Маймонида уже отчасти потерял силу, он нуждался в совете врача, благодаря которому он смог бы ее восстановить, чтобы удовлетворять потребности свои и своих жен. «Мой покровитель, — пишет Маймонид в первой главе трактата, — просил меня написать для него такое руководство, которое помогло бы ему улучшить качество полового сношения, поскольку он упомянул, что нуждается в этом, ибо его природа в некотором отношении горяча. Он сообщает, да охранит Господь его власть, что не желает отказываться от своих привычек, связанных с половым сношением, хотя его покорный слуга указывал господину на слабость его тела и на то, что он на грани истощения. Он желает укрепить свои силы потому, что у него много наложниц».
Маймонид дает своему покровителю целый ряд советов и, как в других своих медицинских сочинениях, обильно цитирует Галена и своих многочисленных арабских предшественников. Это, безусловно, приумножило ценность его сочинения, поскольку поверить в то, что личный клинический опыт Маймонида значительно повлиял на рекомендации, приведенные в этом трактате, очень сложно. Кроме того, представляется невероятным, что такого рода рекомендации мог дать человек, однажды написавший: «Половое сношение, как правило, приносит людям вред... Тот, кто желает сохранить здоровье, должен отбросить мысль о половом сношении как можно дальше» («Руководство к исправному здоровью»). Более того, все знающие комментаторы медицинских трудов Маймонида настаивают на том, что он никогда не предписывал лечения, безопасность которого не проверил бы прежде на самом себе. Исходя из этой точки зрения, можно допустить, что такая «проверка» для человека, столь приверженного изучению Торы и углубленного в научные труды, была нелегким испытанием. Впрочем, может быть, и нет.
Так или иначе, убеждения Маймонида не помешали ему предписать своему пациенту необходимые снадобья. И чтобы облегчить старые как мир мучения сладострастных мужчин, он советует использовать средства, предложенные в трудах Авензоара и других авторов. Прочитав нижеследующую выдержку из трактата «О половом сношении», читатель отбросит всякие сомнения в том, что Маймонид, как медик, принадлежал своему веку:
«И также он (по-видимому, Авензоар. — Прим. автора) говорит: поскольку многие люди хотели бы сохранять эрекцию длительное время, даже после семяизвержения, когда приток семени сокращается, то было бы уместно упомянуть еще об одном рецепте. Это великая тайна, о которой еще никто не писал. Сок моркови и редиса, того и другого по одной мере, и горчичного масла четверть меры нужно смешать и поместить туда полмеры живых желтых муравьев. Оставь полученную жидкость на солнце от четырех до семи дней и затем используй ее как масло для пениса за два или три часа до полового сношения. Ты увидишь, что пенис останется в состоянии эрекции и после семяизвержения. Ничего подобного этому врачи еще не предписывали».
Одним из наиболее любопытных медицинских сочинений Маймонида является не так давно обнаруженный трактат, дата написания которого еще не установлена — «О названиях лекарств». В этом трактате Маймонид перечисляет в алфавитном порядке около двух тысяч лекарственных средств, названия которых встречаются в медицинской литературе того времени. Основная их часть — лекарственные травы, однако сюда включены и некоторые снадобья животного или минерального происхождения.
В большинстве случаев Маймонид приводит арабское название лекарства, за которым следуют его синонимы по-арабски, а затем наименования на греческом, сирийском, персидском, берберском и испанском языках. Древнееврейские названия лекарств в этом трактате отсутствуют; по мнению ученых, это говорит о том, что данный труд предназначался в первую очередь для нееврейских учеников самого Маймонида и других врачей. В этом трактате Маймонид часто повторяет: «...в нашей земле, Аль-Магрибе» (то есть «на западе»; так часто называли страны Северной Африки и Испании). Поэтому не исключено, что трактат был написан еще во время пребывания семьи рабби Маймона в Марокко или вскоре после того, как они покинули эту страну. Так или иначе, эти слова свидетельствуют о том, что Маймонид начал задумываться о медицинской карьере еще до того, как оказался в Египте. Несмотря на то что эта книга могла принести много пользы врачам всего мира, по- видимому, до нашего времени ее никогда не переводили на другие языки. Более того, не был обнаружен даже ее перевод на иврит.
