— Все, наверное, гадают, почему мы не вышли ни к обеду, ни к ужину, — заметила смущенная Диана.
— Раз до сих пор никто не пошел нас искать, значит, Каролина не оставила их в неведении!
Гейбриел откинулся на подушки. Они оба лежали на постели Дианы, сплетясь в жарком объятии. Ее голова покоилась у него на плече; она прижималась к его боку, и ее длинные золотисто-рыжие кудри грели и ласкали его обнаженную грудь.
После того как они признались друг другу в любви, протекло много часов, наполненных для обоих чистым наслаждением. Они долго и не спеша занимались любовью, смеялись над своими прошлыми ошибками и снова бросались друг другу в объятия.
— Как только мы наберемся сил и встанем из постели, я отвезу тебя к лучшему лондонскому ювелиру и куплю тебе кольцо с самым большим сапфиром, какой нам удастся найти, — мечтательно проговорил он.
Диана бросила на него пытливый взгляд:
— Мне не нужны драгоценности, чтобы понять, что ты меня любишь.
Он крепче прижал ее к себе.
— Может быть, и так, любимая, но я должен надеть кольцо тебе на палец в знак предупреждения другим мужчинам, что ты принадлежишь мне.
Она тихо рассмеялась:
— Неужели кто-то сможет в том усомниться?
— Надеюсь, что нет, — пробормотал он.
— Определенно нет! — возразила она.
Гейбриел посерьезнел:
— Я и в самом деле думаю, что нам лучше не откладывать свадьбу больше чем на несколько дней. — Он улыбнулся про себя. Вопреки своим прежним намерениям, он все же закрепил их отношения еще до того, как их обвенчал священник. — Может быть, устроим двойную свадьбу в один день с Каролиной и Домиником? — предложил он.
— Может быть, — тихо ответила она.
— Только «может быть»? — Повернувшись, Гейбриел посмотрел на слегка задумчивое лицо Дианы. — Ты не передумаешь? Или, занявшись со мной любовью, ты поняла, что…
— Тише! — Диана прижала кончики пальцев к его губам, которые еще совсем недавно целовали ее в таких местах, что она до сих пор краснеет, вспоминая об этом. — Гейбриел, я сказала, что люблю тебя, и я тебя в самом деле люблю. — Она заглянула ему в глаза. — Люблю тебя. Тебя всего. Отныне и навсегда!
Начиная наконец вполне понимать, какое ему выпало счастье, Гейбриел крепче прижал ее к себе.
— И все же выйдешь за меня только «может быть»?
На ее лбу появилась едва заметная складка.
— Мне кажется, ни я, ни Каролина не сможем выйти замуж до тех пор, пока на нашей свадьбе не будет Элизабет.
— Конечно. — Он вздохнул с облегчением. — Значит, нам с Воном придется как можно скорее разыскать ее.
— Да, вы уж постарайтесь, — попросила она.
— Диана, проси у меня что угодно. — Глаза его сверкнули любовью, когда он посмотрел на нее. — Все, что у меня есть, все, чем я располагаю и владею, принадлежит тебе, и так будет всегда.
Ни одна женщина не могла просить большего у мужчины, которого она любит и который любит ее в ответ.
