границе, а распылившаяся на пустую беготню защита Израиля ослабнет и развалится изнутри. Римляне даже наказать никого не смогут, потому что падение Израиля произойдет по вине самого Ирода.
— Да, точно! — восхищенно проговорил Коул. — Они сделали то, чего не могла бы добиться армия в открытом бою.
— Это если бы план сработал. Но Ирод наглядно продемонстрировал свое хитроумие, благодаря которому и продержался на троне столько лет. Он догадывался о возможной западне. Нет, подозрение пало не на волхвов. Раз уж его собственные священники подтвердили их пророческие способности…
Тревогу Ирода вызывал Вифлеем, город, лежащий всего в восьми милях к югу от Иерусалима, на богатых плодородных землях, где у народа водилось достаточно денег, чтобы организовать восстание. Мало того, город угнездился среди холмов, где легко обороняться, но трудно идти на приступ. Настораживала и близость к Иерусалиму — повстанцам ничего не стоит организовать набеги на столицу.
В гневе Ирод уже хотел послать своих воинов, чтобы прочесывали Вифлеем, пока не найдут и не казнят проклятого младенца. Однако вовремя спохватился, что может, наоборот, спровоцировать бунт, вместо того чтобы подавить в зародыше. И тогда он решил сменить тактику, выдвинув настолько неожиданную мысль, что даже волхвы оказались застигнутыми врасплох.
Он попробовал сделать так, чтобы они, сами того не ведая, шпионили на него. «Это удивительное дитя, с необыкновенной судьбой, — сказал он. — Продолжайте свой путь. Ступайте в Вифлеем. Пусть звезда приведет вас к спасителю, как гласит пророчество. Поклонитесь ему. А потом возвращайтесь сюда и укажите мне, где он, чтобы я тоже мог пойти к нему на поклон».
Классика жанра. Волхвы настолько убедительно сыграли свою роль, что Ирод даже не заподозрил в них врагов. Они стали, как принято говорить у разведчиков, «двойными агентами» — это шпионы, которые якобы состоят на службе у одних, а на самом деле работают на противника.
Наверное, на юг, к Вифлеему, они шли страшно довольные собой. Ирод им доверился, теперь можно наплести ему все, что угодно. Получится даже лучше, чем планировалось изначально: Ирод будет гонять войска туда-сюда по всему царству, тратя драгоценные силы на охоту за призраком… Но тут в Вифлееме произошло нечто такое, что нарушило все планы и расчеты.
— Что же? — не удержался Коул.
— Волхвам пришлось убедиться, что сказка, которую они скормили Ироду, на самом деле — чистая правда.
— Вы поняли, что надо делать? — уточнил Андрей у Броди. — Разузнать как можно больше. Старайтесь говорить естественно, чтобы преступник не догадался, что мы слушаем. Особенно нас интересует, где он устроил ловушки.
— Да, — начал Броди, — но…
— Решили пойти на попятный? Бросаете жену и сына одних? Уже не жалеете о том, что натворили, и не хотите загладить вину?
— Что вы! Видит Бог, я в жизни так не раскаивался.
— Значит, докажите своей семье. Вдруг вам удастся убедить преступника, что нас тут нет, ему ничего не грозит и ваших родных можно спокойно отпускать.
— Но…
— Если не хотите вызволить семью, я пойму, — сменил тактику Андрей. — Кому охота подставлять шею? Своя рубашка ближе к телу, как говорится. Ладно, я что-нибудь придумаю, когда снайперы спецотряда пойдут на штурм.
— Снайперы? Нет, боже, только не это!
— Мистер Броди, нам особо выбирать не приходится.
— Хорошо, хорошо. Я пойду.
— Точно? Не передумаете?
— Я же сказал: пойду!
— Тише, не кричите, а то преступник услышит.
— Простите. Слишком все…
Андрей успокаивающим жестом положил руку на плечо Броди.
— Семья будет вами гордиться. Вот что главное. Теперь пара мелочей напоследок: дайте мне ключи.
— Ключи? Зачем?
— В гараже есть машины?
— Есть, «рейнджровер».
— Преступник может попытаться его угнать. Каньон-роуд ведь уже разблокировали. Такую возможность он упускать не станет.
Броди передал Андрею ключи.
— Если Каньон-роуд уже открылась, почему до сих пор нет спецотряда? Столько времени прошло!
— Хороший вопрос. Сейчас позвоню в штаб, узнаю.
Андрей вытащил сотовый Броди, откинул крышку, начал нажимать кнопки — и снова сделал вид, что не удержал. Телефон скользнул в снег.
— Вот зараза! — ругнулся Андрей. — Надо было перчатки потеплее надеть. Руки совсем задубели, пальцы не гнутся.
Он принялся шарить в снегу. Выудив наконец телефон из сугроба, он смахнул снег и еще раз якобы попробовал набрать номер.
— Вот ведь блин! Теперь и этот не работает… — Андрей не хотел, чтобы вместе с Броди в дом попал телефон. Петр его обязательно обнаружит и воспользуется. — Мне очень жаль. Боюсь, придется одолжить сотовый вашей жены.
— Одолжить… — Броди напрягся. — Что тут делается?
— Не волнуйтесь. Вам компенсируют, выпишут новый в полицейском участке, — пообещал Андрей.
— Как вы сказали, вас зовут?
— Я не представился. Детектив Паркер.
— Ваши микрофоны с наушниками, по идее, как раз и нужны для того, чтобы договариваться со штабом? Зачем тогда вам телефон жены? Мне… Мне все это не нравится. Покажите значок.
— Значок?
— И вы все тоже. Покажите удостоверения.
— Я же просил вас: потише, — нахмурился Андрей. — Удостоверение под курткой. — Он демонстративно отряхнул снег с переда. — Прикажете мне промерзнуть до костей, только чтобы вы…
Броди сделал шаг назад.
— Куда вы, мистер Броди?
Тот развернулся, собираясь кинуться прочь по узкому проулку, но Андрей сильно толкнул его в спину и опрокинул в снег. А потом припечатал коленом к земле, не давая поднять голову. Броди ткнулся лицом в сугроб, и сильная рука Андрея макнула его туда носом еще глубже.
Броди забарахтался, задыхаясь, но Андрей, не обращая внимания, продолжал нажимать ему на затылок.
— Слушай меня, — зашептал он Броди в самое ухо. — Или ты делаешь, как я говорю, или я тебя утоплю в этом сугробе. Чувствуешь, как снег залепляет ноздри? Он уже тает. Ты вдыхаешь воду. Скоро начнешь давиться.
Броди сотрясал кашель, едва слышный сквозь слой снега. Спина выгнулась — насколько можно было. Грудная клетка ходила ходуном.
— Слушаешь? — негромко поинтересовался Андрей, нажимая чуть сильнее. — Хочешь умереть в сугробе в самый сочельник? Или предпочтешь провести праздники с женой и сыном?
Броди, кашляя, пытался что-то сказать.
Сунув руку ему под шапку, Андрей дернул Броди за волосы, рывком приподняв голову. На щеках налип снег. Броди пытался откашляться, но Андрей зажал ему рот, чтобы не слышно было.
