Дукельский. – Очевидно, князь еще изволит почивать.
– Разрешите доложить, – вмешался в разговор командир «Аскольда» Грамматчиков, – я также недосчитываюсь трех офицеров, оставшихся вчера с князем.
– Арестуйте их на трое суток и предупредите, что в случае повторения буду таких офицеров списывать в экипаж, – распорядился адмирал.
– То же самое и на «Диане» и на «Новике», – продолжал Грамматчиков, – очевидно, князь своей властью задержал офицеров на берегу.
– Выясните этот вопрос по возвращении в Артур, – приказал Дукельскому Макаров. – Поднять сигнал: «Следовать за мной». Возьмите курс к островам Керр, посмотрим, нет ли там японцев, – отдал адмирал распоряжение Грамматчикову.
Часов в пять вечера, когда эскадра вернулась в Артур, на «Петропавловск» прибыл великий князь. Он еще не вполне пришел в себя после попойки и был несколько смущен опозданием. Узнав, что адмирал на «Аскольде», князь отправился туда. Подходя к каюте адмирала, Кирилл Владимирович нервничал, то и дело приглаживая волосы на начинающей лысеть голове. Он постучал в дверь адмиральской каюты.
– Разрешите войти, ваше превосходительство.
– Прошу. Рад вас видеть, хотя и с большим опозданием, – приветствовал его Макаров.
– Мы немного увлеклись, а затем я так устал с дороги, что разрешил себе небольшой отдых. Надеюсь, вы на меня не в претензии.
– Я хотел бы знать, ваше высочество, разрешили ли вы и другим офицерам опоздать на эскадру?
– Право, не помню. Была какая-то кутерьма. Возможно, что ко мне обращались с просьбой, и я взял на себя доложить об этом вам.
– Мне крайне прискорбно, ваше высочество, что в первый же день вашей службы в моем штабе приходится говорить об этом. Но все же я должен предупредить, что я не считаю вас вправе отменять мои приказания. Вы сами, ваше высочество, если найдете нужным, можете в любое время находиться, где вам заблагорассудится, но для всех остальных офицеров выполнение моих приказов строго обязательно. Я приказал арестовать на трое суток всех опоздавших сегодня к выходу эскадры.
– Мне кажется, вы слишком суровы, ваше превосходительство, тем более что косвенной виной всего этого являюсь я. Прошу вас на этот раз не накладывать на них взысканий.
– Если ваше высочество поручится мне, что впредь этого больше не будет, я отменю приказание.
– Заверяю вас своим честным словом, что во все время моего пребывания здесь это больше не повторится, – пылко проговорил князь.
– Черт бы побрал этого старого бардадыма! – выругался он, выйдя из адмиральской каюты. – Сегодня ведь назначен в гарнизонном собрании ужин со всем сухопутным начальством. Приготовишь мне через час парадный мундир! – приказал он своему лакею. – Я съеду на берег.
Следующий день оказался днем рождения сестры великого князя Елены Владимировны, потом подошли именины августейшей бабушки герцогини Саксен-КобургГотской, затем еще кого-то, и вскоре Макаров убедился, что главной причиной приезда князя в Артур была возможность предаваться здесь кутежам без всяких стеснений. О какой бы то ни было службе он не хотел и слышать.
Вызванный Макаровым для объяснения, князь заносчиво ответил, что он достаточно взрослый, чтобы давать кому бы то ни было отчет о своих действиях, и просил адмирала впредь его по пустякам не беспокоить. После этого адмирал стал относиться к великому князю, как к гостю на эскадре, и никаких служебных поручений ему не давал. Но великий князь продолжал разворачиваться, вовлекая все больше офицеров в кутежи. Ежедневно десятками рассылались именные приглашения на очередной семейный праздник у великого князя, и под этим предлогом офицеры съезжали на берег.
Первым запротестовал против этого Эссен. Явившись к Макарову, он предъявил адмиралу одну из пригласительных записок князя.