Размышляя об этом сочинении, нельзя не поразиться тому кропотливому труду, благодаря которому оно было написано. Маймонид должен был досконально изучить огромное множество материала, устранить все повторы, просмотреть другие источники в поисках иных названий трав и веществ. Мы уже не раз отмечали уникальную способность этого талантливого ученого устанавливать взаимосвязи между, казалось бы, совершенно разными предметами и явлениями, превращая их в единое целое, не только обладающее логической последовательностью, но и служащее основанием для более общих положений и принципов. Эта особенность творчества Маймонида проявилась в его медицинских сочинениях в той же мере, в какой она присуща его философским, научным и религиозным трудам.
Короткий трактат «Объяснение приступов» считается последним медицинским трактатом Маймонида. Это небольшое сочинение было написано им по просьбе Аль-Афдала в 1200 году, когда Маймонид был уже тяжело болен и не мог лично заботиться о здоровье высокопоставленного пациента. Под «приступами», о которых говорится в названии трактата, вероятно, подразумеваются приступы меланхолии, которым был подвержен Аль-Афдал. Другие врачи пытались вылечить султана, но не смогли.
Султан приказал послать рекомендации, данные ему этими врачами, Маймониду в Фостат. Тот рассмотрел их и отправил в Каир трактат, состоящий из двадцати двух коротких глав. Первые восемнадцать представляют собой комментарий к тем рекомендациям, которые предписали султану его врачи. Маймонид пишет, что многие из этих рекомендаций верны, а в тех случаях, когда выражает несогласие, делает это в присущей ему мягкой манере. В 19-й и 20-й главах содержатся общие положения, предписывающие наилучший для подобных случаев режим. В 21-й главе составлен почасовой распорядок дня, которому султан должен следовать ежедневно. По утрам Маймонид предписывает нехитрые медицинские процедуры и верховую езду, затем рекомендует легкий и умеренный завтрак, днем — короткий сон, который должен сопровождаться тихим пением и игрой на струнных инструментах. Затем должны следовать чтение и приятная беседа, после которых необходим легкий ужин и небольшая доза вина. Потом на протяжении нескольких часов пациент должен слушать музыку, пока не заснет мягким спокойным сном. Целью Маймонида, несомненно, было упорядочить день султана, чтобы султан был всегда занят, отвлечен от навязчивых мыслей, которые столь часто овладевают сознанием в состоянии депрессии, как только у больного появляется возможность размышлять.
В 22-й главе этого сочинения автор, если можно так сказать, выражает «вотум доверия» пациенту — он пишет, что пациент, несомненно, сам знает лучше всего, каким образом использовать его рекомендации. Интересно, что некоторые исследователи увидели здесь — как выразился один из них, Мейергоф, — «конфликт между Маймонидом-врачом и Маймонидом-теологом». И вправду, в этой главе Маймонид приносит Аль-Афдалу свои извинения за то, что рекомендует ему вино и музыку, хоть они «противны религиозному закону». Далее Маймонид говорит: «Религия предписывает то, что полезно для Грядущего мира, и запрещает то, что вредно для него; тогда как врач предписывает то, что полезно, и предупреждает о том, что вредно в этом мире». Некоторые исследователи усматривают в этих словах глубокий смысл, представляя их своего рода рационалистической основой для столь характерного Маймониду стремления согласовать религиозный подход с научным и философским. Однако более вероятно, что это была попытка Маймонида избежать опасности оскорбить чувства его царственного патрона, а также облегчить для Аль-Афдала следование его рекомендациям.
Другой любопытный пассаж этого трактата звучит так: «Мне приходилось лечить пациентов, чья болезнь развивалась схожим образом и была подобна страданиям султана от меланхолии, и она часто обращалась в манию, то есть буйное помешательство». Хотя довольно сложно поставить диагноз на основании тех немногих данных, что приведены в этом трактате, написанном много веков назад, нельзя не задать вопрос, не страдал ли Аль-Афдал заболеванием, которое в наше время называется «биполярное аффективное расстройство».
В 1198 году к Маймониду прибыл гонец от тридцатиоднолетнего Аль-Афдала, только что взошедшего на трон. По словам Маймонида, Аль-Афдал просил «предписать ему режим, которому мой господин должен следовать в лечении болезней, постигших его». Эти «болезни», сообщил Маймониду гонец, заключались в «постоянном затруднении деятельности кишечника, который совершает свою работу только после великих усилий... Временами на господина нападает ужас, меланхолия или страх смерти. Все это сопровождается рвотой и плохим пищеварением». Современный врач на основании этих данных сделал бы вывод, что
