его руками.
— Вася! родной! ты жив! — воскликнула она. — Спаси, спаси меня от этого злодея.
— Голубка! Как ты попала сюда? — быстро спросил Василий Матвеевич.
— Это он, Долгорукий, завёз меня сюда…
Барятинский отстранил её от себя и шагнул к Долгорукому.
— Так вот как, князь Алексей Михайлович! — крикнул он, — какими ты делами стал заниматься… Не пришлось мне с тобою расчёты покончить в тот раз, теперь ты не уйдёшь от меня.
И он бросился на трусливо дрожавшего Долгорукого и схватил его за горло.
Алексей Михайлович попробовал было сопротивляться, попробовал было вырваться из железных тисков, какими сжал его Барятинский, но борьба была бесполезна. Прошло несколько мгновений, — Долгорукий захрипел, бессильно взмахнул руками и тяжело, всем телом опустился вниз.
Барятинский разжал руки, и Алексей Михайлович безжизненным трупом рухнул на пол. Для него было всё кончено.
В это самое время звон колокольцев подъехавшей тройки и громкий стук в ворота нарушил мёртвенную тишину. Никитка, ещё не знавший об ужасной драме, разыгравшейся в горнице, хотя и слышавший крики, доносившиеся оттуда, но не придававший им ни малейшего значения, теперь, заслыша этот стук и звон бубенцов, быстро вскочил со своего незатейливого ложа.
— Батюшки! Вот не вовремя-то! — воскликнул он. — Никак, это хозяйка!
И он со всех ног бросился предупредить Долгорукого. Но каковы же были его удивление и ужас, когда при слабом свете еле мерцавшей свечки он увидал Долгорукого распростёртым на полу, а княжну Анну и «несчастненького», ещё недавно бывшего под замком, — в объятиях друг друга.
— Батюшки! — завопил он, всплеснув руками, — что тут такое вышло! Никак, сумасшедший убил князеньку-то! Ты что это, разбойник, наделал?! — набросился он на Барятинского.
Тот изумлённо взглянул на Никитку и, конечно, не узнал его.
— Что тебе нужно, холоп? — резко спросил он у него. — Или и ты был в заговоре с этим злодеем?
Никитка опешил и от этого властного тона, и от взгляда, который бросил на него «несчастненький», но потом снова пришёл в себя и опять закричал:
— Да ты чего это? Убивство совершил да ещё гордыбачить! Вот погоди ужо…
Но ему не удалось докончить. Громоподобный стук в ворота повторился, да и Барятинский так грозно посмотрел на него, что он опрометью бросился во двор, чтобы найти защиту от разбушевавшегося «несчастненького» у хозяйки и её спутника.
Дрожащими руками отпер он замок и распахнул ворота.
— Это ты чего же, дурень, морозиться-то нас заставляешь, — встретила Никитку Ольга Тихоновна, вылезая из кибитки.
— Матушка хозяюшка!.. — заныл Никитка. — Горе у нас случилось!
— Какое горе? Что такое? — в один голос спросили и Ольга, и Сенявин, с которым она приехала на мельницу.
— Убивство у нас. Несчастненький князеньку зарезал.
Он и забыл, что Ольга Тихоновна ни малейшего понятия не имела ни о больном, так долго жившем на мельнице, ни о князе Долгоруком, приехавшем сюда, чтобы найти здесь свою смерть. Единственное, что она поняла из его слов, что Никитка пьян и ему с пьяных глаз что-то померещилось.
— Да ты чего ж это, скотина, — накинулась Ольга на парня, — напился-то до бесчувствия!
— Что вы, хозяюшка! — возразил Никитка. — У меня во рту и маковой росинки не было!
— Так чего ж ты, дурень, такую несуразицу мелешь?
— Ничего я не мелю!
И Никитка уже хотел было пуститься в объяснения таинственного происшествия, но потом только отчаянно махнул рукой и вместо всяких объяснений сказал:
— Да пожалуйте сами! Всё сами, как есть, и увидите. И несчастненького, и князеньку. Пласт пластом лежит и не дыхнёт.