– Ваше превосходительство, прошу вас мне разъяснить, имею ли я право по ней отпускать офицеров на берег сверх установленной вами нормы? – обратился он к адмиралу.
– Поскольку это приглашение не согласовано со мной и носит строго личный характер, то, конечно, с ним считаться нечего. Если данный офицер имеет право ехать в этот день на берег, то он может воспользоваться этим приглашением. Так я вас прошу и расценивать эти записки князя, – разъяснил Макаров.
Вскоре с тем же вопросом обратился Грамматчиков и кое-кто из командиров миноносцев. Командиры же прочих кораблей побоялись возбуждать столь щекотливый вопрос перед командующим флотом.
Эссен и Грамматчиков немедленно же были вызваны к Кириллу Владимировичу. Надев парадную форму, оба командира не замедлили явиться на «Петропавловск», где находился великий князь. Кирилл Владимирович принял их, сидя за письменным столом. Не поздоровавшись и не предложив сесть, он сразу обрушился:
– Как по-вашему, приглашение ко мне является приказанием или нет? – задал он вопрос.
– Смотря какой характер оно носит служебный или частный, – ответил Эссен.
– Зарубите себе на носу, капитан, что всегда, везде и всюду моя просьба или приглашение является приказанием, выраженным в вежливой форме. Раз это так, то вы не имеете никакого права задерживать приглашенных мною офицеров.
– В таком случае ваши приказания идут вразрез с распоряжением командующего флотом, ваше высочество, – с достоинством возразил Грамматчиков.
– Мне, как лицу императорской фамилии, адмирал не указ. Вас же я сумею заставить выполнять мои приказания беспрекословно. Этакое безобразие! Этакая распущенность! Не сметь больше задерживать приглашенных мною офицеров, иначе и с вами расправлюсь так, что вы долго меня помнить будете. Ступайте! – неистово кричал великий князь.
Выйдя от Кирилла Владимировича, Эссен и Грамматчиков направились к Макарову и доложили ему о происшедшем.
– Я так служить не могу, ваше превосходительство, – волновался Эссен. – Прошу списать меня в экипаж.
– Согласитесь, Николай Оттович, что выходка князя больше задевает меня, чем вас, – успокаивал его адмирал. – Оказывается, не я, а великий князь командует флотом. Сегодня же буду говорить об этом с ним и с Алексеевым.
– Меня за всю мою жизнь никто так не оскорблял. Если князь не извинится передо мной, я немедленно подаю рапорт об отставке, – сумрачно заявил Грамматчиков.
– Прошу вас, господа, успокоиться и обдумать свои дальнейшие шаги. Я буду настаивать, чтобы князь сегодня же перед вами извинился, – обратился Макаров к офицерам.
Те откланялись и вышли.
– Попросите ко мне великого князя, – приказал Макаров Дукельокому.
– В чем дело, адмирал? – спросил Кирилл Владимирович, входя в каюту.
– Вашу выходку по отношению Эссена и Грамматчикова я считаю безобразной и предлагаю вам извиниться перед ними, – отчеканил Макаров.
– Они получили должное. Я, со своей стороны, считаю безобразием неисполнение ими моих приказаний.
– Они вам не подчинены: пока что командую флотом я, а не вы.
– Дело идет не о командовании флотом, а о недопустимо пренебрежительном отношении к моим приглашениям со стороны Эссена и Грамматчикова.
– Они поступили, согласуясь с моими приказами.
– Значит, надо ваши приказы или отменить вовсе, или изменить соответствующим образом.
– С вами в спор я вступать не собираюсь, но настаиваю на вашем извинении перед оскорбленными офицерами.
– А я не собираюсь извиняться и считаю, что этот вопрос исчерпан.
– Тогда я буду просить ваше императорское высочество подать рапорт об увольнении из моего штаба.
– Навряд ли я удовлетворю вашу просьбу.
