начале века…
В Русской школе на улице Сорбонны
Латинский квартал Парижа… Это целый район французской столицы. Здесь вокруг Сорбоннского университета расположены многочисленные дома, где живут студенты, дешевые бистро (кафе), лавки букинистов, бульвары, заполненные бурлящей молодежью. В одном из зданий напротив университета, в доме 16 по улице Сорбонны, в начале нынешнего века находилась Русская высшая школа общественных наук. В ней В. И. Ленин в феврале 1903 года прочитал курс лекций по аграрному вопросу, а в марте выступил с рефератом.
Как возникла эта школа, что она собой представляла? В те времена в Париже проживало много политических эмигрантов из России. Были среди них и социал-демократы — сторонники ленинской 'Искры', и 'экономисты', и представители разного рода народнических течений, объединившихся в партию эсеров, и буржуазные либералы. Наряду с эмигрантами, вынужденными укрыться подальше от бдительного ока царских властей, во французской столице оказалось много молодежи из России, стремившейся учиться, но не имевшей у себя на родине такой возможности. Париж слышал горячие диспуты революционной молодежи, спорившей здесь в начале двадцатого столетия и на русском языке. Она жадно искала новые пути развития России. В самой царской империи борцов против самодержавия ожидали тюрьма, каторга, виселица. Вот почему революционно настроенная молодежь уезжала в европейские страны и там, в более либеральной по тем временам обстановке, училась, спорила, искала истину. Здесь было, разумеется, немало полицейских агентов, и сохранившиеся в архивах доносы мы можем рассматривать теперь как некие документальные свидетельства.
Все началось с того, что в 1900 году группа русских ученых (либеральные профессора, изгнанные царским правительством из высших учебных заведений) во время Международной выставки в Париже организовала чтение публичных лекций, которые вызвали живейший интерес и пользовались успехом. Это и навело на мысль создать в Париже легальное учебное заведение, в котором можно было бы, не боясь царской цензуры, преподавать общественные науки. Непосредственными организаторами Русской высшей школы, которая торжественно открылась в 1901 году, являлись профессора М. М. Ковалевский, Ю. С. Гамбаров и Е. В. Роберти. Был создан совет школы. Ее почетным президентом стал выдающийся русский ученый Илья Ильич Мечников, также проживавший в те годы в Париже. Он вел здесь научные исследования.
Почетным членом совета школы был и Л. Н. Толстой. В официальном отчете школы за 1901/02 учебный год указано: 'Избравши нашим почетным членом Льва Николаевича Толстого, мы необходимо должны были содействовать по мере сил ознакомлению нашей, если не русской, то иностранной, аудитории с его религиозными и нравственными учениями, все еще пользующимися меньшей известностью, чем его романы и повести'15
Политический характер, идейное направление школы во многом определялись составом ее руководителей и преподавателей. Это было учебное заведение русской либеральной интеллигенции, ставшее трибуной для пропаганды буржуазного мировоззрения. Преподавание велось в строго академической форме, под лозунгом 'объективности' науки, ее якобы независимости от политики, от властей.
В России профессора не могли допустить никаких отклонений от официального утверждения незыблемости самодержавного строя. Но даже и здесь, в Париже, либералы боялись открыто разоблачать царизм. Свою куцую критику они облекали в лояльные формы. Вот в такой строго лояльной форме в школе говорилось о буржуазной конституционной демократии, государственном регулировании хозяйства и 'социальной экономии', превозносились мелкое крестьянское землевладение, патриархальная община, земское самоуправление.
Состав студентов был весьма разнообразным. В школе занималось около 400 человек — люди различных политических убеждений и идейных направлений: революционные марксисты-искровцы, эсеры, буржуазные либералы и другие. В массе своей это была революционная молодежь из русской эмигрантской колонии в Париже и студентов, приехавших из России заниматься в зарубежных учебных заведениях. Русские студенты довольно быстро узнали о школе. В этом немало 'помогла' реакционная печать России, разразившаяся серией злобных статей о 'социалистическом университете' в Париже.
