Николая. Ее родители были бы потрясены некоторым вещам, о которых братья рассказывали ей – девушке, готовящейся к замужеству. Еще одна волна воспоминаний накрыла ее. Бриана почувствовала подступающий ком в горле, но быстро сглотнула, пытаясь избавиться от грусти. Она нуждалась в помощи этого мужчины. Отчаянно. Все остальные способы, которыми она пыталась привлечь его внимание, потерпели неудачу.
Но он был ее воином, что с трудом укладывалось в ее голове.
Бриана мило улыбнулась. Она заставит его помочь ей. Так или иначе, были и другие пути достижения цели.
- Конечно же, ты обижен. Прости меня, – пусть даже ей придется обмануть его.
Его глаза сузились. Он изучал ее, пытаясь раскрыть признаки обмана. Бриана затаила дыхание, сохраняя расслабленное выражение лица. «
Либо он не очень-то умел распознавать обман, либо его насколько боялись, что не осмеливались лгать ему. Или, может быть, он знал, что она лжет, и наслаждался мыслью, что она поверила тому, что он поверил ей. Она могла снова и снова прокручивать эту гипотезу в своей голове, но ей нужно было действовать.
- Я ни в коей мере не хотела тебя расстраивать, - попробовала она еще раз.
Воин издал издевательский смешок.
- Ты меня не расстроила.
Да, его огорчение значило бы, что он заботится о ней. Но этот грубый мужчина, стоявший напротив нее, не выглядел так, словно заботился о многих.
- Задело? - предположила она, наслаждаясь тем, что тема его «расстройства» продолжалась вместо того, чтобы перейти в другую, как желал бы он.
Он скрестил руки на груди.
- Грустишь?
Выражение его лица говорило, что она отталкивала его.
- Сердишься?
- Заканчивай.
- Разъярен?
- Уже ближе.
Но в его темно-карих глазах больше не было следов гнева. Чувство напряженности не отражалось на его огромных плечах, а руки не сжались в кулаки. Что б вы знали, воин обладал чувством юмора.
- Раздражен? - наконец, предложила она.
- Раздражен, - сказал он, кивнув головой.
Да, она была уверена, что он был раздражен.
- Прошу прощения, что раздражала тебя, - сказала она официозно.
Удивление мелькнуло в его глазах, пока он не замаскировал его.
Ее мама не нашла бы изъяна в ее извинении. За исключением того, что она была голая. Мокрая. И стояла перед мужчиной, предположительно таким же голым, прикрываясь от него лишь волосами.
В Суде Элдена пристыдили бы принцессу, но о таких случаях там не слыхивали.
Даже в возрасте восьми лет, наставления ее матери звучали мрачно и одиноко. Бриане не очень хорошо удавалось скрыть свои чувства. Она надулась, с ее губ быстро слетело возражение.
Память вновь проигрывала тот момент.
Девушка могла почти забыть об этом, живя среди шпионов. Инстинкты говорили ей, что чьи-то слова не соответствовали их выражениям лиц, часто это бывало с посетителями и иноземными гостями, которые говорили с королевой и королем. Со временем, она подросла достаточно, чтобы распознавать чувства и эмоции людей лишь с одного взгляда или с одного шепота. К примеру, когда горничной на кухне было грустно или когда один из молодых охотников влюблялся. Ее семья может и была семьей вампиров и обладающей сильной магией, но она могла раскрыть то, что большинство людей хотело сохранить в тайне. Как и гордый мужчина перед ней. Бриана подозревала, что у этого мужчины много тайн. И она хотела знать их все.
Что-то резкое и болезненное пронзило ее разум. Бриана сморгнула слезы, выступавшие не то от боли, не то от воспоминаний.
Эти две противоречивые цели боролись в ее голове, пока она не согнулась пополам, задыхаясь.
- Ты в порядке? - он слишком сильно схватил ее за руку своей большой рукой. Возможно, ее воин не привык трогать женщин. Крошечная дрожь пробежала по ее телу. Тепло его пальцев успокаивало и останавливало эхо приказов в ее голове.
Она посмотрела на него снизу вверх. Ей вдруг отчаянно потребовалось заставить его понять ее, чтобы он захотел ей помочь. Его прикосновения могли блокировать боль воспоминаний, могли блокировать слова отдававшиеся эхом в ее голове.
- То, о чем ты говорил раньше... это все, правда. Моя магия привела к тебе, - он презрительно фыркнул. Он убрал руку в сторону, а уголки губ дернулись в отвращении. Он не доверял ей. Она чувствовала, что мужчина многим не доверял.
Но она видела его отчетливо.
В своем сне.
Там он улыбался. И смеялся. И хотел ее. И был вместе с ней. Грубый мужчина перед ней лучше отрубит себе руку, чем выскажет свои сокровенные мысли, свою душу кому-либо. Меньше всего ей. Он, вероятно, рассматривал ее, как женщину, вторгшуюся в его сон, когда он был наиболее уязвим.