отвеска, а были на боевом посту. Дно баржи оказалось двойным и под той палубой, по которой я ходил, располагалась еще одна. Маленькая. Едва достаточная для нескольких истребителей, способных вылететь из распахнувшегося шлюза и фатально удивить неосторожного пирата. И именно там располагался боевой пост пилотов, который они покидали только после появления сменщиков или при прохождении зоны, где безопасность обеспечивал космофолот Земной Федерации, в районе своего действия не допускающий ни малейших беспорядков.
Извинения, в искренность которых не верил ни на грош, пришлось принять. Тягаться с генетически модифицированным организмом без применения оружия обычному человеку не под силам. А если уж в дело будут пущен нож или пистолет, неважно лазерный или пулевой, то придется ставить в нем финальную точку. И вряд ли Олегу понравится, что я проредил пилотов его и так сократившейся эскадрильи. Если, конечно, не мой труп будет торжественно выпихнут из шлюза. При таком варианте развития событий, его эмоции значения не будут иметь уже никакого. Ладно, потом сквитаемся как-нибудь. Раз уж Олегу нужен был 'свой человек', то его он и получит. Одну фигуристую стерву, на которую можно стучать с большим личным удовольствием я уже знаю!
Глава 5
Механизм хрипел и завывал так, словно готовился взорваться. Смесь ароматов перегретых машин и испарений от растений, заполняющих практически каждый свободный миллиметр пространства, ввинчивалась в ноздри даже через дыхательную маску. Мне давно нужна была новая. А лучше сменщик, согласный делать всю грязную работу. Желательно даром. Ибо в космосе цены буквально на все оказались такие, что высокая вроде бы зарплата таяла как дым и позволяла делать только самый мизер накоплений, прогулять которые можно было бы за одну хорошую ночку, полную качественного алкоголя, натуральной пищи отличной от белковых пайков и разврата с симпатичной девушкой, которых на станции был ужасный дефицит.
— Мне слишком мало платят, — мысленно вздохнул я и, сделав еще пару тяжелых из-за налипшей на одежду грязи шагов к месту предполагаемой поломки, опустился сначала на колени, а потом и на пол. Вода гидропонной теплицы, больше всего напоминающей грязное тропическое болото, жадно чавкнула над моим затылком. Если бы рабочая форма инженеров не напоминала, да и была по сути, облегченным вариантом космического скафандра, то отмываться пришлось бы долго.
— Какому ж умнику, интересно, пришло в голову распологать суспензионные среды на космических кораблях? — зло бурчал я в адрес неведомого конструктора, силясь на ощупь в мутной жиже нащупать неисправность ротора, создающего в этой затхлой луже колебания, призванные равномерно распределять питательные элементы между генетически модифицированными растениями, выеденными специально для космонавтов. Кто именно из сельскохозяйственных культур затесался у них в предках не знаю, но скорее всего это были бобовые, так как азотных удобрений эта пакость, вьющаяся и плодоносящая маленькими стручками, чье содержимое на вкус напоминали рафинад, не требовала. Впрочем, съедобной она была вся. Целиком. Корни слегка горчили, длинные листья ланцетной формы почему-то имел вкус рыбы, ну а сердцевину толстого стебля, богатую белками, лично мне упорно хотелось назвать соевым мясом. В общем, всем хорошо растение. Да вот только накручивается оно, зараза, на ротор с периодичностью два раза в рабочий день, три раза в праздник. Или забивает решетки, через которые вода циркулирует по кругу, постоянно пополняясь питательными веществами из специальных пластин с легкорастворяемыми удобрениями. Или с огромным аппетитом поедается колонией жучков, невесть как попавших на космический корабль и вызывающих у санитарной службы легкий приступ неконтролируемой паники, а потому сжигать колонию коварных инсектоидов, явно готовящихся к захвату станции, приходится опять же мне. А еще однажды покрытие пола, по расчетам пригодное для эксплуатации в течении десяти тысяч лет или около того (формулу его сплава тоже позаимствовали у инопланетян, чьи останки нашли на дне моря в так и не проржавевшем корабле) умудрилось прохудиться и дать течь. А идиот-компьютер, чьи датчики на наводнение рассчитаны почему-то не были, решил, что станция разгерметизирована. Вою было….а те, кого заперло опустившимися переборками в отсеках, подвергшихся паводку, чуть не поседели от ужаса и устроили драку за скафандры с двумя летальными исходами.