Осенью 1902 года в Париж приехал харьковский рабочий Федор Сергеев. До этого он учился в Московском высшем техническом училище. Но проучился меньше полугода. За участие в студенческой демонстрации его арестовали и отправили в Воронежскую тюрьму. Став 'неблагонадежным', Федор Сергеев не мог надеяться, что для него снова откроются двери какого-либо учебного заведения в России. Выйдя из тюрьмы, он собрал деньги на дорогу, ухитрился получить заграничный паспорт и уехал в Париж. Ему исполнилось лишь 20 лет, когда он поступил в Русскую высшую школу общественных наук. Но Ф. Сергеев к этому времени уже был убежденным марксистом, сторонником В. И. Ленина.
Среди слушателей школы была и Лидия Шаповалова. Она приехала во Францию из Саратова, где находилась в ссылке. В Париже она поступила на юридический факультет Сорбонны. Но лекции в университете ее не удовлетворяли, и она одновременно посещала Русскую высшую школу общественных наук. После II съезда РСДРП стала профессиональной революционеркой. Осенью 1904 года она уехала в Россию на подпольную партийную работу.
Занимался в школе и Станислав Струмилин, впоследствии видный советский ученый, автор многих трудов в области социалистической экономики, статистики планирования.
Хотя Русская высшая школа общественных наук формально стояла 'вне политики', на ее лекциях нередко велась критика марксизма. Профессура объявляла научный социализм 'отклонением от нормы', с буржуазных позиций трактовала проблемы идеологии и политики революционной социал-демократии. Со временем руководители школы стали симпатизировать эсерам.
В Париже к 1903 году была довольно сильная организация сторонников 'Искры'. Она усилилась за счет прибывшей группы социал-демократов, бежавших из знаменитой Лукьяновской тюрьмы в Киеве. Студенты-искровцы активно выступали с требованиями предоставить трибуну школы сторонникам марксизма. Руководителям школы нелегко было возражать против этого. Программные разногласия и политическая борьба между эсерами и социал-демократами достигли к 1902 году высшей степени напряженности.
Наиболее острые дискуссии — и во время чтения рефератов и в печати — велись вокруг аграрного вопроса, волновавшего все политические круги России. Назревала величайшая в истории народная революция, которая своим острием была направлена против самодержавия, против крепостнических пережитков в деревне. Успех этой революции, буржуазно-демократической по своему характеру, целиком зависел от того, насколько рабочий класс сумеет обеспечить в ней свою гегемонию, руководящую роль, сможет повести за собой широкие народные массы, прежде всего крестьянство. В прочном союзе пролетариата и крестьянства В. И. Ленин видел залог победоносного исхода революции.
Владимир Ильич в те годы уделил особое внимание разоблачению эсеровских воззрений. В течение 1902–1903 годов он создал острополемические произведения, направленные против эсеров: 'Почему социал-демократия должна объявить решительную и беспощадную войну социалистам-революционерам?', 'Революционный авантюризм', 'Вульгарный социализм и народничество, воскрешаемые социалистами- революционерами', 'Основной тезис против эсеров' и др. Защищая марксистское учение, В. И. Ленин пишет для социал-демократического журнала 'Заря' большую статью 'Аграрная программа русской социал- демократии', готовит специально для массового читателя научно-популярную брошюру 'К деревенской бедноте. Объяснение для крестьян, чего хотят социал-демократы'.
В ходе политической борьбы вокруг аграрного вопроса сложились два направления: социал- демократическое (искровское) и эсеровско-народническое.
Руководители Русской высшей школы общественных наук находились под влиянием таких буржуазных политических деятелей, как П. Струве, М. Туган-Барановский, П. Милюков и другие. В вопросах аграрной политики буржуазные либералы и их журнал 'Освобождение' фактически смыкались с эсерами.
