пересчитывать их, потом подсчитала количество этажей в них. Вдалеке она заметила одно здание, очень похожее на ее прежний дом, потом обнаружила другое, похожее на то, которое выросло у нее за окном. «Нет… Нет. Не похоже».
Здания Дубая, одетые в стекло, неповторимы, как отпечатки пальцев. Этот город заслуживает называться музеем инженерной мысли под открытым небом. Она ушла в себя, остановилась у металлической ограды, тянущейся вдоль канала, и пробормотала: «Как здесь красиво!.. Какой красивый город!». Она вспомнила тот разговор с Эфтабом, когда он сказал, что красота города заключена в той надежде, которую он дает. Ясмин закурила и задумалась о своих надеждах и чаяниях, которые стремилась воплотить. Она переводила взгляд из далека на сигарету и обратно. Вдруг она поняла, что это первая сигарета за два дня. «Будь проклят этот банан!» — сказала она про себя, раздавила сигарету каблуком и выбросила целую пачку в мусорное ведро. На расстоянии десяти шагов от нее мужчина обнимал жену, пара любовалась проплывающей мимо яхтой. В это время за их спиной мальчик играл с собачкой. Она долго смотрела, как собака радостно прыгает перед ребенком, потом развернулась и направилась домой.
На входе в здание изумленной улыбкой ее встретил молодой охранник и сообщил ей на английском, если это был именно этот язык, что несколько минут назад ее спрашивал какой-то мужчина. Она поблагодарила, ни о чем больше не спросив, и поднялась к себе, не думая о том, кто это был.
Когда она готовила легкий ужин, больше всего думала о том, чтобы подруги не пришли к ней на день рождения. Она не хотела задувать ни три, ни тридцать свечей в присутствии многочисленной шумной компании, хотела ограничиться лишь одной свечкой и тихими посиделками в новом доме.
В тот момент ей почудилось, что внутри она слышит голос. Она медленно положила нож, которым резала французский хлеб, и прислушалась. Но тут же рассмеялась так сильно, что из глаз полились слезы. Прекратив смех, она пошла в ванную. Там в зеркале она увидела женщину, которая была красивее ее. Из глаз у нее ручьем текли слезы, оставляя на щеке черный след от сурьмы. Она умылась и обратилась к женщине в зеркале: «С еще одним днем рождения!». Взглянула на часы: было почти восемь. Ясмин охватила тоска по старому зданию и Эфтабу. Не закончив готовить ужин, она надела коричневый жакет на яркую блузку и отправилась в свой старый дом.
На стоянке у здания она заметила чужой автомобиль и, не выходя из своей машины, посмотрела на вход. Вместо Эфтаба там оказался другой охранник. Решив, что он должен быть в своей комнате с обратной стороны, она вышла и направилась к нему. Эфтаб сидел на деревянном стуле с приемником у уха, на плечи было накинуто небольшое одеяло. Он не замечал, что кто-то стоит рядом. Ясмин смотрела на него молча. Вдруг у нее появилось такое странное чувство, что мужчина, сидящий перед ней как призрак, на самом деле призрак. Как зеленое здание, о котором он однажды сказал, что оно воплощение наших передовых идей. Он так же был живым воплощением мысли. Он был реален и призрачен одновременно. Ясмин хотелось стоять так долго, не окликая его и не дотрагиваясь до него, чтобы в памяти остался образ этого нереального человека.
Она тихо направилась к своей машине и вернулась домой.
Утром в день ее рождения в немного тесном, но аккуратном кабинете Ясмин ее ждал букет роз и карточка: «Ты примешь приглашение на ужин?». Она не знала, кто это прислал, на карточке не было имени.
Ее задумчивость прервал звонок подруги, которая спрашивала, в котором часу они собираются. «В восемь!» — ответила она и вернулась к работе.
Вечером они собрались в кафе. Четыре девушки, каждая из которых принесла Ясмин подарок. Сама она пришла последней. Она опоздала, так как была занята кое-чем в своем новом доме, где хотела продолжить свой день рождения.
Их вечеринка продолжалась до одиннадцати. По настоянию Ясмин они быстро закончили на торте среднего размера с тремя свечами в центре. После песенки «С днем рождения!» Ясмин задула свечки, сняла одну, завернула в платок и спрятала в сумку. Едва притронувшись к кусочку торта, извинилась и ушла. Подруги пытались ее задержать, просили остаться еще, однако Золушка хотела вернуться домой до полуночи.
За несколько минут до двенадцати Ясмин уже была дома и сидела за столиком, на котором лежало шоколадное пирожное. Она вытащила из сумочки свечку, которую задула в кафе, и воткнула ее в центр пирожного. Когда единственная стрелка показала полночь, Ясмин пожелала себе всего, что хотела в новом году своей жизни, и зажгла свечу. Она закачалась в такт далекой мелодии и проникновенному голосу, который пел: «Зажги свечу, а не гаси!».
Она смотрела на огонек горящими от радости глазами и чувствовала успокоенность. Через какое-то время послышался стук в дверь. Она удивилась посетителю в такое время и, прежде чем открыть, попыталась связаться с охранником здания внизу, чтобы все выяснить. Никто не отвечал. Она посмотрела в глазок и увидела большой букет роз. Ясмин решила, что это сюрприз кого-то из подруг, и распахнула дверь. А когда услышала «С днем рождения!», то застыла на месте с вытянутыми, чтобы принять цветы, руками. Сердце затрепетало. Она не грезила. Это был он.
Хани Ибрагим Накшабанди — арабский писатель (Саудовская Аравия). Родился в Эр-Рияде в 1963 г. С 1984 г. начал публицистическую деятельность в саудовских газетах и журналах, затем работал в Лондоне, где возглавил редакцию журналов «Сайидати» и «Аль-Маджалля», выходящих на арабском языке. Его роман «Исповедь арабской женщины» вызвал в свое время сенсацию по причине неординарного взгляда автора на положение женщины в арабском мире и стал бестселлером. В 2009 г. этот роман был переведен на русский язык и выпущен издательством «Библос консалтинг». Сейчас издательство предлагает вниманию читателей еще один роман Хани Накшабанди — «Одна ночь в Дубае». Он также посвящен теме одиночества женщины в сложной обстановке современного большого города.