В общем, на станции фирмы 'Звездный камень' шла тихая и размеренная, по местным порядкам, жизнь, куда молодой инженер, работающий на гидропонике, вписался удачно. Конечно, набор блюд из выращиваемой мной чудо-травы был удручающе однообразен, но есть постоянно концентрированные рационы космонавты хотели еще меньше. К тому же, из пары вроде как бракованных труб и нагревательного элемента на атл-батарее мной был собран самогонный аппарат, продукция которого небольшими, миллилитров на двести-триста порциями, раз в три-четыре дня попадала на местный черный рынок и уходила влет по причине куда более высокого качества и приятного вкуса по сравнению с бражкой, гонимой некоторыми энтузиастами из пищевых брикетов. Правда и тут были свои подводные камни. Половину продукта следовало отдавать Олегу, прекрасно осведомленному о всем якобы 'нелегальном' бизнесе на станции, а в оплату тащили в основном вещи. Кредиты, как полностью виртуальная единица измерения, использовалась вне цивилизованного человечеством пространства только для крупных расчетов при помощи специальных счетчиков, по сути представляющих из себя т-переходы, через которые лишь информационный пакет и проходил. Да и то с трудом.
— Ага! — возликовал я, нащупав наконец-то неисправность и прервав по такому поводу свои вялотекущие размышления. — Сейчас мы тебя…
— Внимание, желтая тревога! Внимание, желтая тревога по всей станции! — в мой костюм, как впрочем, и в большинство современной одежды были вмонтированы маломощные средства связи, вполне пригодные, для поддержания контакта с кем-нибудь еще на расстоянии в десяток-другой километров. Или, как сейчас, применяемые для выслушивания чрезвычайных сообщений и приказов начальства, которые, без сомнения, могут быть приравнены к таковым. — Герметизация основных секций начнется через шестьдесят секунд. Повторяю. Герметизация основных секций начнется через шестьдесят секунд.
— Чего у них там стряслось, интересно?! — вздохнул я и, оставив в покое неисправный механизм, выпрямился в полный рост, после чего кое-как оттерев грязь с лицевого щитка, поплелся к двери. Спешить причин не было. Отсек гидропоники, вынесенный на самую верхушку космической станции, геометрически представлявшей из себя большой цилиндр с гроздью наростов, и был одной из этих самых основных секций и перебраться из него куда-нибудь еще за минуту было невозможно. Во всяком случае, в водолазном скафандре, измазанном в грязи по самые уши. Нельзя сказать, что внутренние помещения космических объектов стерильно чисты, но они к этому стремятся. Почвы нет, осадков нет, природного мусора нет, а искусственный легко убирается и почти не пачкает. Стать всеобщим посмешищем, извазюкав их в питательной суспензии и заработать выговор за антисанитарию? Благодарю покорно, дураков нет, они на Земле куковать остались. Хотя желтая тревога, вещь и достаточно серьезная, но во что она выльется еще неизвестно, а лишние неприятности на свою шею задаром заработать ну совсем не хочется. У чрезвычайных происшествий, которыми так богата жизнь в космосе, существует три ранга, выстроенных по цвету. Зеленый — небольшие проблемы, которые лучше устранить до того как они заставят с собой считаться. Желтый — пора принять меры для спасения своей шкуры, но время, к примеру, помолиться или, на совсем уж крайний случай, натянуть штаны еще есть. И красный, при котором стоит немедленно подавать сигнал SOS, не взирая на обстоятельства. Если бы тревога была объявлена по одному отсеку, то это еще ничего, но сейчас, судя по всему, неведомая опасность угрожает всей станции. Барахтаться в такой момент в грязи просто глупо, моя помощь, от которой может зависеть исход дела может потребоваться в другом месте. Интересно, что все-таки стряслось?
Выйдя из отсека, где произрастали растения, я, двигаясь по особому углубленному желобу, куда стекала вся грязь, дошагал до душевой кабинки. У инженера-гидропоника мало официальных преимуществ, по сравнению, скажем, с пилотом. Зато служебный доступ к не лимитируемым запасам чистой воды, которая из помывочной потом все равно идет к ждущим ее корням с лихвой перекрывает этот недостаток. Парочка намеков от желающих немного поплескаться в душе, удовольствии, на космическом корабле крайне дорогом, уже была мне сделана. Один отклонил, а второй принял, так как сделала его работница из
