Ин Семнадцатый медленно достал, не подал, а именно достал каким-то ритуально-чистым жестом обе огромные трехпалые руки, взял в ладони руку землянина. Они были по-мужски крепкими, сильными и одновременно неимоверно нежными, дружескими, теплыми эти лапищи.
— Здрав-ствуй, зе-мля-нин!
Позади него вдруг что-то зашелестело, все вокруг наполнила неслышанная доселе торжественная музыка. Немая музыка Вселенной. Музыка целостности Пространства и Времени, музыка Борьбы, извечной Борьбы Разума за Будущее. И во имя его.
Анатолий быстрее ощутил, чем увидел: Поле расступилось. Там, в дымке, по «ту сторону» стояли, возведя сплетенные над головами руки, лурийцы. Мужчины. Женщины. Дети.
— Здрав-ствуй, зе-мля-нин! — повторил Ин Семнадцатый.— Лура и Поле приветствуют Братьев по Разуму!