Ольга Тихоновна удивлённо поглядела на Сенявина. Сенявин ответил ей таким же изумлённым взглядом и сказал в свою очередь:
— Как видно, малый-то не совсем пьян. И впрямь, кажись, что-то неладное случилось. Надо пойти посмотреть. — И он твёрдым шагом направился через двор к двери, ведшей на мельницу. За ним следом пошли и Ольга Тихоновна, и Никитка, и даже работник, правивший тройкой.
Никитка, ожидавший, что хозяйкин офицер тотчас же велит связать «несчастненького», был страшно изумлён, когда Сенявин, войдя в горницу и увидев Барятинского, сначала отшатнулся изумлённо, а потом с радостным криком бросился к своему другу и сжал его в объятиях.
— Вася! милый! Так ты жив?!
— Как видишь, жив.
— Да где ж ты пропадал столько времени? Откуда ты здесь взялся?
— Право, не знаю, — грустно ответил Барятинский. — Мне кажется, что я спал очень долгое время и только сейчас проснулся.
— Батюшки! — воскликнул опять Сенявин, разглядев княжну Рудницкую, — и вы здесь, княжна?! Значит, вы сюда вместе с Васей приехали?
Молодая девушка, которая всё ещё не могла оправиться от испуга и изумления, которая до глубины души была потрясена только что разыгравшейся сценой, только сейчас, с появлением Сенявина, казалось, немного пришла в себя, точно очнулась от ужасного кошмара.
Последние слова Сенявина долетели до её слуха и пробудили тревожный вопрос: что же в действительности всё это значит?
Она тихо покачала головой и медленно проговорила:
— Нет, я не с Васей приехала сюда. Меня сюда завёз Долгорукий.
— Долгорукий! — воскликнул Сенявин.
— Да. Он меня уверил, что Вася находится здесь, и хотел обесчестить меня, воспользовавшись моей доверчивостью. Но как Вася попал сюда, — я не знаю!
Сенявин развёл руками и удивлённо оглянулся крутом. Вдруг взгляд его упал на труп Долгорукого. Он быстро подошёл к нему и нагнулся.
— Долгорукий! — воскликнул он. — Ты убил его, Вася?!
— Да, я его убил.
— Но откуда же ты взялся? — недоумевая, спросил опять Сенявин.
Барятинский задумался на минуту, потом провёл рукой по лицу и тихо прошептал:
— Не знаю, ничего не знаю… Мне всё ещё кажется, что я сплю. Я словно сквозь сон припоминаю, что меня завёл куда-то какой-то старик. Меня ударили, и я как будто сразу погрузился в беспросветную мглу. Потом мне помнится какими-то смутными обрывками мельница, какой-то двор, мешки с мукой… Всё это как будто было во сне. Окончательно проснулся я, услышав крик Анюты. Я бросился на этот крик и застал её здесь с Долгоруким. И я убил его… Но как я попал сюда, как сон перешёл в действительность, — я ровно ничего не знаю и понять совершенно не могу.
— Постой! — вдруг спохватился Сенявин и, позвав Никитку, спросил его: — Ты кого называл «несчастненьким»?
— Да вот их, — пробормотал совершенно растерявшийся парень, показав на Барятинского.
— Да откуда ж ты его знаешь? Почему ты его так назвал?
— Помилуйте, как же не знать! Чай, они здесь у нас на мельнице больше полгода жили.
И на вопросы Сенявина он рассказал, каким образом нашёл Барятинского Кондрат, как он его лечил, как Барятинский после выздоровления оказался сумасшедшим, одним словом — всё-всё, до событий сегодняшней ночи, до приезда Долгорукого с княжной Анной.
Он ещё хотел что-то сказать, но Барятинский перебил его, воскликнув:
— Так, значит, этот долгий сон был не чем иным, как безумием. И если бы не ты, Анюта, если бы не твой крик, — я бы и до сих пор был сумасшедшим. Ты вернула меня к жизни. Господи! Благодарю Тебя, что Ты вернул мне рассудок, вернул мне мою дорогую, мою ненаглядную Анюту!
