В лифте она привалилась к матовому стеклу, слишком измотанная, чтобы оторвать взгляд от пола. Однако, когда дверь лифта открылась, Мэгги стояла, уже распрямившись, вполне овладев собой. Подошла к столику консьержа, вернула ключ.
— Звоните в полицию. Пол Беллами мертв.
— Что? Мертв? Как это мертв?
Мэгги не ответила, просто вышла на улицу, не обращая внимания на вопросы испуганного консьержа. Выйдя на свежий воздух, вспомнила Пола, каким тот был когда-то. Паоло, Джакомо, Андреа Беллини.
Балованные дети «крестного отца».
Сэм взбежал по ступеням дома священника и вдавил кнопку звонка. До него донесся стук каблуков — кто-то спешил к двери. Он жал на кнопку, пока дверь не приотворилась.
— Что вы делать, шуметь так рано. — Женщина смотрела на него в упор. — Что вам? Приходите позже.
Сэм сунул под нос женщины фотографию.
— Думаю, вы знаете этого человека. Его зовут отец Роберт Патрелли. Он живет здесь, и я хочу увидеть его. Немедленно.
— Здесь нет. — Экономка попыталась закрыть дверь.
— В чем дело, миссис Гротка? — Из-за плеча экономки выглянул мужчина. — Я могу чем-то помочь?
Пожилой, плотного сложения. Священник.
— Вы, должно быть, отец Лачински?
— Да. Чем могу быть полезен?
— Я Сэм Кейди. Приехал из Нового Орлеана. Отец Патрелли — друг моей жены, Мэгги. Я просто хочу увидеть его.
— Ну и ну. Что ж, боюсь, миссис Гротка права. Его здесь нет. Он уехал в больницу. Несколько наших прихожан больны.
— Я не видел, как он уходил.
— Он уехал на машине, с тыльной стороны дома.
— Какая больница?
— «Бельвю». Однако, если вы ищете жену, возможно, миссис Гротка будет так добра, что разбудит ее. — Лачински повернулся к экономке: — Полагаю, она еще в комнате?
Казалось, время вдруг замедлилось и все трое обратились в каменные статуи, взирающие одна на другую вот уже целую вечность. Затем раздались слова миссис Гротки, вернувшие всех их к реальности:
— Нет. В постели этой ночью никто не спать.
Мэгги села в такси, съежилась на заднем сиденье, сил у нее не осталось никаких. Она смотрела в окно и видела труп Пола, словно загораживающий толпу спешащих по тротуару людей.
Как связано столь зверское убийство с Джимми? Запах крови все еще наполнял ее ноздри. Не надо думать об этом. Ей так не хватало сейчас Сэма, его объятий, его слов о том, что все хорошо, что они вернут мальчика и заживут по-прежнему. Что все эти жуткие смерти к их сыну отношения не имеют.
Машина остановилась. Таксист кипел от злости:
— Эти лоботрясы паркуются где хотят!
Узкую улицу перегородил автофургон.
— Ничего, дойду, — сказала Мэгги.
Она расплатилась, вылезла из машины и быстро пошла, держа правую руку в кармане, сжимая рукоять «беретты».
Мэгги приближалась к церкви Христа Искупителя. И тут за ее спиной послышался звук двигателя. Машина приближалась, замедляя ход.
Засада — и она угодила прямо в нее.
Сэм стоял в «Закусочной Берни», прислонясь к стене, прижав телефонную трубку к уху, и слушал гудки — четвертый, пятый, шестой, седьмой. Он уже собрался повесить трубку, когда ему ответил негромкий голос. Сэм выпрямился.
— Элли, — сказал он. — Привет. Это Сэм. Что-нибудь слышно?
— Здравствуй, Сэм. Нет, ничего. Прости.
Расстояния, отделяющего Новый Орлеан от Нью-Йорка, не хватило, чтобы скрыть горестные нотки в голосе Элли. Ладонь Сэма сильнее стиснула трубку телефона-автомата.
— Но Пити еще занимается этим, так?
— Ну, теперь это дело ФБР. Он делает, что может, но ты же знаешь, как бывает. Ты-то как? Нашел что-нибудь?
— Пока нет.
Сэм вглядывался сквозь запотевшее окно в невысокую фигурку: какой-то парнишка из здешних — джинсы, черная кожаная куртка. Знакомая широкая поступь.
— Минутку, Элли.
Сэм, продолжая держать трубку, подошел к двери.
Это не парнишка из здешних. Сэм выронил трубку — он боялся, что если хоть на миг оторвет глаза от Мэгги, та снова исчезнет. И в этот миг черный «линкольн» заслонил от него жену. Машина затормозила.
Мэгги прибавила шагу. Черная машина некоторое время держалась вровень с ней, потом немного обогнала ее и остановилась. Задняя дверца открылась, из машины вылез мужчина. По другую сторону показался еще один. За стеклами слабо различалось бледное лицо человека на пассажирском сиденье и водитель за ним. Оба наверняка держали ее на прицеле.
Автофургон так и стоял на месте.
Мэгги прижалась спиной к стене, выбросила вперед руки — одна ладонь под другой, «беретта» между ними. И снова с благодарностью вспомнила брата, Джеймса, заставлявшего ее часами упражняться в тире их дома в Порт-Вашингтоне.
— Эй, Андреа, чего это ты? Зачем тебе эта штука? — Один из двух мужчин, тот, что повыше, направлялся к ней, он широко улыбался, но глаза его были как лед. — Мы просто хотим поговорить. О'Мэлли передает тебе привет.
— Не подходи.
Она услышала, как заработал двигатель автофургона, и увидела, что тот медленно едет по улице.
— Он хочет поговорить с тобой. Просто поговорить.
— Скажи ему, пусть позвонит Бобби Патрелли. Убирайся.
— Да ну, зачем нам посредник? Брось, чего ты?
Мужчина подступил ближе, разведя руки в стороны. Он казался огромным, пивное брюхо его свисало поверх ремня.
— Отойди назад.
По улыбке его Мэгги поняла: он думает, что ей не хватит духу воспользоваться оружием. Второй мужчина, пониже, рыжеволосый, обходил машину, подбираясь к Мэгги справа. Краем глаза она увидела, что стекло в дверце машины опустилось. Сидевший на пассажирском сиденье человек ухмыльнулся, показав ей дуло наставленного на нее пистолета.
Сэм выскочил из закусочной, рука уже сжимала «ЗИГ», в голове метались обрывки мыслей. Эта женщина не Мэгги, не его жена. Эта знает все правильные движения. Он мельком увидел ее — спина прижата к стене, руки вытянуты вперед, обе ладони сжимают пистолет, чтобы погасить отдачу.
Сэм побежал через улицу, огибая автофургон. И обнаружил вдруг, что лежит ничком, что водитель
