заколотом Лексеем османе и подумал, что не отказался бы сейчас и от окровавленной одежки. Кстати, где Лексей и остальные?
- Эй! - громким шепотом позвал он в темноту.
В паре метрах поднялась темная фигура и, расставив руки в стороны, громко зевнула:
- А-а-ам! Чой-та? Дождик что ли? - поднявшийся оказался Георгием.
Денис хотел было сказать, мол, это вовсе не дождик, просто Лексей отошел против ветра. Но замерз настолько, что издавать лишние звуки не хотелось. Спросил лишь, где остальные.
- Анюта вот, - интендант указал на темную сопящую горку, после чего махнул куда-то под деревья. - Лексей вон он.
- Х-холодно, - пожаловался попаданец.
- А ты чего это... - подошедший Георгий хотел спросить товарища, почему тот раздетый, но, взглянув на Василису, понимающе протянул: - А-а.
Оценив джентльменский поступок, он отошел к Нюрке и, присев, бесцеремонно потряс ее за плечо.
- Анют, эй, Анют.
Та перестала сопеть и, зевая, спросила:
- Ась?
- Анют, тебе не зябко? А то, может, накинешь кафтанчик еще? А? - Григорий принялся вроде как распоясываться, но явно не спешил, ожидая Нюркиного ответа.
- Чой-та ты? - удивилась та. - Не зябко мне. Хорошо даже. Земелька теплая и дождик свежий. Давно бы дождика надо было. Хорошо-то как! Правда?
- А мне зябко. - подал голос из темноты Лексей.
- Поприседай - согреешься, - посоветовал Денис.
День двадцатый
Дождь моросил до самого рассвета. Пришлось перебраться под какое-то раскидистое дерево, под которым сидели уже без сна, прижавшись друг к другу. Попаданец, оставшись без кафтана, основательно продрог. Он обнял дрожащую Василису и прижимал к себе не столько для того, чтобы унять ее дрожь, а скорее, чтобы согреться самому. С левого бока прислонилась мягким и теплым бедром Нюрка. Парень еле сдержался, чтобы не прильнуть вплотную к этой живой печке. А Георгий ей еще свой кафтан предлагал. Да на ней промокшую одежку сушить можно. Сам интендант сопел за Нюркой, по другую сторону ствола от Дениса. Далее между толстяком и прижавшейся к попаданцу Василисой, стучал зубами Лексей. После того, как разведчика протащили связанным за татарской лошадью, он уже не выглядел таким бравым, умудренным опытом воякой, каким сперва показался. Скорее походил на тощего оборванца, который постоянно попадает под раздачу из-за своей хронической невезучести.
Когда посветлело настолько, что стали различимы стволы деревьев, Денис поднял спутников, окончательно приняв на себя роль командира. Да и кому еще тут командовать? Интендант не по этой части спец. Разведчик уже разок накомандовал. Попаданец правда тоже командирским опытом от товарищей не отличался, как и везучестью, между прочим, но не толстухе же доверять это дело? О Василисе и говорить нечего, та превратилась в покорного зомби, двигающегося в том направлении, куда ее аккуратно подталкивал Денимс.
- Куда мы идем-то? - подал голос Лексей.
- В лес, - раздвигая ветви перед генеральской дочкой, коротко ответил попаданец.
- Дык, к своим же в другую сторону.
- А нам в первую очередь не к своим надо.
- А куда?
- Я бы рассказал тебе, Лексей, про верблюда, но вряд ли ты соображаешь в рифме. Поэтому скажу просто - в первую очередь нам нужно уйти от чужих, а потом уже будем думать о своих. Вкурил?
- Чего?
- Ты разведчик или где?
- Где?
- Где? - повторила вопрос разведчика слушавшая разговор Нюрка.
Денис подумал о странной привычке этих людей, вынуждать собеседника отвечать в рифму.
- Во всех фильмах показывают, что разведчики крадутся впереди, выискивая безопасную дорогу, - с укором в голосе обратился он к Лексею. - А ты плетешься тут с кислым видом и дурацкиие вопросы задаешь.
- Где показывают? - опередил разведчика интендант.
Пропустив вопрос мимо ушей, Денис обратился сразу ко всем:
- Короче, слушайте боевую задачу, он окинул взглядом остановившихся спутников и продолжил: - Расклад такой - уходим в тыл врага, туда, где нас никто не будет искать. Сейчас главное - уйти от преследования. Ясно?
- Ага, - бодро ответила за всех деревенская деваха и даже улыбнулась.
Вот ведь человек. Половину родной деревни вырезали, другую половину угнали в рабство. Саму чуть не забил нагайкой до смерти полоумный степняк. А она все улыбается, радуясь жизни. Да и чего ей грустить? Она со своим здоровьем при случае еще целую деревню народу нарожает. Исходя из этих соображений, Нюрка более ценна, нежели хлипкая блондинка. Вот таких баб оберегать надо, ибо в них залог демографического благополучия родной земли. М-да. Куда-то понесло его не в ту сторону. Не об этом сейчас думать надо. Сбила толстуха своей идиотской улыбкой с правильной мысли. Вот что он еще хотел сказать умного? Ладно, по ходу пьесы разберемся.
- Ты свою задачу понял? - палец попаданца уткнулся в грудь дрожащего от сырости и утренней прохлады Лексея.
- Понял, тот вдруг подтянулся и перестал дрожать.
- Тогда вперед.
Разведчик скрылся в кустах, а Денис озадаченно почесал затылок, раздумывая над тем, как теперь не потерять друг друга. Он сильно сомневался в своей способности находить в лесу нужное направление, а тем более, идти по следу Лексея. Надо было сперва выйти на какую-нибудь тропинку, а потом уже посылать того вперед. Может, окликнуть, пока разведчик далеко не ушел?
- Георгий, вы с Нюрбергом идите вслед за Лексеем, - свалил он задачу на головы товарищей. - Василиса пойдет за вами, а я буду прикрывать с тыла. Все. Все вопросы потом. Сейчас нужно уйти как можно дальше.
Пышнотелая парочка захлопнула рты и послушно ломанулась сквозь кусты. Денис еле успел подставить руку под хлестнувшую после них ветку. Пожалуй, не стоит держаться слишком близко к этим эталонам несокрушимого здоровья. Обняв одной рукой плечи девушки, повел ее вслед за товарищами. Однако вскоре пришлось взять ее за руку и ускорить шаг. Хоть сбиться с просеки, оставляемой в подлеске интендантом и его деревенской спутницей было невозможно, но все же хруст и треск их продвижения значительно отдалился, и парень почувствовал себя неуютно.
Меж тем подул ветерок, легкие порывы которого заставляли листву сбрасывать скопившиеся на них дождевые капли, и путников время от времени окатывало буквально потоками срывающейся сверху воды. Так часто бывает, когда дождь уже кончился, а под кронами деревьев еще продолжительное время продолжают стекать оставшиеся на листьях капли. Вот и сейчас ветерок разорвал завесу мрачных дождевых облаков, дав возможность проникнуть сквозь них лучам утреннего солнца, быстро согревающим остывший за ночь воздух. Дождь прекратился. В кронах деревьев защебетали птицы.
Попаданец согрелся и был теперь даже благодарен дождику за то, что тот смыл с его тела грязь, заставляющую зудеть многочисленные царапины. Только теперь при утреннем свете, глядя на свое относительно чистое тело, он в полной мере оценил следы прорыва сквозь ветви акации из рушащегося мелового убежища. Его грудь, живот, руки и, вероятно, спину будто драла стая бешеных котов. Интендант,
